Прощай, прощай, черный дрозд! - Нора Робертс

О боже…

Она сделала глубокий вдох, задержала дыхание и сжала руки так, что побелели костяшки пальцев. «Ее борьба с собой превратилась в настоящую битву», — подумала Ева.

— Я хочу помочь Андреа, — сказала она. — Но для этого вы должны помочь мне понять, что произошло. Держитесь. Мы скоро закончим.

— Я не слабонервная. — Саманта потерла лицо ладонями. — И умею справляться с собой. Во всяком случае, в обморок падать не собираюсь.

«Держу пари, что не собираешься», — подумала Ева.

— У каждого есть свой предел… Итак, вы приехали домой. Расскажите, что было дальше. Дверь была за перта?

— Да. Я раскодировала замки, выключила охранную систему. Потом вошла, поставила вещи. Радовалась, что наконец-то вернулась. Я очень устала, хотела вы пить бокал вина и принять ванну. А потом увидела гостиную… Сначала я не поверила своим глазам. Потом разозлилась. Разозлилась и вышла из себя. Вынула из кармана телефон и позвонила Андреа.

— Почему?

— Ох… Видите ли, Андреа присматривала за домом.

Я не хотела, чтобы дом две недели оставался без при смотра, а она собиралась делать у себя ремонт, и мы договорились… Она должна была пожить здесь, поливать мои цветы, кормить рыбок… О боже, мои рыбки! — Саманта хотела встать, но Ева удержала ее за руку:

— Подождите.

— Мои рыбки. Две золотые рыбки. Живые рыбки, у меня в кабинете. Я даже не зашла туда.

— Сядьте! — Ева сурово подняла палец, удерживая Саманту на месте, затем встала, подошла к двери и сделала знак одному из «чистильщиков». — Сходите в кабинет, проверьте, как там рыбки, и сообщите мне.

— Что?

— Выполняйте!

Она вернулась к столу. По щеке свидетельницы катилась слеза; нежная, как у всех рыжих, кожа была по крыта пятнами. Но Саманта еще держалась.

— Значит, когда вы уезжали, Андреа жила здесь. Только Андреа?

— Да. Возможно, иногда сюда кто-то приходил. Она общительная. Любит вечеринки. Именно это я и поду мала, когда увидела гостиную. Что она устроила какое-то дикое сборище и погром. Я поднималась по лестнице и диктовала ей сообщение. Говорила ужасные вещи… — Саманта закрыла лицо руками. — Ужасные вещи, — повторила она. — А потом почувствовала этот ужасный запах и разозлилась еще сильнее. Ворвалась в спальню и… увидела ее. Она лежала на полу у кровати. Вся в крови. Только кровь не была похожа на кровь. Ну, вы меня понимаете… Думаю, что я закричала. Может быть, потеряла сознание. Я не знаю.

Она подняла заплаканные глаза.

— Не помню. Только помню, что снова сбежала по лестнице. Набрала «девять-один-один». Потом меня вырвало. А потом я сделала глупость…

— Какую глупость?

— Вернулась в дом. Я не подумала. Нужно было остаться на улице, дождаться полиции или пойти к соседям. Но я уже ничего не соображала. Вернулась, стояла в вестибюле и дрожала.

— Это была не глупость, а шок. Разные вещи. Когда вы в последний раз разговаривали с Андреа?

— Точно не помню. В самом начале турне. Кажется, звонила ей из Ист-Вашингтона. Просто для проверки — Она с досадой смахнула вторую слезу. — Я была ужасно занята. Не было ни одной свободной минуты. Звонила еще пару раз, оставляла сообщения. Напоминала, что скоро вернусь.

— Ваша подруга ни на что не жаловалась? Не говорила, что ей угрожают?

— Нет. Ничего такого не было.

— А вам самой никто не угрожал?

— Мне? Нет. — Она покачала головой.

— Кто знал, что вы уехали из города?

— Гм-м… да все. Мои родные, друзья, мой литературный агент, издатель, руководитель рекламной кампании, редактор, соседи… Это не было тайной. Я так радовалась выходу книги и предстоящему турне, что рассказывала об этом направо и налево. Поэтому… Вы думаете, это была кража со взломом? Ох, простите, я никак не могу запомнить вашу фамилию.

— Даллас.

— Лейтенант Даллас, так вы думаете, что это была кража со взломом? Кто-то узнал про мой отъезд, решил, что в доме будет пусто, и…

— Возможно. Позже вы осмотрите дом, составите список похищенного и передадите его нам.

Однако Ева уже заметила, что дорогая электроника и картины остались на месте. Любой уважающий себя взломщик забрал бы их. На Андреа Джекобс были очень красивые наручные часы и украшения. Неважно, настоящие или поддельные. Взломщик ни за что не оставил бы их на месте преступления.

— В последнее время вам не поступало звонков, пи сем или каких-нибудь других сообщений необычного характера?

— Ну… после выхода книги со мной общались многие люди. Главным образом через издательство. Люди, которые хотели познакомиться со мной, которые хоте ли, чтобы я помогла им издать их книги или написала книгу о них. Среди них попадались довольно странные типы. Но никаких угроз не было… Да, а еще кое-кто излагал свои версии по поводу бриллиантов.

— Каких бриллиантов?

— Из книги… Видите ли, в моей книге описывается одна из самых крупных в истории краж бриллиантов.

Здесь, в Нью-Йорке. К ней имели отношение мои дедушка и бабушка… Нет, они ничего не крали, — быстро добавила Саманта. — Мой дедушка был частным сыщиком и расследовал это дело по заданию страховой компании, а бабушка… ну, это неважно. Важно то, что четвертую часть бриллиантов так и не удалось найти.

— Серьезно?

— Как сквозь землю провалились. Кое-кто из тех, кто пытается связаться со мной, любит поиграть в детективов. Это одна из причин успеха книги. Куда исчезли бриллианты стоимостью в несколько миллионов долларов? С тех пор прошло больше пятидесяти лет, но никто о них не слышал.

— Книга вышла под вашей настоящей фамилией?

— Да. Понимаете, мои дедушка и бабушка познакомились благодаря этим бриллиантам. Это часть истории семьи Гэннон. Собственно, она и составляет сердцевину книги. Бриллианты — это приманка, а главное — история любви.

«Насчет любви не знаю, — цинично подумала Ева, — а вот бриллианты стоимостью в несколько миллионов долларов — действительно приманка что надо. И чертовски хороший мотив для преступления».

— О'кей. Вы или Андреа в последнее время не разрывали отношений с мужчинами?

— У Андреа не было постоянного партнера. Ей про сто нравились мужчины. — Щеки Саманты лихорадочно вспыхнули. — Нет, я не так выразилась. Я хотела сказать, что она встречалась со многими. Ей нравилось бывать на людях с мужчинами. Но серьезной связи у нее не было.

— А может быть, кто-нибудь из тех, с кем она встречалась, хотел от нее чего-то более серьезного?

— Она никогда не упоминала об этом. Если бы кто-нибудь из ее кавалеров стал проявлять настойчивость, Андреа бы мне рассказала. Непременно. В основном она встречалась с теми, кто хотел того же. Весело про вести время, не беря на себя никаких обязательств.