Дочь Сатаны - Виктория Холт

Они спросили про Хьюмилити, и Тамар так сильно разволновалась, что предоставила Ричарду говорить за нее.

— Это страшное несчастье. Мы все убиты горем. И надо же было этой трагедии произойти накануне дня, когда мы увидели землю! Он несколько лет готовился к отплытию и пекся обо всех нас.

— Без сомнения, — изрек губернатор Брэдфорд, — это воля Господа.

Затем приготовили трапезу для вновь прибывших и отслужили благодарственный молебен за благополучно завершившееся путешествие.

Это было впечатляющее зрелище — вновь прибывшие и поселенцы собрались на берегу, в начале Лейденской улицы, где церковные старосты прочли благодарственные молитвы, и все присутствующие запели псалмы во славу Господа.

После молебна в сеттльменте поднялась суматоха. Вновь прибывшим было оказано истинно пуританское гостеприимство, а поселенцев несказанно обрадовало то, что привез корабль. Птица! Свиньи! Даже золото не могло бы сильнее обрадовать их.

Каждая хозяйка спешила в связи с таким важным событием внести свой вклад в праздничный пир. Приезжих поселили в разных семьях, и хозяйки наперебой старались переплюнуть друг друга. Гостям подавали не какой-нибудь наспех приготовленный пудинг или кукурузу с треской! На этом пиру угощали бобами со свининой и молодой кукурузой.

А пока готовили пиршество, приезжие не скучали.

Дети носились по берегу, просеивали песок между пальцами и с восторгом поглядывали на лес, мечтая поскорее познакомиться с ним после долгого пребывания на море. Дети поселенцев серьезно смотрели на них, а те, кто помнил Англию, расспрашивали о ней.

А взрослые никак не могли наговориться, поселенцы рассказывали про кошмарную зиму, когда половина жителей общины повымирала, про пожар, уничтоживший много построек. Мистер Карвер и мистер Брэдфорд, которые в то время болели и лежали в постели, чуть было не расстались с жизнью, а не только со своими домами. Ах! Какая на них навалилась беда! А виной всему была лишь маленькая искра, воспламенившая соломенную крышу дома. Но Господь спас их. Ужасные несчастья постигли их, но они вынесли все с Божьей помощью.

Рассказывая, люди и смеялись и плакали; смеялись оттого, что беды миновали, что вспоминались и смешные, забавные моменты, плакали и печалились о тех, кто почил в земле Новой Англии. Они рассказывали о том, как создают плантации, как ловят рыбу в быстрой мелкой речушке, впадающей в море, о том, как они обнаружили, что столь необходимый им маис, не желавший расти на каменистой песчаной почве, стал давать обильные урожаи после того, как они стали удобрять землю рыбой.

Рыба! Прибывшие вскоре поняли, что нигде не видели такого изобилия рыбы, как возле мыса Кейп-Джеймс. Этот мыс был хорошо виден отсюда в ясную погоду, он походил на руку, загораживающую бухту. Треска здесь была вдвое крупнее обычной. Сколько труда требуется, чтобы ловить и разделывать ее! Но Господь не оставляет их. Летом, помимо трески, здесь ловят кефаль и осетра. А какая вкусная у этой рыбы икра и молока! Дикари говорят, что рыбы здесь столько, сколько волос у людей на голове.

Фруктов и ягод здесь полным полно — тутовая ягода, слива, крыжовник, земляника. Из овощей — разные сорта тыквы. В лесу в изобилии растет грецкий орех и каштан. Из дикорастущего льна они вьют прочные веревки и плетут сети. Из пушного зверя здесь водятся бобер, выдра, лиса и куница, а в Старом Свете за их шкуры платят большие деньги. Словом, это поистине «земля с молочными реками и кисельными берегами».

Но, ах, как тяжко приходилось им в первые месяцы! Когда они еще не успели открыть для себя богатства этой страны. Им сильно недоставало мяса и муки, не хватало одежды и постельного белья, фитилей для ламп, промасленной бумаги для окон в домах, которые они строили. Они не были готовы к таким трудностям, но их воля была сильнее пронизывающих ветров и жестоких холодов. Они решили никогда не возвращаться ни в Англию, ни в Голландию. Они твердо намеревались сделать эту землю своей, создать новую свободную страну.

Во вторую зиму новоселы поняли, что первая зима была сравнительно мягкой и что Господь спас их. Ведь если бы первая зима была столь же сурова, как и вторая, все новоселы бы погибли.

Да, им было что порассказать и на отсутствие внимания слушателей не приходилось жаловаться. Они рассказывали про большой праздник. День Благодарения, когда губернатор Брэдфорд положил устраивать пир. В этот праздник люди собираются, чтобы всем миром торжественно возблагодарить Всемогущего за то, что он помог им вынести жестокие испытания. Губернатор Брэдфорд послал мужчин в лес подстрелить птиц, и праздник продолжался целых три дня.

Пуритане улыбались, вспоминая это событие.

На праздник пришел Массасойт, вождь индейцев, который стал другом белым поселенцам, благодаря дипломатии капитана Стэндиша и, возможно, благодаря пушкам. Индейцы плясали и пели, и все были шокированы, ведь англичане собрались на торжественный праздник в честь Всемогущего Господа, а эти варвары, дикари, затеяли ритуальные пляски в честь своих богов. Лица у них были раскрашены, тела обнажены. Но все надеялись, что Господь поймет, ведь индейцы были гостями и англичанам пришлось проявить гостеприимство, хотя пляски этих полуголых людей никак не вязались с их торжественным настроением.

Но вот угощение для приезжих было готово. Бобы со свининой и птицей были просто объедение. Поев и выпив эля и джина, они разделились на группы и снова принялись рассказывать. Но теперь они говорили большей частью не о новой стране, а о доме за океаном, с которым почти все они распрощались навсегда.

И все же они приехали в прекрасную страну, хотя и продолжали думать о доме. Здесь были в изобилии омары, моллюски, лангусты, не считая трески и кефали. Но как часто они мечтали о сочном красном бифштексе и добром английском эле! Ностальгия походила на болезнь. Одних она мучила сильнее, чем других. А некоторые просто умирали от меланхолии, тоскуя по зеленым английским лугам.

Тамар была полна энтузиазма. Ей хотелось жить среди этих храбрых мужчин и женщин. Она представляла себе город, состоящий не из одной улицы с маленькими домишками, огородами и садиками, а настоящий город, где царят дружба и свобода, где нет места жестокости… грубости. Да, свобода… что может быть важнее? Свобода жить, как ты хочешь, думать, как хочешь…

Спать они вернулись на корабль, поскольку в сеттльменте для всех трудно было найти место.

По дороге к кораблю Бартли сказал:

— Смелое начинание! Но не для нас.

— Почему?

— Неверующие не могут жить рядом с пуританами.

— Любой может надеяться на свободу, — ответила она, — почему нам не стать пуританами?