Котт в сапогах - Сергей Юрьевич Ковалев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не скажу, что на меня обрушился золотой дождь — ни одного золотого, естественно, нам не перепало, но в приличной кучке меди поблескивало и несколько серебряных монеток.
— Ваша щедрость не знает границ! Благодарю вас, синьор! Благодарю, синьорита! Я люблю Думмкопф!
Когда зрители убедились, что ничего интересного больше не произойдет, и вернулись в город, я пересчитал выручку и обнял сначала Иголку, потом пса (петух от объятий уклонился).
— Спасибо, друзья! Все получилось! Все даже лучше, чем я ожидал! Теперь — в город, пока ворота на ночь не закрыли! Нас ждет пир!
Я выбрал небольшой, но вполне приличный трактир на окраине города. Хозяин его уже был наслышан о нашем выступлении и к появлению карлика в сопровождении лошади, собаки и петуха отнесся философски — и не таких чудаков видал. Даже когда я заявил, что пес и петух будут ночевать со мной в комнате, он не удивился, лишь поинтересовался, не хочу ли я и лошадь прихватить. Причем мне показалось, что он не шутил. Но Иголку я все-таки поставил в конюшне — убедившись, что овса ей насыпали вволю.
Настоящего пира, конечно, не получилось — не заработали мы на пир. Но простой сытной еды было вволю — я все-таки утер нос скептику-псу, он не смог съесть все, хотя и честно старался. Я помогал ему в этом как мог, но усталость вскоре победила и мы повалились спать прямо на полу…
Оглушительное «Ку-ка-реку-у-у!» буквально взорвало мой мозг. Я застонал, перекатился на живот и выплюнул огрызок колбасы.
— Надо было его вчера все-таки сожрать, — пробормотал пес, закрывая лапами голову. — Вот ведь паразит, не спится ему…
— Сони! — презрительно процедил петух. — Потому у вас такой убогий интеллект, что спите много!
— А кто вчера завалился спать, едва мы порог переступили? — возмутился пес. — Даже кашу свою не доклевал.
— У меня слабый организм, нуждающийся в хорошем сне и обильной еде. А интеллекту моему, после того как я связался с вашей безумной компанией, уже ничто повредить не сможет.
— Ладно, хватит ругаться. — Я закончил умываться и с отвращением посмотрел на человеческую одежду. — Раз уж проснулись, нечего зря время терять.
— Эй, ты о чем это? Куда спешить? Выступать лучше вечером — утром нам такую толпу не собрать. Хотя… можно разок утром и потом еще вечером. Но всяко не в такую рань!
— Ах, да… ты же не знаешь.
— Чего не знаю?
— Мы уходим. Мне нужно как можно скорее попасть в Куаферштадт. Вернее, мне нужно в Бублинг, но туда я уже точно не успеваю. Так что хотя бы добраться до Пусия Первого и уговорить его связаться с Хилобоком. Должен же у него быть какой-то способ срочной связи — почтовые голуби, придворный маг или хотя бы гонцы. Вчера мы хорошо выступили, но задерживаться нельзя.
— Так это… выступать сегодня не будем? — растерянно спросил пес. — А когда будем?
— Так, — вздохнул я, — слушай внимательно. Мы покидаем город немедленно. Понимаешь?
— Да, да! — завилял хвостом пес.
— Я тоже рад, что ты это понимаешь. Останавливаться мы будем только при крайней необходимости. Понимаешь?
— Понимаю… — уже с меньшим энтузиазмом подтвердил пес.
— Тебе лучше остаться в городе. Ты не сможешь бежать наравне с Иголкой.
— Вы хотите меня бросить? — заскулил пес. — И вы тоже! Я никому не нужен!
— Прекрати. — Я закончил одеваться, сунул лапы в сапоги, надвинул на лоб шляпу. — Ну прекрати же… Черт! Никто тебя не хочет бросать, но ты пойми…
— Правда? — Хвост опять замолотил по полу. — Мне можно пойти с вами?!
— Иезус Мария!‥ Ну пошли, что ж с тобой делать?!
Иголка к прибавлению в отряде отнеслась спокойно. Вообще, полноценный отдых в конюшне и торба овса вновь вернули ей боевое расположение духа, и она сразу взялась воспитывать пса.
— Господин капитан является командиром нашего отряда. Ты запомни — командир для солдата царь и бог, он один решает, когда тому спать, когда есть, а когда в бой идти и помирать. Приказы господина капитана не обсуждаются и выполняются точно и в срок.
— Дело знакомое! Служба — она и есть служба.
— Это хорошо, что ты со службой знаком. Но то была караульная служба, а у нас — поход. Не крестовый, конечно, но не менее тяжелый и ответственный. А потому пока будешь подчиняться непосредственно мне — у меня опыта в таких делах побольше будет. Зовут меня Иголка, для тебя — сержант Иголка. Выполняешь все мои распоряжения, конечно, если они не противоречат приказам господина капитана. Послужишь пока рядовым, а там — посмотрим, как себя покажешь. Тебя как зовут?
— Да всяко звали. Чаще всего — Пшелвон и Кабысдох. Иногда — Пес или Бурый…
— Отлично! Будешь рядовой Бурый!
— О, майн готт! — закатил глаза петух. — Капитан фон Котт, сержант Иголка, рядовой Бурый!‥ А мне какую должность определите?
— Тебе? — ни на минуту не растерялась Иголка. — Отрядный капеллан! Конечно, отряду капеллан не положен, только полку, но у нас отдельная армейская единица, выполняющая особое задание, так что можно — в порядке исключения. Тебя как зовут?
— Гай Светоний Транквилл, — послушно ответил обалдевший от напора Иголки петух.
— Ну вот и имя у тебя подходящее, капеллан Транквилл!
— Подходящее?! — возмутился пес. — Да его за один раз и не выгав-гаваришь! Придумал тоже, пижон!
— Ничего я не придумал! — обиделся петух. — У нас на постоялом дворе в прошлом году почти все лето жил ученый монах. Он единственный ценил мою традицию приветствовать солнце, потому что вставал по моему крику. Он мне и дал это имя. Так что можно считать, меня почти по-настоящему окрестили! Он мне и труды всяческие ученые читал… Ну не мне, конечно, просто сидел у окна и читал вслух. А я запоминал…
— Излишняя ученость для солдата только во вред! — безапелляционно заявила лошадь. — Начнешь на поле боя задумываться о всяких хреномантиях и астролябиях — тут тебя и убьют. У хорошего солдата в голове должно быть две мысли — как живым остаться и как врага победить.
Я молча ухмылялся, слушая болтовню Иголки. Как все-таки хорошо, когда путешествуешь с верными друзьями. Ну ладно — пусть Бурый недалек и груб, но таковы ведь по большей части все ландскнехты. Пусть петух высокомерен и зануден — у всех
