Исторические силуэты - Станислав Отв. ред. Васильевич Тютюкин

Для проведения карательной акции были мобилизованы 10 гвардейских рот и многочисленные полицейские силы. Когда полицмейстер с несколькими охранниками появился в Помпейском зале, заседание было в разгаре. Услышав слова полицмейстера: «Согласно распоряжению министра…» — Троцкий резко оборвал его и, заявил: «Прошу не мешать говорить оратору. Если вы хотите получить слово, попросите его у меня, и я поставлю вопрос на обсуждение собрания, которое захочет или не захочет вас выслушать». После этого он попросил находившегося на трибуне члена исполкома Совета продолжить свое выступление. Лишь после того как его речь была закончена, Троцкий с согласия присутствующих предоставил слово полицмейстеру, который и зачитал приказ об аресте.

После этого произошло самое интересное: Троцкий предложил принять заявление полицмейстера к сведению и продолжить заседание. Как пишет в своих воспоминаниях Д. Ф. Сверчков, по лицу полицейского чина можно было видеть, что ничего подобного в его многолетней практике не было. «Позвольте!» — начал он было, обращаясь к Троцкому, но в ответ услышал: «Прошу вас не мешать нам! Я дал вам слово, вы сделали сообщение, которое нами принято к сведению. Желает ли собрание вести дальнейший разговор с полицейским?» Все участники заседания ответили отрицательно. «Прошу вас удалиться», — обратился Троцкий к полицмейстеру, и тот, обескураженно разведя руками и постояв еще несколько минут, вышел из зала. Эта пауза была использована революционерами для уничтожения компрометирующих их документов и приведения в негодность оружия. После этого в зале вновь появились полицмейстер в сопровождении офицера-преображенца и отряда солдат. Однако даже в их присутствии успел еще выступить меньшевик Вайнштейн, обратившийся к солдатам с призывом встать на сторону народа. Наконец, в зал вошла шеренга городовых, и только после этого Троцкий объявил заседание закрытым, а полиция приступила к процедуре ареста и обыска{533}.

Сегодня вся эта сцена может показаться кому-то опереточной, по у нас нет оснований ставить под сомнение ее описание. Больше того, она свидетельствовала не только о растерянности царских властей, но и о том большом авторитете, которым пользовались депутаты Совета у рабочих и других слоев трудового населения столицы и с которым не могли не считаться даже полицейские чипы.

Поскольку к тому времени в здании находились уже и многие рядовые члены Совета, а также посторонняя публика, общее число арестованных дошло до 267. Троцкий попал сначала в Кресты, затем был переведен в Петропавловскую крепость, а в апреле 1906 г. в Дом предварительного заключения, где стал старостой на этаже — факт тоже знаменательный, ибо политические заключенные выбирали в старосты лишь людей уважаемых и морально чистых. Что касается Петербургского Совета, то избежавшие 3 декабря ареста его члены во главе с Парвусом пытались продолжить работу, но ощутимых результатов их попытки не принесли. В начале января 1906 г. Совет прекратил свое существование, а через некоторое время был арестован и Парвус.

Благодаря сохранявшейся в стране революционной атмосфере и огромной популярности Петербургского Совета в народных массах условия тюремного заключения были для Троцкого и его товарищей довольно мягкими. Троцкого регулярно навещала Н. И. Седова, он получал необходимую для работы литературу и периодику, имел ежедневные прогулки. Сохранилась фотография Троцкого, сделанная в тюрьме: на нас самоуверенно смотрит хорошо одетый молодой человек, во взгляде которого нет пи тоски, ни подавленности. Как свидетельствует мемуарист, Троцкий говорил тогда: «Я чувствую себя великолепно… Сижу, работаю и твердо знаю, что меня пи в коем случае не могут арестовать… Согласитесь, что в границах царской России это довольно необычное ощущение…»{534}

В тюрьме Троцкий подготовил несколько публицистических работ. Среди них брошюра с критикой взглядов одного из главных идеологов кадетской партии, бывшего «легального марксиста» Петра Струве, работа «Итоги и перспективы» с изложением теории «перманентной революции» (опа вошла в изданный в 1906 г. сборник статей Троцкого «Наша революция», почти весь тираж которого был уничтожен полицией), а также ряд статей, составивших еще одни сборник произведений Троцкого, который увидел свет в 1907 г. под названием «В защиту партии». Большой интерес представляет работа Троцкого «Революция и ее силы», написанная после роспуска I Государственной думы. Многие оценки политического момента, данные здесь Троцким, близки к Ленинским. Оп. в частности, пишет о том, что настало время, когда крестьянское движение должно принять более широкие размеры и создать благоприятные условия для нового крупномасштабного выступления городского пролетариата. При. этом Троцкий считает, что революционное кипение деревни может продолжаться неопределенно долгое время, политическое сознание крестьян растет не по дням, а по часам, поэтому основная борьба на селе впереди. Как и Ленин, Троцкий допускал, что, несмотря на неудачу Свеаборгского и Кронштадтского военных восстаний в июле 1906 г., новое вооруженное столкновение народа с силами реакции может произойди еще до конца второго года революции. Не случайно эта статья Троцкого вместе с другой его работой — «Наша тактика в борьбе за Учредительное собрание» была опубликована в виде брошюры в московском большевистском издательстве «Новая волна».

В тюрьме Троцкий занимался также теорией земельной ренты — тема, прямо скажем, довольно необычная для него (рукопись эта пропала){535}, участвовал вместе с Хрусталевым-Носарем, Сверчковым, Злыдневым, большевиками Кнунянцем и Немцовым в написании очерка по истории Петербургского Совета, вскоре увидевшего свет в одном из легальных столичных издательств, готовил речь, которую ему предстояло произнести на открытом судебном процессе по делу депутатов. Суд предполагалось начать еще 20 июня, но напряженная политическая обстановка в стране и энергичные протесты со стороны петербургских рабочих заставили власти перенести его на осень. Меньшевистские лидеры советовали Троцкому придерживаться на суде той версии, что Совет был строго легальной организацией, которая якобы имела в виду лишь организовать рабочих для скорейшего проведения в жизнь основных положений царского манифеста 17 октября. Троцкий и другие арестованные меньшевики с негодованием отвергли подобную рекомендацию, грозившую свести на нет все агитационное значение предстоящего процесса. В ответном письме, которое было найдено при обыске у арестованного полицией в Петербурге 10. О. Мартова, Троцкий и его товарищи писали, что хотя Совет и не ставил своей целью техническую подготовку восстания, но оно неизбежно вытекало из непрерывно обострявшейся борьбы пролетарских масс, а значит, и из деятельности Совета{536}.

Суд проходил в сентябре — октябре 1906 г. 3 октября Троцкий произнес двухчасовую речь, которая, как отмечалось в прессе, произвела на всех присутствующих, в том числе и на родителей подсудимого, приехавших в столицу, сильное впечатление. Троцкий заявил, что во время Всероссийской октябрьской политической стачки Петербургский совет был единственной реальной властью в столице, но ни разу не применял насилия. В дальнейшем Совет хотел свести неизбежный конфликт народа с