Самоучитель мудрости, или Учебник для тех, кто любит учиться, но не любит, когда его учат - Александр Казакевич

И вот мало-помалу мы начали разговаривать с ней не только о сделанных мою книжных заказах, но и друг о друге. И в один прекрасный день я, опьянев от весеннего воздуха, решил немного похвастаться — сообщил ей, что мечтаю стать писателем и уже кое-что даже успел написать.

— Что же это? Рассказ, повесть, роман? — полюбопытствовала она.

И вот тут у меня, наверное, поменялся цвет лица — из бледно-розового оно стало яркокрасным (особенно в районе щек): у меня к тому времени не было ни одного опубликованного произведения! А из имеющихся «произведений» — лишь полтора десятка любительских, технически неграмотных стихотворений и пять-шесть статей разоблачительно-максималистского уклона (типа «Трагедия брака», «Со щитом или на щите», «Убить дурака» и «Пощечина прекрасному полу»). И все.

— В основном это афоризмы. — пропел я ей в ответ. В то время я находился под сильным впечатлением от «Дневников» Жюля Ренара, поэтому и сказал про них.

— А могу я с ними познакомиться? — спросила она.

— Да, конечно. Я буду счастлив их вам показать! — сказал я, пытаясь скрыть волнение и испуг. — Я принесу вам их в следующий раз. Это будет где-то через неделю.

Вернувшись домой, в ту же ночь я положил на прикроватную тумбочку десяток чистых листов и ручку и дал себе слово — не засыпать, пока не напишу хотя бы пяти настоящих острот. Где-то через два часа я записал в темноте около десяти афоризмов. И все они мне понравились. Довольный и счастливый, я уснул.

Утром же, проснувшись и перечитав написанное ночью, я невольно вспомнил историю одного ученого, которому однажды, когда он, ради эксперимента, подверг себя воздействию опиума, пришла в голову какая-то необычайно оригинальная и важная мысль. Чтобы вспомнить ее, он специально стал каждый вечер, на ночь принимать энную дозу наркотика, чтобы в наркотическом полусне вспомнить свою гениальную идею. Он даже привязал к своей руке карандаш и обложился со всех сторон чистыми листами бумаги. И однажды он наконец вспомнил ее и из последних сил заставил себя записать эту «важнейшую для науки идею» на лист бумаги. А затем уснул.

Утром, едва открыв глаза, он бросился к листку, на котором он ночью сделал запись. «Важная и оригинальная мысль», ради которой он столько дней подвергал себя и свое здоровье серьезной опасности, гласила: «Банан велик, а кожура еще больше».

Вероятно, нечто подобное испытал и я, когда я стал читать то, что сочинил прошедшей ночью. Но огорчение и разочарование вскоре уступило место надежде (вот оно, преимущество молодости!). Кое-какие остроты, в общем, были пусть не очень красивы, но зато интересны — во всяком случае, по своей идее, задумке. И я принялся шлифовать то, что мне показалось лучшим из имеющегося. И, кажется, у меня получилось к вечеру того же дня очистить свои остроумные зерна от плевел. В итоге из десяти идей получилось две или три добротные остроты.

Следующей ночью я опять придумывал новые остроты. И следующей, и следующей, и следующей. А днем чистил их, и чистил, и чистил. В итоге через неделю у меня получилось десятка четыре или даже пять более-менее неплохих острот. И представьте, к моему почти щенячьему восторгу, моей богине они понравились! (Справедливости ради следует заметить, что некоторые остроты она посчитала неудачными, а некоторые несколько скабрезными, ияс ней согласился.) Она не просто улыбалась, читая их, но над некоторыми даже смеялась. И эти афоризмы, можно сказать, стали началом нашего довольно короткого, но очень яркого романа.

Вот так, из любви к женщине, некоторые мужчины становятся писателями. Во всяком случае, что касается меня, то это на 98 процентов правда. (2 процента я тщеславно оставляю собственной воле и призванию.)

Как создать шутку или остроту?

Позвольте мне, читатель, поделиться с вами собственным секретом создания острот и шуток. Говорю сразу — я не претендую ни на оригинальность подхода, ни на то, что вам подойдет моя методика. Дело в том, что она, методика, скорее годится для написания острот, чем для их высказывания. То есть я расскажу вам, как придумать, создать, сотворить остроту, а не как ее молниеносно при каком-то обстоятельстве придумать и высказать. Для такой ситуации больше подходят разнообразные упражнения на ассоциации, сравнения и пр.

Итак, вот как я поступал, когда решил написать за ночь десять острот. Я начал с того, что стал вспоминать особенности прошедшего дня, выискивать необычные или, наоборот, характерные качества, черточки в поведении людей, с которыми встречался. Вспомнил, как в автобусе одна женщина говорила другой:

— Помнишь Марину из второго подъезда? Ну, ту, что двух собачек, таких рыженьких, длинноухих, держит, гуляет с ними во дворе? Представляешь, она опять вышла замуж! В четвертый раз! А ведь ей еще и тридцати-то нет!

Начинаю думать: «Так, за что здесь можно зацепиться. Что именно я хочу подчеркнуть в этой истории? Женскую склонность к сплетням? Нет. Предосудительную легкость нравов современной молодежи? Тоже нет, неинтересно. Что же? Так, женщина с собачками в очередной раз поменяла мужа. Женщина с собачками.» Вдруг возникает ассоциация с известным рассказом Чехова «Дама с собачкой». «Дама с собачкой опять поменяла мужа. Собачки. четвероногие друзья человека.» И тут вдруг озарение — острота сама сложилась в нужную форму: «Дамы с собачками. Как легко они меняют своих четвероногих друзей на двуногих!»

Записываю остроту на листок и начинаю придумывать новую. «Что еще привлекло сегодня мое внимание?.. В институте. разговор двух замужних студенток. Одна жаловалась другой на то, что муж у нее обжора. «Не понимаю, как в него столько еды умещается!» — прозвучала такая фраза. «Так, обжорство. кто ест мало, не понимает тех, кто ест много. и наоборот. Как это обыграть?.. Может, в виде зарисовки. Например: «Он любил поесть.» Нет: «Он любил покушать.» Хорошо, дальше: ".Но жена не разделяла его увлечения.» Может, хобби? Нет, не то. «Но никто в доме этого не понимал». Так, тут надо что-то добавить. Ага, вот так: «Он просто любил покушать. Но никто в доме этого не понимал. Каждое утро жена ворчала на него, что. что ест он много, а зарабатывает мало.» Хорошо, нужен эффектный финал, завершение мысли. Что это может быть? Может, его собственное к этому отношение. Да, вот так, замечательно: «Он просто любил покушать. Но никто в доме этого не понимал. Каждое утро жена ворчала на него, что ест он много, а зарабатывает мало. И каждое утро он думал: «И как она может ругаться, вот так — натощак!»

Снова ищу, за что можно зацепиться. И тут происходит прорыв. Оказывается, причин, источников для написания шутки или остроты — полно, они повсюду. Вот уж действительно: сначала ты ищешь повод для остроты, а затем они сами начинают тебя искать. В голове — целый рой объектов для острот.

Например, вспоминаю о том, как недавно ждал на свидании одну девушку. Мало того, что опоздала где-то минут на тридцать, так еще и обвинила меня в неуважении к себе — мол, мог бы и побриться! «Я побрился, — ответил я тогда ей, — только пока тебя ждал, борода опять отросла». Кажется, где-то я читал похожий анекдот. Как это обыграть в остроте, в одной фразе?

Так, «мужчина, пришедший на свидание вовремя, всегда приходит слишком рано.». Нет, не очень. Может, так: «Хотите, чтобы ваше свидание прошло на высоте, — брейтесь за пять минут до назначенного времени». Нет, совсем ерунда какая-то. Вообще, что я хочу высмеять, показать в смешном виде? Женскую непоследовательность, нелогичность, несправедливость? Заставляет долго ждать, а потом предъявляет претензии. Так, ждать женщину. А может, попробуем так: «Ждешь, ждешь женщину, а она придет и заявит: «Зачем такую длинную бороду отрастил?» Неплохо, но надо сократить. «Ждешь, ждешь женщину.» Лучше три раза — так сильнее эффект: «Ждешь, ждешь, ждешь женщину. А она придет и скажет.» Что скажет? «Почему не побрился?» Нет, лучше так: «Почему не бритый?» Все, острота готова: «Ждешь, ждешь, ждешь женщину. А она придет и скажет: «Почему не бритый?!»

А теперь общая схема, по пунктам: вначале ищем необычное в обычном, или, наоборот, обычное в необычном, или, например, что-то общее в частном (и наоборот), или некую дисгармонию, нелогичность, какую-то контрастирующую или смешную черту в чьем-то поведении — так находим нужные темы и идеи. Затем подыскиваем для идеи оптимальную форму (форму, при который бы эта идея заблестела) — методом проб, перестановок разных слов и словосочетаний и т. п. Далее — шлифуем остроту и переносим ее на бумагу.

«Чем шире у жены талия, тем длиннее у мужа рабочий день»

На самом деле сочинять остроты, как оказалось, довольно просто. Вообще все становится простым и легким, если делать это достаточно долго. Вот небольшая подборка острот и шуток, которые я тогда в течение трех-четырех месяцев сочинил по своей методике.