Маскарад повесы - Валери Кинг

— Большинство начинающих поэтов в первый раз публикуются за свой счет, — ответил Джеймс. — Если у вас есть средства, в Лондоне найдется немало издателей, которые будут рады оказать вам эту услугу.

Отойдя от Руперта, Джеймс сел возле Кэт. На его лице застыла любезная улыбка, но девушка отметила про себя и потухшие глаза, и горестно опущенные плечи.

— Мне никогда, никогда не написать ни одной по-настоящему стоящей строчки! — пробормотал он.

— Опомнитесь, Джеймс, что вы говорите?! — в изумлении воскликнула Кэт. — Ваши стихи сделали бы честь Мильтону и Попу, в них каждое слово дышит жизнью! Вы не представляете себе, что значит для меня ваша поэзия!

— Ах, я могу только мечтать, что когда-нибудь мне удастся хотя бы отчасти быть достойным ваших похвал, — с печальной усмешкой ответил Джеймс и пожал ее руку, хотя и видел, что с них не сводит злобного взгляда миссис Мортон. — Но довольно панегириков, Кэтрин, давайте лучше прогуляемся по террасе.

Он встал, потянул ее за собой, и девушка охотно последовала за ним. Она так увлеклась разговором о поэзии, что в первый раз за вечер позабыла о Бакленде. В ее сердце шевельнулась надежда, что она сможет полюбить поэта, любя его стихи, — ведь благодаря им она буквально переродилась. Кэт научилась видеть красоту там, где раньше ее не замечала; поняла, что радость жизни не исчерпывается только охотой, стрельбой и скачкой на Диане. Есть высшая, духовная радость, которая поднимает человека над тяготами бытия, ее-то и нужно искать, даже если ты задавлен беспросветной нуждой. Так думал и чувствовал он, лорд Джеймс Эшвелл, и если бы Кэт сумела объясниться с ним, проникнуть в сокровенные глубины его поэтической души, уже покорившей ее в его стихах, то, возможно, совместная жизнь принесла бы им обоим долгожданное счастье…

Бакленд не упустил ни словечка из сказанного Кэт. О, сколько уверенности и искренности было в ее голосе, когда она восхищалась его стихами! Красотки, увивавшиеся за ним в Лондоне, никогда не говорили о его поэзии всерьез. Большая их часть просто желали набить себе цену, показавшись на людях в обществе прославленного поэта, или жаждали интимных встреч в его особняке, чтобы потом хвастаться своей победой. Глядя на эту ярмарку тщеславия, он мог бы повторить, подобно библейскому пророку: «Суета сует, все — суета».

Бакленд полез в карман за табакеркой, не сводя глаз с Кэт, которая направилась на террасу с Джеймсом. Лицо девушки светилось нежностью — похоже, она искренне старалась полюбить мнимого поэта. И почему именно это прелестное создание задалось целью прибрать к рукам состояние Эшвелла?! Господи, а вдруг Джеймс и впрямь в нее влюбится, сделает предложение, и они поженятся? Во что превратится их жизнь, когда выяснится, что оба бедны как церковные крысы? Кэт не из тех, кто поступается своим достоинством, — если тайна Джеймса раскроется еще до свадьбы, она все равно выйдет за него…

Бакленд нахмурился. Ему казалось, что, если бы Кэт бросила свои нелепые интриги, он мог бы наконец вздохнуть свободно и перестал бы думать о ней день и ночь.

— Почему у вас такое сердитое лицо, мистер Бакленд? — послышался голос Джулии. — А, вы наблюдаете за тем, как ваш друг уводит на террасу мисс Дрейкотт!

Бакленд обернулся. Главная стинчфилдская красавица была действительно очень хороша собой, но ее красоту портило выражение охотничьего азарта, с которым она смотрела на него. Он сразу почувствовал раздражение и скуку, сколько раз с тех пор, как издали первую книгу его стихов и на него обрушилась фантастическая слава, ему доводилось видеть такое выражение на лицах кокеток!

Он захлопнул крышку табакерки и сказал:

— Вам следует более тщательно маскировать свои намерения, мисс Мортон. Я совершенно точно знаю, чего вы от меня хотите.

Джулия покраснела и смешалась, не в силах произнести ни слова из своего испытанного арсенала, а Бакленд рассмеялся:

— Простите, мне не следовало вас дразнить. Скажите-ка лучше, сколько стинчфилдских юношей уже упали к вашим ногам, сраженные вашей красотой?

Эта тема была близка и понятна Джулии, как никакая другая. Она вновь заулыбалась, взяла Бакленда под руку и попросила проводить ее на террасу.

— Какой вы выбрали костюм для маскарада у лорда Саппертона? — спросила она, когда они шли через гостиную. — Скажите, и я открою вам, кем наряжусь я!

— Пока не решил, но, возможно, я наряжусь самым оригинальным образом — самим собой!

Джулия изумленно раскрыла глаза, а потом скорчила гримаску и игриво хлопнула его по руке веером.

— Ах, я должна была догадаться, что вы ни за что не откроете мне своей маленькой тайны!

— Ты опять уколола меня, негодница! — вскрикнула Кэт. — Поаккуратней, пожалуйста!

— Терпите, мисс, — усмехнулась Мэгги. — Я ведь не портниха, а всего лишь горничная.

Кэт посмотрела на себя в зеркало, разгладила платье на талии, на бедрах и улыбнулась: оно ей очень шло. Это платье по моде елизаветинских времен принадлежало покойной матери, которая надевала его на бал-маскарад десять лет назад, поэтому его требовалось немного подправить по фигуре новой хозяйки. Корсет — обязательная принадлежность женского туалета той эпохи — совершенно не давал Кэт дышать, но жертва, которую она приносила на алтарь красоты, не была напрасной: прилегающий лиф подчеркивал ее тонкую талию даже лучше, чем платья, введенные в моду французской императрицей Жозефиной. Интересно, понравится ли ее наряд Джеймсу?..

Кэт сознавала, что темно-зеленый цвет удивительно идет к ее белой коже, но погода стояла теплая, и в бархатном платье с большими тяжелыми рукавами было слишком жарко.

— Надеюсь, к маскараду станет хотя бы немного прохладнее, — заметила она. — Иначе я просто задохнусь и изжарюсь!

Поднявшись на ноги, Мэгги оглядела свою госпожу, и ее живое сметливое лицо расплылось в довольной улыбке.

— Мистер Бакленд наверняка одобрит ваш костюм, мисс!

— При чем здесь Бакленд? Что ты имеешь в виду?

Но Мэгги только улыбалась, озорно поблескивая темными глазами. Внезапно за окном послышались отдаленный стук колес и два длинных гудка дорожного рожка, гулко повторенные эхом в старой каштановой аллее.

— Джаспер! — прошептала обрадованная Кэт.

Наконец-то он вернулся! Может быть, все не так плохо, как она думала? Что, если он не проиграл последние крохи, а выиграл целое состояние?!

— Скорее, Мэгги, помоги мне переодеться, — заторопила она горничную, тщетно пытаясь освободиться от сколотого булавками маскарадного костюма.

Пока Кэт натягивала утреннее платье в белый цветочек и приглаживала выбившиеся из пучка на макушке прядки, древняя карета Джаспера остановилась у крыльца. Девушка выглянула в окно, ожидая увидеть выходящего из экипажа отца, но он не появился. Вместо этого кучер спрыгнул с козел и направился к дверям дома.