Незримый мост - Евгений Брандис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Видел? — спросил он шепотом.
— Видел, — сказал Драмба удрученно. — Не знаю, что это такое. Раньше такого не было.
Гаг зябко передернул плечами.
— Толку от тебя… — проворчал он. — Ладно, пошли домой.
— Вы хотели посетить ракетодром, — напомнил Драмба.
— Господин! — резко сказал Гаг.
— Не понимаю…
— Когда обращаешься ко мне, изволь добавлять «господин»!
— Понял, господин.
Некоторое время они шли молча. Кузнечики сухими брызгами разлетались из-под ног. Гаг искоса поглядывал на бесшумного колосса, который плавно покачивался рядом с ним. Он вдруг заметил, что около Драмбы, совсем как давеча около дороги, держится своя атмосфера — свежести и прохлады. Да и сделан был Драмба из чего-то похожего: такой же плотно-упругий, и так же матово отсвечивали кисти его рук, торчащие из рукавов синего комбинезона. И еще Гаг заметил, что Драмба все время держится так, чтобы быть между ним и солнцем.
— Ну-ка расскажи еще раз про себя, — приказал Гаг.
Драмба повторил, что он — робот-андроид номер такой-то из экспериментальной серии экспедиционных роботов, сконструирован тогда-то (около ста лет назад — ничего себе старикашечка!), задействован тогда-то. Работал в таких-то экспедициях, на Яйле претерпел серьезную аварию, был частично разрушен; реконструирован и модернизирован тогда-то, но больше в экспедициях не участвовал…
— В прошлый раз ты говорил, что пять лет простоял в музее, — прервал его Гаг.
— Шесть лет, господин. В музее истории открытий в Любеке.
— Ладно, — проворчал Гаг. — А потом восемьдесят лет ты торчал в этой нише у Корнея…
— Семьдесят девять лет, господин.
— Ладно-ладно, нечего меня поправлять… — Гаг помолчал. — Скучно, наверное, было стоять?
— Не понимаю вопроса, господин.
— Экая дубина… Впрочем, это никого не интересует. Ты мне лучше вот что скажи. Чем ты отличаешься от людей?
— Я всем отличаюсь от людей, господин. Химией, принципом схемы управления и контроля, назначением.
— Ну и какое у тебя, у дубины, назначение?
— Выполнять все приказания, которые я способен выполнить.
— Хе!.. А у людей какое назначение?
— У людей нет назначения, господин.
— Долдон ты, парень! Деревня. Что бы ты понимал в настоящих людях?
— Не понимаю вопроса, господин.
— А я тебя ни о чем не спрашиваю пока.
Драмба промолчал.
Они шагали через степь, все больше уклоняясь от прямой дороги к дому, потому что Гагу стало вдруг интересно посмотреть, что за сооружение торчит на небольшом холме справа. Солнце было уже высоко, на степью дрожал раскаленный воздух, душный острый запах травы и земли все усиливался.
— Значит, ты готов выполнить любое мое приказание? — спросил Гаг.
— Да, господин. Если это в моих силах.
— Ну, хорошо… А если я прикажу тебе одно, а… м-м-м… кто-нибудь еще — совсем противоположное? Тогда что?
— Не понял, кто отдает второе приказание.
— Ну… м-м-м… Да все равно кто.
— Это не все равно, господин.
— Ну, например, Корней…
— Я выполню приказ Корнея, господин.
Некоторое время Гаг молчал. Ах ты скотина, думал он. Дрянь этакая.
— А почему? — спросил он наконец.
— Корней старше, господин. Индекс социальной значимости у него гораздо выше.
— Что еще за индекс?
— На нем больше ответственности перед обществом.
— А ты откуда знаешь?
— Уровень информированности у него значительно выше.
— Ну и что же?
— Чем выше уровень информированности, тем больше ответственности.
«Ловко, — подумал Гаг. — Не придерешься. Все верно. Я здесь как дитя малое. Ну, мы еще посмотрим…»
— Да, Корней — великий человек, — сказал он. — Мне до него, конечно, далеко. Он все видит, все знает. Вот мы сейчас идем с тобой, болтаем, а он небось каждое наше слово слышит. Чуть что не так, он нам задаст…
Драмба молчал. Шут его знает, что происходило в его ушастой башке. Морды, можно сказать, нет, глаз нет — ничего не понять. И голос все время одинаковый…
— Правильно я говорю?
— Нет, господин.
— Как так — нет? По-твоему, Корней может что-нибудь не знать?
— Да, господин. Он задает вопросы.
— Сейчас, что ли?
— Нет, господин. Сейчас у меня нет с ним связи.
— Что же он, по-твоему, не слышит, что ты сейчас говоришь? Или что я тебе говорю? Да он, если хочешь знать, даже наши мысли слышит! Не то что разговоры…
— Понял вас, господин.
Гаг посмотрел на Драмбу с ненавистью.
— Что ты понял, раздолбай?
— Понял, что Корней располагает аппаратурой для восприятия мыслей.
— Кто тебе сказал?
— Вы, господин.
Гаг остановился и плюнул в сердцах. Драмба тоже сейчас же остановился. Эх, садануть бы ему промеж ушей, да ведь не достанешь. Это надо же, какая дубина! Или притворяется? Спокойнее, Кот, спокойнее! Хладнокровие и выдержка.
— А до меня ты этого не знал, что ли?
— Нет, господин. Я ничего не знал о существовании такой аппаратуры.
— Так ты что же, дикобраз, хочешь сказать — что такой великий человек, как Корней, не видит нас сейчас и не слышит?
— Прошу уточнить: аппаратура для восприятия мыслей существует?
— Откуда я знаю? Да и не нужно аппаратуры! Ты ведь умеешь передавать изображение, звук…
— Да, господин.
— Передаешь?
— Нет, господин.
— Почему?
— Не имею приказа, господин.
— Хе… Приказ не имеешь, — проворчал Гаг. — Ну, чего встал? Пошли!
Некоторое время они шли молча. Потом Гаг сказал:
— Слушай, ты! Кто такой Корней?
— Не понимаю вопроса, господин.
— Ну… какая у него должность? Чем он занимается?
— Не знаю, господин.
Гаг снова остановился.
— То есть как это не знаешь?
— Не имею информации.
— Он же твой хозяин! Ты не знаешь, кто твой хозяин?
— Знаю.
— Кто?
— Корней.
Гаг стиснул зубы.
— Странно как-то у тебя получается, Драмба, дружок, сказал он вкрадчиво. — Корней — твой хозяин, ты у него восемьдесят лет в доме и ничего о нем не знаешь?
— Не так, господин. Мой первый хозяин — Ян, отец Корнея. Ян передал меня Корнею. Это было тридцать лет назад, когда Ян удалился, а Корней выстроил дом на месте лагеря Яна. С тех пор Корней мой хозяин, но я с ним никогда не работал и потому не знаю чем он занимается.
— Угу… — произнес Гаг и двинулся дальше. — Значит, ты про него вообще ничего не знаешь?
— Это не так. Я знаю про него очень много.
— Рассказывай, — потребовал Гаг.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});