«Если» 2010 № 09 - Журнал «Если»

Но внешне благополучная жизнь длилась недолго. В Ленинграде после убийства Кирова стало неспокойно... В июне 1936-го Сергея Штейна вместе с двумя «подельниками» (детьми видных родителей) арестовали по типовому обвинению в антисоветской пропаганде и подготовке терактов... Почти год в печально знаменитых Лубянке, Бутырке, Лефортове... «Потом потянулась цепочка «срочных» тюрем и лагерей - Вологда (1937-1938), Соловки (1938-1939), Норильский ИТЛ (исправительно-трудовой лагерь, 1939-1945). После него поселение в Норильске (1945-1951)18, превратившееся в 1951-м в бессрочную ссылку до 1954 года, - в общем, 18 лет под прессом», - вспоминал позже писатель.

Даже в лагерях и ссылках Сергей Штейн старался изучать достижения науки! Заинтересовался физикой дейтерия (тяжелой воды), в уме занимался расчетами. Когда начали строить дейтериевый завод, Сергея назначили начлабом. Штейн всерьез занимается ядерной физикой, можно сказать - «принимает участие в создании советской атомной бомбы». А главной отдушиной для него становится поэзия. «В эти годы я много писал стихов - почти 8000 строк, - набрасывал темы, ставшие потом сюжетами моих северных и фантастических романов и повестей. Стихи тщательно укрывались от досмотра тюремных стражей. Они имели для меня особое жизненное значение - являлись единственной возможностью продолжать интеллектуальное существование».

Глухие голоса весны,

Мучительная мягкость ночи,

Горячечны, как в малярии сны -

Виденья, виденные воочью...

А за окном гудящий глухо клен,

Запутанные звездные дороги

И воздух, как питательный бульон

Бактерий беспокойства и тревоги19.

В качестве поощрения Штейна досрочно освобождают из лагеря, и с июля 1945 года он работает (уже как ссыльный) в создающейся «атомке», но вмешательство бдительных чекистов и на этот раз разрушает планы, заставляя резко порвать с наукой, чтоб не получить новый срок как «американскому шпиону»... Просто инженером горно-металлургического комбината Сергей Александрович работает до 1954 года. После смерти Сталина с него сняли ссылку, летом 1955-го реабилитировали, но в науку он все равно не вернулся. С начала пятидесятых сосредоточил все творческие усилия на литературе, а одной из снежных зим родился и псевдоним, ставший его «настоящим» именем.

Первый рассказ (не фантастический) Снегова увидел свет, когда дебютанту исполнилось уже 45. В 1956-м вышла первая книга «24 часа», в 1957-м «Новый мир» опубликовал роман «В полярной ночи». С этого момента Снегов занимается только литературным трудом. В 1959 году его принимают в Союз писателей СССР, одна за другой выходят книги, изображающие хорошо знакомые писателю картины: жизнь и труд в условиях Крайнего Севера, в экстремальных условиях ГУЛАГа. Правду писатель говорить не мог, но он и не врал, молчал в критических случаях...

В 1958 году Сергей Снегов со второй женой, которая была моложе его на 17 лет, и двумя маленькими детьми переехал в Калининград, где и прожил до самой смерти. В одном из калининградских сборников в 1964 году увидела свет его первая НФ-публикация - памфлет «Тридцать два обличья профессора Крена».

Говорят, в фантастику писатель подался не от хорошей жизни. После пары разгромных статей в «Литературной газете» Снегов попал в «черные списки», и его реалистическую прозу просто перестали печатать... Не желая лгать, он обратился к более нейтральному жанру. Но случайный приход в НФ принес замечательные результаты - любовь читателей, романы и повести, ставшие классикой НФ и переведенные на десятки языков. Почти как в «казусе Хайнлайна»! Сам писатель отмечал, что, питая любовь к фантастике с детства, сам обратился к ней лишь по той причине, что НФ была менее подвластна цензурным запретам.

Так ему казалось в то время. И он увлеченно работал над своим главным НФ-романом.

«Мысль написать фантастику томила меня еще до начала литературной работы. Она превратилась в потребность, когда я начал знакомиться с зарубежной послевоенной НФ... Мне захотелось испытать себя в НФ. Я решил написать такое будущее, в котором мне самому хотелось бы жить», - писал Снегов в письме Г.М.Прашкевичу в 1988 году.

Путь к публикации первой книги эпопеи «Люди как боги» был непростым, она была отвергнута и Калининградским, и тремя московскими издательствами. «Против нее писали резкие рецензии Кирилл Андреев, Аркадий Стругацкий... Я решил про себя, что бросаю НФ, здесь мне не светит...» Лишь случайно рукопись от критика Штейнмана попала к литературоведу Дмитревскому, а уж тот настоял, чтобы она была опубликована в «Эллинском секрете».

Читателями роман был принят на ура. Посыпались письма с просьбами о продолжении. Нуждающийся в деньгах Снегов написал вторую часть - «В звездных теснинах», впервые напечатанную в сборнике «Вторжение в Персей» (1968). Но читателям и этого было мало, они снова требовали продолжения, и вскоре появилось «Кольцо обратного времени» (в одноименном сборнике 1977-го). «Чтобы не просили четвертой части, в третьей поубивал многих героев...» - признавался позже писатель. В 1971 году в Калининграде первые две части вышли отдельным книжным изданием, а первое книжное издание всей трилогии состоялось в Лениздате в 1982-м. Не заметить этот 700-страничный фундаментальный сплав новой утопии, приключенческой космофеерии и художественно-философского трактата было невозможно, и в 1984 году С.А.Снегову была вручена главная (и единственная в те годы) отечественная жанровая награда - премия «Аэлита».

Хотя синтез коммунистической утопии и звездных войн нельзя назвать удавшимся в полной мере (картины будущего, социология и психология героев уступают динамике батальных сцен, в те годы по масштабности не имеющих себе равных в советской НФ), все же трилогия по праву считается не только главным творением Снегова-фантаста, но и одним из самых значительных утопических произведений советской фантастики 1960-1970-х годов. Примечательно, кстати, что идея эквивалентности пространства и вещества, легшая в основу фантдопущения о сверхсветовом передвижении «Звездных Плугов», зародилась у Штейна в вологодской тюрьме...

Трилогия дважды издавалась в 1980-е, пять раз переиздавалась в 90-е годы прошлого века и трижды - уже в нынешнем столетии.

После несомненного успеха романа Снегов сконцентрировал большую часть творческих усилий на фантастике, в 1977-1989 годах вышло пять сборников его НФ-рассказов и повестей. Но они, увы, оказались в тени космической эпопеи и не имели такого успеха. Кроме того, в 1980-х годах С.А.Снегов немало сделал как один из руководителей легендарных Малеевских семинаров молодых фантастов.

В 1991-м писатель закончил работу над вторым НФ-романом, но «Диктатор, или Черт не нашего бога» вышел только после смерти Снегова. Как и роман «Хрононавигаторы»(1996).

Для самого писателя фантастика не была главным или, точнее сказать, единственным вектором интересов. После повести о Курчатове «Прометей раскованный» (1972) академик Я.Б.Зельдович предложил Снегову написать книгу о советских ядерщиках. Академик Г.Н.Флеров даже добивается для писателя спецразрешения на беседы с физиками-ядерщиками, и Снегов интервьюирует сто двадцать ученых! И, наконец, в 1979 году выходит «историческая повесть о современниках» «Творцы» - о создателях советской атомной бомбы Флерове, Зельдовиче, Харитоне. К семидесятилетию писателя награждают «Знаком Почета». Снегов пишет вторую часть «Творцов», но ее не пропускает цензура.

В вольные 1990-е Снегов демонстрирует новую, неожиданную грань своего таланта, выпустив книгу о блатной фене «Язык, который ненавидит» (1991).

В феврале 1994 года писателя не стало. Уже после его смерти, в 1996 году, мизерным тиражом увидела свет книга его воспоминаний «В середине века (В тюрьме и зоне)», а спустя 11 лет - обширный мемуарный том «Книга бытия», которую Сергей Александрович писал все последние годы жизни. В числе посмертного наследия писателя есть даже философский трактат в ямбах «Натура натуранс»!..

Лагерное прошлое не омрачило его любви к жизни... Замечательные слова произнес на склоне ее писатель и человек Сергей Александрович Снегов: «Я уже давно никого не боюсь... Мне нечего стыдиться...»

Курсор

Национальные премии в области фантастики были вручены в Германии и Китае. В европейской державе определились обладатели премии  Курда Лассвица. Лучшим романом года признан «Король для Германии» Андреаса Эшбаха, лучшим рассказом -«Классная встреча виноделов Везера» Эрнста Эберхарда Мански, лучшим переводным романом - «Мечта андроида» Джона Скальци.

В Китае лучшим зарубежным романом, завоевавшим главную НФ-премию, стал перевод с японского романа Яцутаки Татсуи «Девочка, которая прыгала сквозь время». Лауреатами премий за лучшие отечественные произведения названы Жианг Нан за роман «Однажды в Китае» и Хан Сонг за рассказ «Темная комната».