Как убить свою семью - Белла Маки
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На второй день наблюдения я пошла выпить кофе и направилась на набережную, аккурат к вечернему выгулу собаки. И действительно, появилась женщина в бесчеловечной униформе, волоча за собой недовольный пушистый комок. Я подождала, пока она пройдет мимо меня, и несколько минут следовала за ней, прежде чем пойти рядом.
— Милая собачка, — я улыбнулась.
Женщина была миниатюрной, с черными волосами, собранными в низкий пучок. Она едва отреагировала и продолжила бы идти, если б собака не прыгнула на меня, оставив следы грязи на моих светлых брюках.
— Нет, Генри! — воскликнула она, наклоняясь к на удивление непослушной псине. Я заверила ее, что все в порядке, но она остановилась у стены, вытащила из кармана носовой платок и попыталась оттереть пятна с моих ног.
— Это ваш песик? — спросила я, хотя по выражению ее лица было очевидно, что она не испытывала никакой привязанности к животному. Она сказала, это пес хозяйки, и я посочувствовала необходимости каждый день выгуливать такую собаку. Женщина улыбнулась и быстро посмотрела по сторонам, как будто Джанин собиралась выскочить из-за угла и накричать на нее за то, что та не похвалила малыша.
Я шла рядом, пока женщина продолжала прогулку. Я спросила, как ей жизнь в Монако, рассказала, что сама недавно приехала и считаю здесь все немного избыточным.
— Люди здесь грубые, — резко ответила она. — Все думают, что деньги — это самое главное, и никакой доброты.
— А как насчет вашей хозяйки, разве она не была добра с вами?
И тут все всплыло. Как Джанин отчитывала ее по мелочам, как она работала шесть дней в неделю и отдыхала только по четвергам, и даже тогда ее вызывали.
— Она вычла деньги из моей зарплаты на прошлой неделе, потому что рубашка помялась в химчистке! — воскликнула она, качая головой.
Лейси, так ее звали, посылала деньги домой и содержала троих детей-подростков. Она проработала здесь три года, а до этого жила в Дубае у другой семьи. Они были ненамного лучше, но там у нее хотя бы было собственное жилье. Мы прошли всю набережную, прежде чем она развернулась, и собака заскулила в знак протеста.
Я выразила сочувствие и сказала, что с ее слов Джанин — настоящее чудовище. Я старалась не произносить ее имени и не давать никаких намеков на то, что знаю ее. И вот так я поняла, что подобралась к ней.
— Я работаю в газете в Великобритании. Думаю, есть еще много историй о таких богатых женщинах, эксплуатирующих своих трудолюбивых домработниц. Мы могли бы разоблачить этих людей, заставить вести себя подобающим образом.
— Нет, мне нужна эта работа. Я больше не могу с вами разговаривать, — она покачала головой и ускорила шаг, но я продолжила идти рядом с ней.
— Я бы никогда не назвала ваше имя и имя работодателя. Но вы могли бы стать зеркалом этого поведения. Газета известная, и эти женщины прочтут ее. Если они узнают, что общество это не приемлет, они изменятся. Если не для вас, то для других, чтобы их считали хорошими хозяйками.
Конечно, это полная чушь. Была написана сотня статей о том, как богачи относятся к своим сотрудникам, и ничего не изменилось. Становилось только хуже — новые истории о горничных, которые избежали ужасных и бесчеловечных условий, в то время как их бывшие боссы практически не пострадали. Знаю, я тоже эксплуатировала Лейси. Но это было необходимо, и я могла предложить ей что-то взамен.
— Я не могу этого сделать. Мне нужна эта работа, — она снова покачала головой.
— Хорошо, я уважаю ваш выбор. Но от вас почти ничего не требуется, и, конечно, мы оплатим ваш труд. Разве вам не нужны деньги для семьи? — она замедлила шаг, но не посмотрела на меня; мы были почти у дома Джанин. — Подумаете об этом? Если вам интересно, я буду ждать здесь завтра в два часа. Вы бы помогли стольким людям, оказавшимся в такой же ситуации.
В последний раз дернув за поводок, она направилась в пентхаус. Мне казалось, Лейси согласится — уходя, она обернулась. Если б Джанин обращалась с ней хоть чуточку лучше, я бы сюда не попала. К счастью для меня, она была монстром.
В тот вечер я пошла ужинать и принарядилась по этому случаю. Даже в черном платье до колен и неоново-розовых туфлях на каблуках я все равно выглядела непринужденно по меркам Монако. Несмотря на жару, меховых накидок было слишком много — ярые защитники животных явно еще не добралась до этого княжества. В ушах и на пальцах женщин сверкали бриллианты размером с перепелиное яйцо, а у мужчин были часы не знакомых мне брендов, но я была уверена — их стоимость покрыла бы первый взнос за квартиру. Была бы я такой, если бы у меня были деньги? Трудно представить себе очень богатого человека, который поступил бы иначе. Возможно, Билл Гейтс, но кто хочет носить уродливые кроссовки с хлопковыми брюками и быть таким серьезным? Люди вокруг не выглядели счастливыми. Это клише, что за деньги счастья не купишь, — скажите это тому, кто пытается прожить на минимальную зарплату, — совершенно очевидно, у многих это порождает неудовлетворенность. Думаю, разница для меня будет заключаться в том, что деньги будут только моими. Большинство этих женщин разбогатели благодаря мужьям, и они всю жизнь будут чувствовать себя неуверенно. Потому что богатые мужчины, как правило, не склонны к моногамии. Они меняют жен на тех, что получше, и редко говорят: «Спасибо, что ты была рядом со мной, дорогая. Спасибо тебе за воспитание наших детей, ведение быта
