Po tu storonu - Chinenkov

– А-а-а, это ты, – уныло отозвался радист, убирая руку от приклада винтовки. – А я уж думал, что не увижу тебя больше.

– Индюк тоже думал, да в суп попал, – угрюмо отшутился солдат, присаживаясь рядом. – Крепкий мужик был, – сказал он, вздыхая. – Ему бы в госпиталь вовремя попасть, так жив бы остался.

– Не говори так о нём, слышишь?! – нервно огрызнулся радист. – Он был хорошим человеком и настоящим патриотом нашей Родины!

– Да не подпрыгивай ты и не кипятись, – сказал солдат устало. – Все мы здесь были патриоты, а теперь… Кроме страха за свою жизнь, больше ничего в нас не осталось. Привели нас сюда отцы-командиры, как овец на бойню, и самим нашу участь делить пришлось. Общая она стала, участь наша. А теперь уж кому как повезёт, скажу я тебе, не побрезгую. Похороним полковника и уходим. А там уж куда кривая выведет…

Выкопав неглубокую могилу, бойцы уложили в неё тело полковника и засыпали землёй.

– А шинель его, пожалуй, я себе возьму, – сказал солдат, разворачивая шинель умершего полковника и придирчиво осматривая её со всех сторон. – Ему уже всё равно, а мне ещё может пригодиться.

– Так себя только мародёры ведут, – нахмурился радист, не одобряя его поступок.

– Нет, мародёры не так себя ведут, хуже, – усмехнулся солдат. – Они с мёртвых тел всё снимают, а я… Когда полковник умер, шинель с ним рядом лежала или я не прав?

– Да прав-прав, – поморщился радист, – но я бы не смог так.

– Значит, ты порядочный, а я нет, – пожал плечами солдат. – Ты глянь на меня и удивись. Моя шинель как камень, влагой и грязью вся пропитана! Так есть смысл таскать её на себе, если другая, чистенькая и никому не нужная рядом есть? К тому же она в самый раз мне впору? Царство небесное Юрию Алексеевичу, он одного роста со мной был!

– Ладно, уходим, – заторопился радист, укладывая в мешок рацию. – Идём скорее подальше отсюда, а то во мне какое-то беспокойство играет.

– Пойдём, – кивнул солдат, натянув шинель полковника и навешивая на плечо винтовку. – А беспокойство своё урезонь. Пора уже привыкнуть к тому, что творится вокруг. Армия разгромлена, и таких, как мы, потерянных и неприкаянных, много по лесу слоняется.

– Эй, ты не очень-то, – хмуро глянул на него радист. – Мы ещё ничего не знаем и… Свободные и с оружием, а не в плену вражеском. Слышишь, стреляют кругом? А это значит, что жива и сражается наша вторая ударная армия!

– Так давай выберем направление, в каком следовать, чтобы присоединиться к нашим, – пожал плечами солдат.

– Ты теперь «полковник», вот и выбирай, – огрызнулся радист. – А петлицы с шинели срежь и выброси. Не дай бог к немцам в плен попадём, тогда я тебе не позавидую.

– А я тебе «на тот случай» выбросить рацию посоветую, – сказал солдат с ухмылкой. – Поверь, если Бог от нас отвернётся, и мы выйдем на немцев, то они тобой больше, чем мной, заинтересуются!

Несколько минут они шли молча. Проигнорировав совет попутчика, радист упорно нёс мешок с рацией на плече.

– Нас немчура мощным шквалом пулемётного и миномётного огня накрыл, – видимо, желая быть выслушанным, заговорил солдат. – Была подана команда отойти назад. Получилась массовая паника и бегство «кто куда». Разбились на мелкие группы и разбрелись по лесу, не зная, что делать дальше… Вот я и бродил, пока не натолкнулся на тебя с полковником.

– А перед нами конкретная задача стояла, – заговорил вдруг угрюмо радист. – Задача о порядке и взаимодействии выхода на соединение боем. Однако в процессе этой операции произошла неразбериха, мелкие подразделения растерялись, и вместо кулака оказались мелкие группы и даже одиночки, как ты. Командиры в силу этих же причин не смогли управлять боем. Произошло это в результате плотного огня гитлеровцев…

Они ещё некоторое время шли молча, прислушиваясь к взрывам и трескотне пулемётов. Солдат шёл уверенно, взглядом опытного охотника обозревая всё вокруг. А радист, отягощенный мешком с рацией, еле поспевал за ним.

– Ты знаешь, а я живым немцам в плен не сдамся, – негромко выкрикнул он в спину попутчика. – Я до последнего патрона отстреливаться буду, а последнюю пулю себе в голову выпущу!

– Не поверишь! – резко остановившись, обернулся солдат. – Я тоже сдаваться немцам не собираюсь. Только вот патронов у меня кот наплакал. Даже не знаю, как с таким арсеналом врагу противостоять смогу…

Он снова пошагал вперёд, а радист плелся за ним, пока окончательно не выбился из сил.

– Эй, как тебя? – крикнул он в спину солдата. – Давай отдохнём. Я уже на ногах еле держусь, а ты…

Попутчик остановился, обернулся и, сорвав с плеча радиста мешок с рацией, швырнул его в покрытое ряской болотце.

– Ты чего, спятил?! – воскликнул тот очумело. – Так это же казённое имущество! Как я потом объясню его утрату командованию?

– Спишешь всё на боевые действия, – усмехнулся солдат, присаживаясь на корточки. – Люди вон оружие теряют и ничего. Рация сейчас лишь обуза, а вот винтовка… Без неё ты уже никто, а не боевая воинская единица!

– Да, наверное, ты прав, – был вынужден согласиться, присаживаясь рядом, радист. – Передавать-то больше нечего…

– Наконец-то образумился, дурень, – подмигнул ему солдат. – Ещё минут пять на отдых, и топаем дальше. Останемся одни в тылу у немцев – никогда отсюда не выберемся.

– Хорошо, – вздохнул радист и вдруг протянул руку: – Меня Евгением зовут, и… Цветков моя фамилия…

– А меня зовут Кузьма Малов, – представился солдат. – Рядовой из вспомогательного батальона.

– Скажи, а ты знаешь эти места? – поинтересовался Цветков. – Идёшь по лесу так уверенно, будто родился и вырос под кустом поблизости.

– Нет, я родился далеко отсюда, – вздохнул, поднимаясь, Малов. – В Сибири есть такой город, Верхнеудинск… Сейчас он Улан-Удэ называется, может быть, слыхал?

– Нет, не слыхал, – признался Цветков, тоже вставая. – А я родом из Украины. Твоя родина далеко, а в моей немцы хозяйничают…

2

Историческая справка

Блокада Ленинграда – военная блокада немецкими, финскими и испанскими войсками с участием добровольцев из Северной Африки, Европы и военно-морских сил Италии – началась 8 сентября 1941 года.

К началу блокады в городе не имелось достаточных по объёму запасов продовольствия и топлива. Единственным путём сообщения с Ленинградом оставалось Ладожское озеро, находившееся в пределах досягаемости артиллерии и авиации осаждающих, на озере также действовала объединённая военно-морская флотилия противника. Пропускная способность этой транспортной артерии не соответствовала потребностям города. В результате начавшийся в Ленинграде массовый голод, усугублённый особенно суровой первой блокадной зимой, проблемами с транспортом, привёл к сотням тысяч смертей среди жителей.

*

Вернувшись из Улан-Удэ в Ленинград, Азат Мавлюдов не стал дожидаться, когда за ним явятся офицеры НКВД, арестуют и сопроводят «куда следует». Оставив в квартире два тяжёлых чемодана с настойками, он переоделся и поехал на автобусе в Управление НКВД.

Мавлюдова отвели в кабинет, где его ожидал старший майор госбезопасности Вячеслав Тимофеевич Овчаренко.

– Ну, рассказывай о своих приключениях, товарищ Рахимов! – потребовал он. – В Улан-Удэ ты уехал на месяц, а отсутствовал целых три.

Положение Азата было не из лёгких. А поскольку он вынужден был умалчивать о многом из своей «командировки», его рассказ выглядел неполным, сбивчивым, местами противоречивым, и он чувствовал сам, что майор ему не верит.

Когда Мавлюдов замолчал, Овчаренко спросил:

– Так от чего умерли все те, кто собрался в охотничьем домике?

– Я не знаю, – пожал плечами Азат.

– А может быть, ты всех отравил?

– Я? Да вы что?!

– Тогда как объяснить, что все скончались, а ты жив?

– Очень просто – меня не было в домике.

– Ах, да, конечно, – согласился майор. – Ты ходил собирать траву.

– Да, так и было, – занервничал Азат. – Я же говорил, что заблудился и блуждал по тайге несколько дней.

– Да-да, ты говорил, и я уже слышал, – Овчаренко размял пальцами папиросу и закурил. – Затем ты вышел на стойбище бурят и пробыл у них ещё месяц.

– Да, так и было, – кивнул Азат. – Они помогли мне набрать травы и… Я изготовил из неё настойку!

Майор презрительно усмехнулся:

– Всё, что я услышал от тебя, достаточно странно, товарищ Рахимов. Четыре человека умерло, а ты и Кузьма Малов оказались живы. Получается, что если не ты, то Малов отравил всех остальных. Дмитрий Шмелёв, который пригласил вас на охоту, приехал позже…

– Да он ни при чём, – закивал головой Азат. – Он надёжный и честный товарищ. Я, когда вернулся из тайги и узнал, что он арестован, сразу же явился в милицию и дал показания!

– Мне известно, что все обвинения с него были сняты, а вот с Малова…