Гроза Кавказа. Жизнь и подвиги генерала Бакланова - Андрей Венков

Как только Бакланов вернулся, сразу вызван был в Грозную участвовать в летней экспедиции Барятинского в Большую Чечню. Прибыл с одной сотней, но получил в командование всю конницу — Гребенской казачий полк, 9 сотен донцов и грозненскую милицию. Его полк № 17 должен был в это время демонстрировать от Куринского к Мичику. Действительно, майор Трембецкий, исполняющий обязанности начальника подвижного резерва Кумыкской линии, выходил к Мичику, отвлекал на себя чеченцев.

В журнале запись короткая: «28 июня. Демонстрация к реке Мичику и встреча с чеченцами. Бой с ними и отражение. Того же числа. Участие одной сотни в отряде генерал-майора князя Барятинского при движении на Шалинские и Автуринские поля. Стычки там с горцами и опустошение на полях хлебов и трав».

На самом деле там не стычки были, а развернулось целое сражение. 27 июня Бакланов с частью конницы выступил на Мискир-Юрт и ждал там готовности главных сил. С раннего утра 28 июня русские тремя колоннами двинулись от Шалинской поляны, от Воздвиженской крепости и от Грозной и сосредоточились к 10 часам против Герменчукского леса. Колоннами командовали полковники Серебряков, Берсеньев и Бакланов.

За лесом в 7 верстах лежал аул Герменчук, самый большой в округе. Пока пехота шла через лес, 23 сотни конницы обогнули его и рванулись вперед, ориентируясь на герменчукские мечети. На подходе сбили чеченцев и ворвались на герменчукские и автуринские поля. Чеченцы со всех сторон бросились спасать свое добро и открыли огонь. В авангарде Бакланова шли 4 сотни полка № 19, который только что прибыл на Кавказ сменять полк № 39. В журнале наиболее важных событий командир полка № 19 полковник Тацын записал, что полк с 17 мая по 27 июня шел с Дона до места службы, а 27 и 28 июня сразу, как прибыли, 1-я. 2-я, 4-я и 6-я сотни полка пошли с Барятинским в набег. Бой для этих казаков оказался здесь первым, они и стали под выстрелами.

Бакланов сразу же выскочил перед строем на середину:

— Казаки! Я сам поведу вас на неприятеля! Обо мне вы слышали; хочу, чтоб говорили и о вас: разобьем чеченцев, и слава до Дона.

Вынул шашку в полпуда. Бросились казаки за ним в атаку, сбили всех, кто им противостоял. В журнале полка № 19 записано, что «две сотни сделали смелую и быструю атаку и вытеснили неприятеля из лесу»[53].

Чеченцы откатились, засели в аулах Автуры, Гельдиген, по хуторам, часто стреляли.

Барятинский на эти аулы не полез. Стоял, прикидывал. Превратил эту экспедицию в разведку боем.

— Зимой вырубим этот автуринский лес, и рубить начнем отсюда и отсюда…

Войска меж тем вытоптали луга, истребили хлеб и кукурузу. Кукурузу рубили шашками, пшеницу, просо, марену топтали лошадьми.

— Эй, дед, давай с конницей за мной!

Поскакали они с Баклановым на мезинские поля, не такие богатые, и там истребили на корню хлеб и кукурузу.

Чеченцы издали наблюдали, будто счет всему вели. Но когда отступление началось, насели на пехотный арьергард. В орешнике между автуринскими полями и Шалинской долиной сбили они цепь и выгнали на поляну.

Как только первые побежали из леса, помчался им Бакланов наперерез. Все дело на волоске повисло. Хлынет сейчас из лесу чеченская конница и начнет на чистом месте бегущую пехоту рубить. А от лошади не убежишь…

— Стой!

Махнул тяжелой шашкой и зарубил бегущего солдата, ближайшего, что под руку подвернулся.

— Стой! Изрублю!.. А ну, назад…

Сам поскакал к опушке, чтоб встретить чеченцев среди пней и стволов, где коннице развороту нет. Остальные солдаты, опомнившись, за ним побежали, в бой.

Оторвавшись от чеченцев, остановились войска на Шалинской поляне на отдых. Отдыхали недолго, в 15–00 подъем и — по квартирам.

Бакланов с сотней вернулся в Куринское. Барятинский расписал в реляции его подвиги, как он за Джалкой четыре сотни 19-го полка в атаку водил. Наградил царь Бакланова орденом «Святого Владимира» 3-й степени (приказ вышел 20 ноября 1851 г.). Командир полка № 19 подполковник Тацин получил «Анну» 2-й степени. Урядники полка № 17 Михаил Концов и Иван Зубов получили офицерские чины, а урядники Петр Гребенников и Николай Бирюков — «Георгиевские кресты».

Пока под Шали и Автурами сражались, чеченцы напали 29 июня под Таш-Кичи на фуражиров только что прибывшего полка № 18, выскочили из камышей и постреляли пикет, 3-х казаков убили, 1 ранили. Погнались за ними сотник Антонов с казаками, но хищники скрылись в камышах, ничего с убитых не забрав.

1 июля перевели в полк № 6 недавно получившего есаульский чин Руфа Попова. Долго он у Бакланова не задержался.

Смотрим дальше в журнале: «Августа 12. Рекогносцировка высот Качкалыковского хребта. Перестрелка с чеченцами.

Августа 14. Встреча с хищниками при рубке леса на Качкалыковском хребте и отражение их.

Августа 15. Нападение партии горцев на укрепление Куринское и отражение ее».

На Успенье по летней жаре отдыхал Бакланов в Куринском. Лег спать после обеда. Душный день выдался. Разделся, лег на ковре в одних чувяках. Так хорошо придремал, и вдруг — орудийный выстрел. Тревога! Ординарец заглянул в комнату:

— Чеченцы!

Бакланов — к двери, схватил и перебросил через плечо шашку. На коня (у крыльца всегда оседланная лошадь стояла), как был раздетый, прыгнул, выскочил на площадь. Чувяки и шапка на нем. Ординарец кинулся следом и накинул на него бурку.

С 2 сотнями выскочил за укрепление, огляделся. Какие-то шайки по форштадту рыщут… Выяснилось впоследствии, что разглядели чеченцы, как между укреплением и форштадтом скотина пасется, и среди бела дня, понадеясь на внезапность, бросились ее отбивать. На всем скаку влетели в форштадт, а там солдаты меж домами веревки перетянули и белье свое стиранное развесили. Лошади чеченские, налетев на белые полотнища простыней (хотя уже и не белые), вздыбились. Кто-то за веревку зацепился, на землю слетел. А тут в крепости тревога, и Бакланов выскочил.

Чеченцы — назад, к лесу, казаки — за ними. Навстречу с горы по просеке — 800 чеченцев…

Сотни казачьи остановились. Очень уж силы неравные. Бакланов у ординарца взял пику.

— Вперед!

Чеченцы, тронувшиеся с горы, стали коней придерживать. Тут глаза протереть впору: скачет на них Бакланов по летней жаре в папахе и бурке, но кроме этого на нем нет ничего. Понятно, что жарко. Но все-таки…

Тут налетел Бакланов, и не стало времени раздумывать. Притормаживая коня, задирая ему морду, перегнулся Бакланов и через конскую шею достал ближайшего чеченца острием пики в низ живота. Выпрямился в седле и отмахнул назад, не глядя, но попал тупым концом точно между глаз кому-то заезжающему. Повалился тот, всплеснув руками… Закрутил Бакланов над головой тяжело загудевшую пику, выбирая новую жертву, и легким движением, щелчком, зацепил третьего под самый подбородок, в горло, и сбросил с шарахнувшегося коня.

Тут казаки нагрянули и продолжали скакать, сметая расстроенные толпы чеченцев, поворотивших своих коней. И Бакланов продолжал скакать с казаками, но временами делал он резкое движение, и проваливалась справа или слева папаха, а всадник катился по земле или волочился, застряв ногой в стремени, за обезумевшем от страха конем.

Прогнали их за хребет, подобрали несколько упавших под копыта, не вынесших вида стремительно налетавших пик. Те не могли в себя прийти. При виде Бакланова бледнели. Несли неподобное, что кинулись на стадо, а оно превратилось в тряпки на веревках… А потом и вовсе появился обросший шерстью даджал Бакланов… Даджал, ибо человек даже пикой столько убить не может…

Довольный Бакланов объехал сотни, поднял пику, от острия которой сбегали и сразу сохли темные струйки:

— Видели? Вот так ею надо, — и повторил сказанное когда-то. — Кто владеет — страшное оружие.

Читаем журнал дальше: «30 августа. Отражение такой же партии от укрепления Куринского»…

За бой 30 августа получили чины урядников Федор Одноглазков, Конон Петров, Иван Кумов, Иван Сергеев, Сазон Кочетов, Иван Филатов, Василий Кружилин, Василий Попов, Ефим Мелехов, Иван Фролов, Калина Шерстобитов, Григорий Лосев, Иван Титов.

Нет, не успокоились чеченцы. Еще раньше, 25 августа, три сотни полка № 18 (1-я, 3-я и 5-я) гонялись за ними на Кумыкской плоскости у Хасав-юрта, между Сухою и Воровскою балками.

Осенью Бакланов еще четырежды ходил в набеги отбивать у чеченцев скот — 25 сентября на Аух и 10 октября на Джалку и Гудермес. В журнале записано: «25 сентября. Движение на реку Ямансу и отнятие скота у жителей Махмут-юрта. Октября 10. Движение за реку Сунжу и отнятие скота у присунженских чеченцев».

Сохранился рапорт в Штаб Войска Донского от 12 октября (орфография сохраняется): «Вчерашнего числа, вверенный мне полк, под начальством командующего войсками в Кумыкском владении, участвовал в набеге на землю Ауховцев, где отнято у неприятеля 150 штук рогатого скота. При происходившей перестрелке, из полка моего раненых и убитых людей и лошадей небыло»[54].