Путь к Перевалу - Алексей Андреев

Рывком рус выдернул из-за спины короткий меч ловкача и одним движением рассек кожу между костяшками левой руки. Его примеру последовали Карим-Те и Ратибор, и лишь после этого, достав из-за голенища изогнутый кинжал, с черенком, изображающим раскосую харю, рассек себе руку орк. Урук не знал обряда побратимства по обычаю русов и не видел, что сделали его спутники. Неведомая сила по имени сердце дала ему иные глаза, когда его глаза видели лишь вечную ночь. В рукопожатии сжались руки, смешиваясь, текла по ним алая и зеленая кровь, и переставал быть мертвым язык орков.

Повинуясь все тому же сердцу, давшему на миг глаза орку, губы Рогволда тихо прошептали: — Урук-Хей!..

Между неведомым магом и некромантами все еще длился бой. Клубки тьмы оплетались гроздьями молний. Комки глины и каменной крошки обретали новую плоть, сшибаясь в схватке с сонмами призраков. Мертвецы с оскаленными клыками и горящими красным огнем глазами разлетались в клочья от ударов лап кротов размером с доброго пони. Вихри могильной пыли выпивали из них жизнь и рассеивались под напором всадников северного ветра. Со стен башни рушились камни и песок, рождая новые полчища борцов с порождениями могил. Послушные воле колдунов, в бой шли пожиратели трупов и умертвия. Магия дерзкого пришельца уже развеяла пять черных вихрей, и всякий раз после того на камень падали одежды одного из некромантов. Ломался посох, и разлетался в пыль череп из черного хрусталя в тот миг, когда черный вихрь осыпался костяным песком.

Бой все длился, казалось, маг-одиночка не знает усталости и нет пределов его силе. Уже семь лучших магов лишились жизни, и их призраки пали под мощью магии мага-пришельца. Казалось, сама земля хранит его, щедро наполняя своей силой. Силы Земли и Ветра, Дерева и Стали сплелись в чарах статной фигуры в сером балахоне. Гибли маги ордена Некромантов, гибли их ученики. В одном шаге от победы был дерзкий маг.

Настал момент, и явился Брат Усопших, Магистр ордена. Трое Дарящих Покой сопровождали его. Не стал Брат Усопших творить великую волшбу, не стал плести чары. Просто шагнул вперед, сжимая сверток в правой руке, шагнул под поток магии своего врага. И три тени шли рядом с ним, три тени в гробовом бархате, стальных шапочках, сжимая в руках жезлы Дарящих Покой. Вся мощь магии неизвестного мага обрушилась на них, но невредимыми стояли они под шквалом, способным испепелить город.

Поздно понял пришелец, ЧТО именно хочет использовать Магистр ордена Некромантов.

Сохранил посох Абдуррахмана четверку колдунов. И не просто сохранил, а отразил все чары на породившего их. С семикратной силой вернулся нанесенный удар. Этот удар почти смог отразить маг-пришелец. Вернее смог, но лишился почти всей своей силы. Стал добычей дерзкий охотник. Две, от силы три минуты еще мог он продержаться под натиском магии ордена, а затем лютая смерть ждала мага.

Молча стоял Брат Усопших на каменном помосте, и бесстрастным был его лик. К чему радоваться или печалиться в час победы? К чему уподобляться неразумным людям? Забыл гнет страстей владыка ордена, стала его душа наполнена покоем склепа. К чему Брату Усопших страсти?

Спокойно стоял, лишь сбросил со свертка черную ткань, ярким бликом полыхнут в прорезанной факелами тьме жезл Абдуррахмана.

Замерла магия некромантов, затих прибой волшебства их противника. Новые лица появились на поле боя, вынырнули из-за его спины трое: двое в одеждах ловкачей из Ашура и чернокожий колдун в ритуальной раскраске нганги, охотников на колдунов и заклинателей дождя.

И, словно дожидаясь их прихода, маг-пришелец скинул свой серый балахон. Гордо стояла перед своими врагами та, кого Рогволд, Винт и Карим-Те знали под именем Инга.

Глава 21. ПЕРЕКРЕСТОК

Твердо смотрела ведьма в глаза Брату Усопших, а за ее спиной стояли Винт с луком, на тетиве которого уже лежала стрела, и Карим-Те, сжимающий в руках последнюю бутылочку из синего стекла. Впереди них замер Рогволд, рука руса крепко сжимала обнаженный меч Странников по имени «Равный».

Не сводил взгляда с пылающего пламенем лезвия меча Брат Усопших. Мир замер, и свист стрелы, выпущенной из тяжелого лука с костяными накладками, не мог нарушить тишину этого мира. Медленно оседало тело Магистра ордена Некромантов, и древко обычной, серооперенной стрелы с тяжелым наконечником смотрело на мир из его правой глазницы. Потом медленно, как во сне, сдвинулись Дарящие Покой, но опоздали чары и ладони некромантов подхватить падающий вниз, на дно каменного колодца, жезл Великого мага Абдуррахмана.

Та, кого Рогволд называл Ингой, успела раньше некромантов. Жезл прыгнул в ее ладонь, и гулкое эхо подхватило хохот Матери Авалона, именуемой Гадюка. Еще три стрелы сорвались с тетивы орка, стоящего на соседней площадке. Три его стрелы нашли свою добычу. Тела трех будущих магов отметили путь орка к своим побратимам.

Круг некромантов оказался нарушен окончательно. В этот миг Инга нанесла свой удар. Волна пламени охватила Дарителей Покоя, обращая некромантов в еще живые факелы. Ведьма топнула ногой, и, повинуясь остаткам ее силы, площадка с телом магистра и пылающими колдунами рухнула вниз, и колдовской ветер раздувал пламя, пожирающее жезлы и плоть некромантов.

— Вы все умрете, все! — От безумия в хохоте ведьмы на голове у Рогволда волосы встали дыбом. Но она не унималась, продолжая размахивать рукой с жезлом Абдуррахмана. — Жезл мой, а вы все мертвецы!

Устрашенные гибелью Магистра, некроманты бежали. Бежали и падали под ударами чар Матери Авалона. Повторялась история со стражей на дне колодца, ведьма выкашивала всех подряд. Трое некромантов, попробовавших оказать сопротивление, были разорваны в клочья собственными чарами. Жезл давал полную неуязвимость своему хозяину, отражая любые чары. Ведьма упивалась кровью и властью, как упиваются вином Она демонстративно не трогала стоящих рядом с ней, пока у нее была более ценная добыча. И только когда стало ясно, что с некромантами в зале покончено, она нанесла удар по своим спутникам.

Град гравия обрушился на четверку побратимов, ведьма в опьянении кровью не оценила своих врагов. Обычные людишки, что с них взять, каменного града для их гибели хватит с лихвой.

Взлетев над площадкой на десять локтей, она, зависнув в воздухе, приготовилась наблюдать за гибелью своих спутников. Каменный град обрушился стеной, но ни один камень не достиг плоти. Чары, созданные «Равным», испепеляли камни еще в полете. Лезвие меча в руке Рогволда полыхнуло, и ведьма тяжело рухнула на площадку в двух шагах от Рогволда. В момент ее падения в сознании руса полыхнула простая мысль: «Да, она неуязвима, жезл ее защищает. Но защищает ли он сам себя?»