Современный российский детектив - Анна Майская

не смогу сказать даже в том случае, если вы назовете ее фамилию; с достаточной же уверенностью могу просветить вас только в одном — всех отказников и оставшихся без попечения деток в те жуткие «девяностые» отправляли в «Дом ребенка», что располагается в городе Шуя; скорее всего, и интересующий Вас малыш был направлен именно туда, а не в какое иное место. Это единственное, в чем я могу вам помочь, подробнее же — вы меня хоть убивайте! — я сейчас ничего не вспомню, может быть позднее, когда смогу несколько успокоиться и привести свои мысли в порядок… а пока только так.

— Извини, бабка, но мы с приятелем не сможем так долго ждать, когда же твои мозги встанут на место. Давай мы поступим следующим образом, — все равно мы хотели оставлять тебя тут привязанной, значит, в наших планах практически ничего не меняется — ты остаешься здесь, чтобы собраться с мыслями, а заодно и чтобы — не дай только Бог! — у тебя не возникла неразумная идея, способная помешать нам осуществить задуманное нами великое дело.

Получив через столько смертей и мытарств такие, казалось бы, простые и незамысловатые сведения, Вацек, определенно знавший, что по-другому возникло бы очень много ненужных вопросов и долгих препятствий, уже не видел необходимости продолжать с перетрусившей от ужаса женщиной эту затянувшуюся беседу, теряющую всякий дальнейший смысл и ставшую просто неактуальной; сплюнув сквозь зубы на землю, преступный авторитет резко повернулся всем своим корпусом и, сделав не вызывающее никаких сомнений движение головой, пригласил верного спутника следовать за собой; сам же он уже шел торопливым шагом направлялся к машине, а достигнув ее, тут же уселся на удобное пассажирское место. Большой человек, выказывая очень уж бросающееся в глаза раболепство, уселся на место водителя и, не дожидаясь оскорбительных выражений, запустил стартером двигатель, после чего поспешил вывести автомобиль на обратное направление. Созерцая такое непомерное желание перед ним «прогнуться», Валерий удовлетворенно заулыбался, воспринимая такие действия своего давнего друга, как очевидное желание загладить свою вину и восстановить в один миг утраченное доверие.

По сути, злорадный преступник нисколько не ошибался: массивный громила, совершенно не представлявший себя в какой-либо другой деятельности, мучительно тяготился таким к себе отношением и абсолютно не знал — как же исправить возникшую в его жизни неразбериху. Однако предводитель ивановского криминального мира не торопился давать ему преждевременных послаблений, желая, таким образом, как можно прочнее поселить в душе и без того преданного товарища еще больше верности и уважения; между прочим сказать, ему уже начинало нравиться наблюдать за тем, как многочисленно превышающий его и в росте, и в физической силе большой человек послушно бегает на его побегушках, не выказывая никакого, даже малейшего, недовольства.

До поворота на трассу бандиты ехали молча, не проронив друг другу ни слова, но, когда Иван вывел автомашину на асфальтированную дорогу и взял уверенный курс на Шую, Вацек не выдержал и посчитал необходимым осведомиться о дальнейшем пути следования, который избрал его не совсем разумный товарищ.

— Ну, — начал он с определенным недовольным оттенком, — и куда же мы теперь едем? Надеюсь, что хоть курс моему рулевому известен? Или же он решил везти нас вслепую, делая это так — лишь бы куда-то ехать?

— Она вроде что-то сказала про Шую, — простодушно ответил громила и тут же объяснил ход своих мыслей: — Вот я и подумал, что нам необходимо забить в навигатор в этом городе «Дом ребенка» и следовать по обозначенному со спутника адресу.

Дальнейшее выражение, которое украсило лицо небольшого, но очень безжалостного преступника, отчетливо говорило, что он поражен логическом ходом размышлений своего товарища, который в последнее время все больше удивлял его своим мыслительными процессами (раньше за ним такой особенности не водилось, и Копылин предпочитал действовать исключительно на основании умозаключений своего более разумного предводителя); сейчас же, все те неприятные вещи, которые постоянно относил к нему Вацек, побудили казавшегося неразумным громилу запустить в своем мозгу аналитические способности.

До места они добрались без значительных упреков со стороны Валерия, так как в такие моменты его обычно охватывал предчувствующий скорое преступное дело кураж, и он мысленно проворачивал возникновение всех возможных нюансов, ведь хотя бандит и слыл в своей среде «тронутым отморозком», тем не менее ко всем совершаемым им преступлениям он предпочитал подходить «с головой» и мельчайшим расчетом. Ивана же такое положение дел, в принципе, вполне устраивало: он и так слыл довольно неразговорчивым типом, а в свете последних событий, потеряв к себе всяческое уважение своего прежнего друга, совершенно не торопился лишний раз узнать о себе его негативное мнение.

Беря за основу показания современного навигатора, водитель подогнал внедорожник со стороны главного входа неказистого двухэтажного здания, построенного в первой половине двадцатого века и выложенного из красного кирпича.

— Делай, как я, и постарайся не отставать, — грозно прошипел тщедушный организатор беспрецедентного налета на детское учреждение, для пущего эффекта одновременно передергивая затвор перед самым носом своего большого подельника.

Далее, он стремительно вылез из вместительного автомобиля и уже знакомой, хромающей, походкой направился к центральным дверям, к слову сказать, не сильно охраняемого здания, огороженного лишь невысоким забором, сделанным в этом месте исключительно только для вида. На входе его встретила среднего роста невысокая женщина, имевшая не отличающееся полнотой телосложение и достигшая сорокалетнего возраста. Своим белым халатом она выдавала явную принадлежность к обслуживающему персоналу и, скорее всего и в силу занимаемой должности, позволила себе поинтересоваться у вошедшего незнакомца, зачем он пожаловал в помещение «Дома ребенка»; она уже начала выдавать из себя негодующую фразу, но резкий удар рукояткой пистолета, произведенный в центральную часть лобной кости, отбил у нее всяческое желание осведомляться о намерениях вновь пришедших к ним «посетителей». Рассеченная металлом кожа, легкая кровавая струйка и проседание книзу дали Вацеку достаточное основание полагать, что от этой представительницы сотрудников детской организации какое-то время проблем для них не возникнет.

— Можешь свернуть шею любому, кто только появится у тебя на пути, — резко бросил Вацек своему большому подельнику, которой замешкался зачем-то на входе.

Как оказалось, Копылину такое наставление совершенно не требовалось и он в настоящий момент занимался тем, что оглушал своей огромной ладонью престарелого дворника, выросшего на его пути, словно из ниоткуда; вначале он хотел ударить его кулаком, но потом, вероятно подумав, что таким образом обязательно убьет ни в чем не повинного человека, резко разжал свое «смертоносное орудие» и огрел мужчину по голове, опустив мощным движением тяжелую ладонь не прямо, а сверху вниз. Пострадавший непринужденно ойкнул, закатил к