Под знаменем Воробья - Виктор Исьемини

Люди, люди, тогда я не знал вас…»

Вернулись наемники в Ренприст как победители. Даже монеты, которые они швыряли в кружку у ворот — и те, казалось, звенели по-иному. Это был веселый, радостный звук — металлические кружочки словно напевали: «Вернулся! Вернулся!..» Во всяком случае, так казалось Ингви — и он тоже, шагая в походной колонне, улыбался. А оглядываясь — встречал веселые доброжелательные взгляды… Незамысловатые шутки солдат — и в ответ улыбки и смех…

А когда все наемники гурьбой ввалились в «Очень старый солдат» — это было нечто! Словно блудные сыновья возвращаются из дальних странствий в большую дружную семью. Смех, приветствия, неразборчивые — но такие жизнерадостные — вопли. Постороннего человека могла бы поразить та солидарность, что наемники проявили на рассвете после битвы на озере. Но если бы тот же человек увидел, как встречаются солдаты в Ренпристе… Волею обстоятельств, волею специфики избранной ими профессии они убивали друг друга в битве, но едва лишь бой прекращался — они снова становились членами сплоченного братства, снова были готовы прикрыть и спасти недавнего противника. Как тогда, на берегу. И не стоит преуменьшать значения поступка капитана Керта, совравшего графу — наемник рисковал навлечь на себя месть весьма высокопоставленных и могущественных особ… Впрочем в «Очень старом солдате» все воспринималось проще. Все признавали, что Керт поступил как должно, не забывая притом отметить и мужество его поступка.

После приветствий и объятий вновь прибывшие наемники расселись за составленными в ряд столами — следовало отметить возвращение. А Порпиля Рыжего отозвал для переговоров некий дворянин, присланный принцем Ленота. Предстояло утрясти кое-какие формальности. Вскоре Порпиль возвратился и с веселой ухмылкой брякнул перед собой на стол тугой мешочек. Мешочек звякнул.

— Сегодня попируем! Платит за все его светлость принц принц Ленотский. Здесь немного, но на приличное угощение хватит.

— Как прошло? — поинтересовался Керт.

— Да нормально! — Осклабился Рыжий. — Этот ленотец первым делом заявил, что я предатель, что из-за моей измены люди принца не смогли и потом тоже напасть на Геву. Я же вместе с вами-то потом… Я отвечал, что меня бросили подыхать в том вонючем болоте, что ежели бы они и впрямь собирались драться — то у них был шанс, пока я был на их стороне. Ну, говорю, а ежели его светлость собирался взять золото у Элевзиля, малую часть его истратить на наемных солдат, а потом бросить их подыхать и заявить императору, что все денежки ушли на войну, все, что можно сделано — да ничего, мол, не вышло, мол, наемное войско погибло… А самим и одной ногой на гевский берег не сойти… И золотишко-то себе прибрать…

— Отлично сказано, — кивнул Керт.

— Еще бы, он сразу заозирался по сторонам, зашикал… И мгновенно мне отстегнул деньжат и еще наше барахло — слышите, парни — наше барахло, что на острове оставалось, до последней тряпки сюда привезено! Так-то вот. Теперь, стало быть, наша война совсем уж закончена — гуляем, молодцы!

Эту речь собравшиеся за столами наемники встретили одобрительным гулом. Общее шумное веселье было прервано появлением самого мастера Энгера. Управляющий приковылял в зал на костылях, почтительно поддерживаемый двумя слугами. Все уважительно смолкли, когда калека приблизился к столу. Мастер Энгер не спеша откашлялся и заявил:

— Почтенные мастера, мне всякий раз, когда вы возвращаетесь после дела, до Гангмара приятно видеть вас живыми… И вдвойне приятно, ежели — вот как сегодня — славные воины возвращаются вместе, хотя уходили, нанятые врагами… Да что там вдвойне, словами не могу передать, как радостно мне видеть вас вместе за столом у меня в «Солдате». Я же знаю, что совсем недавно вы обнажали оружие против… Э, да что говорить! Напейтесь сегодня, почтенные мастера солдаты, напейтесь вдрызг, ибо не каждый день возвращаются ко мне парни вот так, как вы… Сегодня вам все дешевле заведение считает, на все скидку даю!.. И помяните тех, кто с вами уходил, да не вернулся…

Все солдаты дружно встали и молча подняли стаканы, а почтенный управляющий повернулся и заковылял прочь, смахнув рукавом слезу с единственного глаза… Когда раздался дружный перестук — все наемники, выпив, разом опустили стаканы на исцарапанные доски столов — он обернулся, слегка оттолкнув поддерживающих его слуг. Энгер еще раз внимательно оглядел наемников, постоял так с минуту, но ничего не сказал. Затем махнул костылем, повернулся и заковылял к выходу из общего зала, сутулясь и тяжело опираясь на свои палки…

Солдаты переглянулись, затем задвигали стульями, вновь рассаживаясь по местам. Порпиль велел:

— Всем налить еще!.. Выпили мы за печаль нашу — так теперь выпьем за радость. Прав мастер Энгер — не часто так у нас выходит… Так выпьем, братья, за то, что… за… За то, чтобы братьями нам и оставаться, хоть работа наша проклятущая в том, чтоб друг дружку убивать!..

Сказав это, рыжий капитан опрокинул стакан себе в глотку, а затем глянул куда-то в сторону. Ингви заметил, что многие глядят туда же. Проследив взгляд капитана, он тоже посмотрел в сержантский угол. Гном Вабидус, он же Фирин Огненный Горн, сидел на своем обычном месте, не принимая участия в общем веселье. Да он, пожалуй, и не стал бы пить за предложенный капитаном тост…

— Ну что, племяничек, полюбовался на свой турнир в Энгре? — Гимелиус Изумруд тяжело заворочался в кресле, устраивая поудобнее необъятные телеса. Старый маг сдавал все больше и больше, его тело наливалось нездоровой полнотой, он все реже передвигался пешком — и ни для кого не было секретом, что маг вовсю использует колдовство для укрепления своего здоровья. В том, что касалось использования чар, Гимелиус Изумруд по-прежнему оставался великим и непревзойденным мастером…

— Да, дядюшка, — спокойно отвечал Велиуин, — зрелище, конечно, было незабываемое. Не думаю, что когда-нибудь еще мне предоставится возможность побывать на столь многолюдном турнире. Точно никто не знает, но число участников было больше двух сотен…

— Да, забавно, — просипел толстяк.

— Что именно забавно, дядюшка?

— А то, дружок, что даже на альдийскую войну по призыву его императорского величества Игрин привел меньше вассалов. Я нахожу это забавным, разве нет?

— Пожалуй.

— М-да… А как, кстати зовут нового короля?

— Метриен.

— Метриен Первый, разумеется, — тут глазки колдуна настороженно блеснули, — а правду ли, дружок, болтают, что этот самый Метриен прибыл в Энгру еще не имея права на участие в турнире?