Саммерленд, или Летомир - Майкл Шейбон

— Это привидения, дуреха, — с кривой улыбкой бросил Койот.

Туман оседал на поле, клубясь, как проникающий в бутылку дым, и каждая его струйка превращалась в фигурку со странным острием на макушке. На Зеленом Ромбе строилась армия призрачных мальчиков в индейских костюмах из оленьей кожи, в боевой раскраске, с дурацкими перьями на головах.

Заполняя поле, они проявлялись, как на фотографии, приобретали четкость и даже неяркую окраску. Совсем как на снимках, где бабушки Дженнифер Т., еще молодые, позируют перед домом на Клэм-Айленде: там черно-белые или коричнево-белые изображения тоже иногда раскрашивались в разные бледные тона. Одни мальчики были побольше Дженнифер Т., другие поменьше, но старше как будто не было никого — насколько, конечно, можно определить возраст у привидений.

— Вы кто? — спросила она ближнего к ней призрака, курносого и с леденцово-розовыми щеками.

— Мы племя На-Ве-Чу, и мы верны до конца.

— Точно, — подтвердил его сосед, тощий и конопатый. — Хотя ты и девчонка.

Дженнифер Т. раскрыла книжку на титульном листе и показала Койоту. Там под томагавком, перекрещенным с трубкой мира, значился девиз, и она полагала, что Койот способен прочесть его даже при свете неполной луны.

— Здесь тоже так сказано: «Верны до конца».

— Твой дедушка Мо сожалеет, что его нет сейчас с нами, — сказал розовощекий мальчуган. Сквозь его тело Дженнифер Т. различала ярлычок с именем, вшитый в воротник скаутской рубашки: КУТЕР СИММС. — Но он еще не умер и потому не может присутствовать.

— Он последний из На-Ве-Чу, — добавил другой призрачный мальчик.

— Обойдемся и без него, — сказал третий. — Мы шустры, как белки, зубасты, как щуки, и всегда готовы к бою, как терьеры. — Мальчишки одобрительно загомонили, а некоторые даже загавкали. — Нас здесь столько же, сколько у тебя серошкуров и прочих прихвостней. Так что не очень на них полагайся, мистер, — закончил мальчуган, решительно засучивая рукава.

— Теперь все по-честному, — заметил Кутер Симмс. — Вас десять тысяч, и нас тоже.

Туманные мальчики заслоняли собой огни лагерных костров и даже глушили немного железную музыку Рати. Катушки, с которой разматывался шланг, и вовсе не стало слышно. Койот скривил губы, и Дженнифер Т. померещились у него во рту острые собачьи клыки, но гримаса тут же сменилась прежней милой улыбкой. Он заново набил свою трубку, разжег ее, щелкнув пальцами, и некоторое время попыхивал ею, оглядывая призрачное войско. Потом он взглянул на Дженнифер Т., и огонь в его глазах заставил ее только что обретенную храбрость испариться, как каплю воды на горячей сковородке.

— Хорошо, — сказал он. — Я освобожу вашу команду и верну вам спортивное снаряжение. Встречаемся на этом поле завтра в полдень, но на победу можешь не рассчитывать. Мои «хулиганы» — крутые парни, Дженнифер Т. Райдаут. Они как раз из тех игроков, которые перехватывают сигналы, толкают под локоть отбивающих и мажут мяч вазелином. Короче говоря, они играют по правилам Койота. А такого, как их питчер… — Койот затянулся, и лицо его осветилось снизу — так иногда зажигают спичку, когда рассказывают страшное и хотят напугать слушателей, — такого ты еще не видела. Настоящий миномет!

Сказав это, Койот повернулся и зашагал прочь.

Глава двадцать пятая

ИГРА МИРОВ

Призрачные мальчики перенесли Дженнифер Т. через колючие кусты туда, где у ручья лежал заплаканный Этан. Она опустилась на колени рядом с ним.

— Эт! Ты в порядке?

Он помотал головой.

— Что случилось?

— Мне не хочется говорить об этом. Ты не против?

— Конечно. Как хочешь. — Она подала ему руку и помогла встать.

— А кто эти… ребята? — оглядываясь, спросил Этан.

— Мы племя На-Ве-Чу, — ответил призрачный Кутер Симмс. — И мы не любим, когда парни плачут.

— Как будто ты ни разу в жизни не плакал, — вмешалась Дженнифер Т. — Ты бы точно заслужил перо за старое доброе индейское хвастовство, если б за это присуждали перья.

Кутер Симмс сердито посмотрел на нее, и его нежно-розовый румянец стал несколько ярче. У остальных индейцев реплика Дженнифер Т. вызвала живейшее одобрение.

— Пошли, поищем Пройдисвета, — предложила Дженнифер Т.

Лис рыскал среди колючек, зовя их обоих по имени. Увидев призраки тех, кто навсегда остался верен племени На-Ве-Чу, он встревожился — но, услышав от Дженнифер Т., как они приструнили Койота, ухмыльнулся по-лисьи.

— Стало быть, игра состоится. А что ты ему пообещала в случае нашего проигрыша?

Дженнифер Т. взглянула на Этана и на его биту, поблескивающую при свете месяца.

— Щепка?! — воскликнул Этан. — Ты пообещала ему мою биту?

— Это единственное, что ему нужно, Этан. Что еще я могла ему предложить?

Он взял биту наперевес, поморщился, разжал руку, и все увидели кровавый рубец у него на ладони.

— Да пусть пропадает. Я даже размахнуться не могу как следует.

— Ты бы поплевал на ранку, — предложил один из На-Ве-Чу.

— Поплюй и приложи подорожник, — подхватил другой.

— Поплюй и смочи лимонадом, — посоветовал третий. — А потом еще паутину хорошо приложить.

— Теперь понятно, как они все умерли, — подмигнув Этану, заметила Дженнифер Т.

Остаток ночи они провели в «форде» выпуска 1977 года, брошенном кем-то в кювете у трассы 179 близ Сидоны, штат Аризона. В прохладном воздухе пахло полынью, и небо светилось, как циферблат часов. Они не знали, куда подевались призрачные мальчики (когда над пустыней занялась розовая заря, они вообще усомнились в их существовании), но потом Пройдисвет снова переправил их на Зеленый Ромб, и они увидели перед собой картину разгрома.

Красные палатки повалены, машины исчезли с глаз долой. Даже громовые буйволы ушли куда-то, очистив небо над Зеленым Ромбом. Дженнифер Т. подумала, что здесь поработали На-Ве-Чу, но Пройдисвет сказал, что это сам Койот велел Рати убраться, поскольку больше он в ней не нуждается.

— Они его бесят своим шумом и гамом, — пояснил лис. — Раз в тысячу лет они его так достают, что он их всех вообще съедает.

От всей Рати осталась только одна бронемашина да красно-черная катушка у Колодца, с которой все разматывался бесконечный шланг. Была еще расписная кибитка на полозьях и при ней упряжка волков. Когда Этан вышел на поле, дверца кибитки открылась, и оттуда, заливаясь противным смехом, выкатилось лохматое белое существо. Следом один за другим, моргая, стали выходить на солнышко тенехвосты. Они бросились бежать, и вся команда сошлась в центре поля, где за ночь чудом выросла питчерская горка. Тенехвосты обнимались, трясли друг другу руки и осматривали полученные повреждения. К общему сожалению, они осознали, что Таффи среди них нет, и отправились в разоренный Яблоневый Сад завтракать.

Кроме потери центрального игрока (место Таффи предстояло занять Пройдисвету) всех больше всего беспокоила рука Этана. За ночь на ладони вздулся пузырь величиной с оливку, и кожа вокруг воспалилась. Притом Этан, обороняя биту от покушений Койота и Ла Ллороны, сильно натрудил себе мускулы. Он с трудом сумел натянуть рукавицу.

— Нужен бальзам, — сказал Петтипот. — От таких волдырей помогает огуречник.

— Скажешь тоже, огуречник, — возразил Туз. — Огуречник — это для чирьев. Тут тысячелистник нужен.

Они заспорили, но Пройдисвет оборвал их.

— С вашими познаниями только угри выдавливать. В таких случаях алтей полагается.

Все трое спорщиков удалились куда-то в Лето-мир, а остальные стали собирать нарубленные серошкурами дрова. Среди мусора и костей сомнительного происхождения нашелся мешочек с хлебом, а еще (вот чудо-то!) два десятка яиц, которые Роза-Паутинка испекла в золе. Клевер сказал, что яйца гусиные, и Этан, съев три штуки, стал относиться к больной руке более терпимо. Травники решили составить смесь из рекомендуемых каждым растений. Туз набрал воды в каску, брошенную каким-то скрикером, бросил туда целебные листья и кипятил, пока на дне не осталась густая жижа, пахнущая дегтем. Запах, как это часто бывает с лекарствами, проникал прямо в тебя и напоминал тебе, что ты жив. Пройдисвет намазал полученным снадобьем ладонь Этана, и все стали надеяться на лучшее.

— Нам их нипочем не побить, — сказала Роза-Паутинка. — Даже и пытаться не стоит, по-моему. Все знают, что «хулиганы» играют с Койотом с тех самых пор, как он изобрел эту игру. Так я, по крайней мере, слышала.

— Точно, — подтвердил Петтипот. — Они и есть Первая Девятка. А были демонами, пока Койот не надел им рукавицы и не выпустил их на поле. Раскаленные крючья они поменяли на биты, а железные башмаки на шиповки. Все их адские достоинства — терпение, хитрость, проворство, ловкость, умение подмечать чужие ошибки — в игре пришлись как нельзя кстати.