Структурный гороскоп - Григорий Кваша

Завершая тему революционного перехода, стоит сказать об одном достаточно загадочном событии, также приписанном мистическому и революционному 1832 году. Привычные названия (тори и виги) двух английских партий сменились на новые (консерваторы и либералы). Стоит напомнить, что у нас в аналогичном 1952 году также произошла малопонятная смена названия партии с ВКП(б) на КПСС. Казалось бы, какая разница как называть партии? Однако важен сам факт: наступило новое время - пришло новое имя.

Остановимся несколько подробнее на некоторых особенностях нового времени, памятуя о том, что все достижения и победы четвертой фазы - это малозаметный и кропотливый труд третьей фазы, её микроскопических, но целенаправленных усилий. Не беда, что эти малые дела делали маленькие люди. Вторая фаза для черни, четвертая фаза для белой кости (новых аристократов), третья, соответственно, для среднего класса, для середняков.

"Выборы, произведенные на новых основаниях, не оправдали опасения крайних тори, но в то же время доказали, что средние классы сделались с этого момента основным устоем английского парламентаризма" (Э. Лависс, А. Рамбо).

"Новый закон о бедных 1834 года отвечал идеям среднего класса, занявшего с этого времени преобладающее положение. Бедные слои начинали все более и более пугать людей среднего и малого достатка. Во время великих войн аристократия, бывшая хозяином положения, полагала, что она делает доброе дело, расширяя "закон о бедных" в пользу неимущих и в ущерб тощим кошелькам мелких собственников. Не раз мелкие фермеры предпочитали скорее бросить свое хозяйство, чем отдавать половину своих доходов на содержание бездельников" (Э. Лависс, А. Рамбо).

1835 год уничтожил "гнилое" городское управление. "В городских правителях нового стиля было мало привлекательности и блеска, но они имели некоторую грубую силу и были склонны вводить улучшения" (Дж. Тревельян). Такими же словами можно описывать героев любой третьей фазы имперского цикла, ведь речь идет о выходцах из простонародья, не забывших ещё о проблемах простых людей, не растерявших ещё природной силы.

"В 1834 году назначением небольшой ежегодной суммы на сооружение школ было положено начало системе народного образования, развитой в 1839 году учреждением в Тайном Совете комиссии по делам просвещения и постоянным увеличением сумм на него" (Дж. Грин).

Таким образом, уже первые годы третьей фазы показывают, насколько мощно разогнался британский паровоз, проскочив предрассудки второй фазы. Однако пока ещё речь идет о решениях, а не об их существовании. "Никогда ни одно министерство не производило более важных и благодетельных реформ, чем вигский кабинет с лордами Греем и Мельбурном во главе за 10 лет его существования (1831-1841)" (Дж. Грин). За временем реформ приходит время их углубления, реализации задуманного.

"Век угля и железа" вступал в свои права, бурно развивается железнодорожный транспорт, полным ходом идет строительство пароходов. Электрическая и телеграфная компания образовалась в 1846 году. На это же время приходится триумф однопенсовой почты (рождение почтовых марок). Успехи в металлургии, машиностроении следуют один за другим. Англия в одиночку (что чрезвычайно важно для распознания имперского ритма) творила будущий облик всего мира, впрочем, не безвозмездно, кое-что за этот подвиг Англии перепало.

"Завершив промышленный переворот ранее всех других стран, Англия оказалась в середине XIX века в очень выгодном положении: её передовая промышленность позволяла ей побивать всех конкурентов дешевизной и качеством товаров. Это обстоятельство дало английской буржуазии фактическую монополию на мировом рынке. Англия все больше превращается в мировую фабрику, "мастерскую мира", по отношению к которой весь остальной мир играл роль поставщика сырья и покупателя готовых товаров" (Н. Ерофеев). К. Маркс и Ф. Энгельс называли Англию этого времени "демиургом буржуазного космоса".

Одним из символов наступления новой эры, становления английского мира стала первая Всемирная выставка 1851 года. "В этом году, когда Всемирная выставка распространила свою гостеприимную крышу над вязами Гайд-парка, весь мир приходил восхищаться богатством, прогрессом и просвещением Англии" (Дж. Тревельян). Почти все первые премии взяла Англия, продукция английской промышленности получила великолепную рекламу.

Проницательный читатель вправе задать вопрос - а был ли аналогичный триумф у России (СССР) в 1960-1970 годах? Можно, конечно, вспомнить наши успехи в космосе, балете и строительстве гидростанций. Однако дело не в этом. Человечество сейчас живет по меркам английского мира, и достижения Англии XIX века при взгляде из этого мира кажутся грандиозными, тогда как успехи России XX века представляются куда скромнее, поскольку русский мир ещё не построен. Из конца ХХI века, когда русский мир охватит почти весь земной шар, наши успехи 60-70-х годов XX века покажутся куда более значительными и, разумеется, речь не будет идти о балете и гидростанциях. Скорее всего, речь пойдет о рождении неких спасительных для мира будущего идей, теорий, системы знаний, некоего нового видения мира, нового, более умственного отношения к жизни.

Ну а основополагающей идеей третьей фазы четвертой Англии, ставшей краеугольной для всего английского мира, стала идея свободной торговли.

Борьба за введение свободной торговли - это продолжение борьбы старой земельной аристократии и новой буржуазной аристократии. На уровне политического революционного решения исход этой борьбы был определен в 1832 году. Теперь пришло время решить ту же задачу на уровне экономики. Формальным поводом к началу мощной кампании за введение свободной торговли стал голод 1845 года (12-й год фазы). Решение Роберта Пиля примкнуть к сторонникам отмены хлебных пошлин даже раскололо консервативную партию на две половины ("пилиты" и протекционисты). "Пиль понял, что противиться требованиям буржуазии невозможно. 20 декабря 1845 года Пиль создал новый кабинет, целиком из сторонников свободной торговли. Несмотря на отчаянное сопротивление представителей землевладельцев, в парламенте 15 мая 1846-го билль об отмене пошлин на хлеб был принят" (Н. Ерофеев).

"Произнося прощальную речь, Р. Пиль сказал: "Имя мое будет проклинаться монополистами, требующими выгодного им покровительства. Но, быть может, имя мое будет иногда с добрым чувством произноситься в жилищах людей, которые в поте лица добывают хлеб свой и которые будут вспоминать обо мне, восстанавливая свои силы обильной и свободной от обложения пищей"" (Н. Ерофеев).

Хлеб стал дешевле, но сельскому хозяйству этот билль нанес сокрушительный удар, что ещё раз доказывает имперский характер развития Британии XIX века, ведь именно в Империи экономика всегда резко деформирована - все силы нации концентрированы в одном направлении в ущерб всем остальным.

"Успех фритредеров (участники движения английской промышленной буржуазии за свободу торговли. - Авт.) наряду с успехами демократии отразился на выборах 1847 года, пославших в парламент максимальное число деловых людей и представителей средних классов, когда-либо собиравшихся в его стенах" (Дж. Брайт).

В 1949 году отменен Навигационный акт, и с этого времени корабли всех наций получили право ввозить в Англию товары из всех частей света. "Отмена Навигационного акта и полновесное проведение в жизнь программы свободной торговли означало победу промышленной буржуазии" (Н. Ерофеев).

Второй "главный" класс - пролетариат также одерживает ряд побед в третьей фазе, своими методами, разумеется. Эпоха чартизма (1832-1848) принесла свои плоды. "После 1848 года чартизм утратил массовый характер, однако под его влиянием преобразован парламент, проведена реформа местного самоуправления, приняты законы об охране фабричного труда, легализованы тред-юнионы... 1854 год - чартизм сошел со сцены. Рабочий класс, в своей массе разочаровавшийся в политической борьбе в связи с крахом чартизма, все меньше интересовался политическими вопросами, все заметнее стал замыкаться в рамках чисто профессиональных интересов. В это время сделала успехи организация профессиональных союзов нового типа, руководители этих профсоюзов открыто отрекались от всякой политической деятельности. Своей единственной задачей союзы ставили улучшение материальной обеспеченности рабочих" (Н. Ерофеев).

Предприниматели начинают сознавать необходимость тред-юнионов и "выгоды, проистекающие из возможности вести переговоры с целью организации рабочих через наиболее интеллигентных её представителей" (Арн. Тойнби). Так постепенно сходят на нет конфликты, заложенные во второй фазе, и одновременно вырабатывается рецепт для решения конфликтов между трудом и капиталом во всех странах и на все времена.

В государстве, идущем по ритму Империи, политика первична, при этом благополучие внутренней политики зиждется на мощной внешней политике. Как всегда в третьих имперских фазах, внешняя политика усыпляюще спокойна. Главная задача - расчленить Европу на враждующие группировки, контролировать все конфликты, но не вмешиваться в них, одновременно при этом продолжать мировую экспансию с целью открытия рынков для товаров её промышленности. При этом преимущество получают более мирные методы, нежели военные. "Большую помощь английской буржуазии в её торговой экспансии оказывали повсюду миссионеры: проповедь Евангелия и обращение в христианскую веру было не самоцелью миссионеров, а средством привить язычникам европейские привычки и обычаи, сделать их потребителями европейских, то есть английских товаров" (Н. Ерофеев). Не будет преувеличением сказать, что открытый англичанами новый смысл внешней политики сейчас используется большинством развитых стран, особенно же США.