Пуля для адвоката - Майкл Коннелли

— Что значит «переноситься при контакте»?

— То есть указанные вещества после выстрела попадают на поверхность предметов. Если такую поверхность привести в контакт с другой, частицы могут переместиться. Проще говоря, они стираются. Вот почему в органах правопорядка существуют специальные инструкции на этот счет. В них предписывается снимать одежду с жертв и подозреваемых, замешанных в преступлениях с применением оружия, и сохранять ее для дальнейшего анализа. Иногда во избежание переноса на руки надеваются пластиковые пакеты.

— Вещества могут переноситься более одного раза?

— Да, могут, с понижением концентрации. Это твердые частицы, а не газ. Они не растворяются в воздухе. Размер у них микроскопический, но они твердые и, в конце концов, должны на чем-то оставаться. Я провела несколько исследований и выяснила, что вещества могут переноситься многократно.

— Но разве в случае повторных переносов количество частиц не снизится практически до нуля?

— Верно. На каждой следующей поверхности частиц будет меньше, чем на предыдущей. Все зависит от исходной концентрации. Чем больше вещества мы имеем вначале, тем больше его будет перенесено.

Я кивнул и начал листать блокнот, притворившись, будто ищу какие-то записи. Мне хотелось сделать паузу между теоретической частью и обсуждением конкретного случая.

— Хорошо, доктор, — наконец произнес я. — С учетом вышесказанного, вы можете сообщить нам, что произошло в деле Эллиота?

— Не только рассказать, но и показать, — ответила доктор Арсланьян. — Когда на мистера Эллиота надели наручники и посадили на заднее сиденье машины, он попал буквально в облако пороховых частиц. Именно там произошел перенос.

— Каким образом?

— Его руки, ладони и одежда вошли в прямой контакт со следами выстрелов, сделанных другим человеком. Перенос был неизбежен.

Голанц быстро возразил, заявив, что у меня нет оснований для подобных выводов. Я ответил, что могу представить их прямо сейчас, и попросил у судьи разрешения снова воспользоваться видеоплейером.

Съемки, сделанные моим первым свидетелем, Хулио Мьюницем, превратились в пособие для доктора Арсланьян. Я представил их как вещественное доказательство, опровергающее необоснованный протест Голанца. С помощью записи я шаг за шагом провел свидетеля по всем пунктам нашей версии переноса. Демонстрация заняла почти час и была самым подробным изложением альтернативной версии, в котором я когда-либо участвовал.

Мы начали с ареста Эли Уимса и его транспортировки в патрульном автомобиле. Потом переключились на Эллиота, спустя десять часов тоже оказавшегося в «четыре-альфа». Та же машина, то же сиденье. Руки обоих мужчин скованы за спиной. Заключение Арсланьян прозвучало как приговор.

— На этом месте сидел человек, стрелявший девяносто четыре раза, — напомнила она. — Девяносто четыре! Он насквозь пропитался остатками пороховых частиц.

— Значит, вы, будучи экспертом, пришли к выводу, что следы пороха перешли с Эли Уимса на сиденье машины?

— Именно так.

— И вы, будучи экспертом, сделали вывод, что остатки пороховых частиц с данного сиденья перешли на следующего пассажира?

— Да.

— И вы, будучи экспертом, считаете, что таким образом следы пороховых частиц оказались на руках и одежде Уолтера Эллиота?

— Повторю — сидя с руками за спиной, он находился в прямом контакте с поверхностью-переносчиком. Да, это мое экспертное мнение — именно так следы пороховых частиц попали на его руки и одежду.

Я опять выдержал паузу, чтобы присяжные запомнили ее слова. Если я хоть что-то понимал в «разумном сомнении», сейчас оно крепко засело в головах присяжных. Но станут ли они следовать ему во время голосования — это уже другой вопрос.

50

Настало время подкрепить мнение доктора Арсланьян чем-то более основательным.

— Скажите, доктор, из вашего анализа теста на СПЧ следуют еще какие-то выводы, подтверждающие вашу версию переноса?

— Да.

— Что это за выводы?

— Можно мне воспользоваться манекеном?

Я попросил у судьи разрешения использовать демонстрационный манекен и получил его согласие без протестов со стороны Голанца. Я прошел мимо столика секретаря и шагнул в коридор, тянувшийся к кабинету Стэнтона. Манекен доктора Арсланьян был спрятан там. Вернувшись, я выкатил манекен на площадку, где его могли хорошо видеть присяжные и камера «Судебного канала». Жестом я попросил доктора Арсланьян спустится со свидетельского места и приступить к демонстрации.

Манекен представлял собой модель в натуральную величину, с движущимися ногами, руками и даже пальцами. Он был сделан из белого пластика, местами потерся и посерел от многолетних экспериментов и показов. Сегодня на него надели голубые джинсы, синюю рубашку и ветровку с эмблемой команды Флоридского университета, недавно победившей в Национальном чемпионате по футболу. Он стоял не на полу, а на роликовой платформе высотой в два дюйма.

Я достал из своей сумки деревянный пистолет и телескопическую указку, передал их доктору Арсланьян и вернулся к трибуне.

— Итак, что мы имеем, доктор?

— Это Мэнни, манекен для демонстраций. Мэнни, это присяжные.

В зале послышался смех, а один из присяжных, юрист, даже дружелюбно кивнул манекену.

— Мэнни — болельщик «Флорида гейторс»?

— Сегодня — да.

Иногда свидетели любят напускать туману. В каких-то случаях это даже лучше, потому что от их показаний нет особой пользы. Но с доктором Арсланьян было иначе. С ней я как бы ходил по острию ножа: с одной стороны — остроумная красавица, с другой — серьезный ученый. Чтобы произвести максимальное впечатление на присяжных, надо соблюдать правильный баланс. Я почувствовал, что пора вернуться к роли ученого.

— Зачем нам нужен Мэнни, доктор?

— Затем, что анализ СЭМ-проб, взятых криминалистами в полиции, может доказать тот факт, что следы пороховых частиц на мистере Эллиоте никак не связны со стрельбой из огнестрельного оружия.

— На прошлой неделе эксперт от обвинения уже рассказывал об этих процедурах, но будет лучше, если вы о них напомните. Что такое СЭМ-пробы?

— Тест на СПЧ проводится с помощью круглых пластин или дисков, имеющих клеящую сторону. Пластины прижимают к тем местам, с которых берутся пробы, и собирают с поверхности микроскопические вещества. Затем их помещают в сканирующий электронный микроскоп, сокращенно — СЭМ. В микроскопе мы видим — или не видим — те три элемента, о которых говорилось выше: барий, сурьму и свинец.

— Прекрасно. Вы можете это продемонстрировать?

— Да.

— Будьте добры, расскажите обо всем присяжным.

Доктор Арсланьян вытянула указку и повернулась лицом к коллегии присяжных. Ее демонстрация была тщательно спланирована и отрепетирована, вплоть до употреблявшихся в речи обращений: я всегда называл ее «доктором», а она добавляла к фамилии эксперта Голанца слово «мистер».

— Мистер Гайфойл, эксперт-криминалист из полицейского управления, взял восемь образцов с тела и одежды мистера Эллиота. Каждая пластина помечалась особым кодом по месту взятия пробы. — Продолжая рассказывать, она стала тыкать в манекен указкой. — Пластина А — верхняя часть правой руки. Пластина В — верхняя часть левой руки. Пластины С и D — соответственно правый и левый рукава куртки мистера Эллиота. Далее мы имеем пластины Е и F — правую и левую стороны ветровки, а также G и Н — область грудной клетки и торса на рубашке, которую мистер Эллиот носил под курткой.

— Эта одежда, в которой он был в тот день?

— Нет, ее точная копия, вплоть до размера и производителя.

— Хорошо, что показал анализ восьми проб?

— Я приготовила для присяжных диаграмму, на которой все показано.

Я представил диаграмму как вещественное доказательство от защиты. Копию передали Голанцу утром. Теперь он встал и заявил протест, сославшись на то, что получил диаграмму слишком поздно и это нарушает правила предоставления документов. Я объяснил, что ее составили накануне вечером после моих встреч с доктором Арсланьян в субботу и воскресенье. Судья согласился с прокурором, заметив, что направление исследований свидетеля было ясно с самого начала и я вполне мог представить диаграмму раньше. Протест приняли, и доктор Арсланьян осталась без наглядного пособия. Это был рискованный шаг, но я не пожалел, что сделал его. Лучше лишить свидетеля наработанного материала, чем посвятить Голанца в стратегию защиты раньше, чем я успею нанести удар.

— Хорошо, доктор, но вы по-прежнему можете ссылаться на свои заметки и на диаграмму. Просто постарайтесь, чтобы присяжным было понятно. Что вам удалось выяснить после анализа восьми образцов?

— Что концентрация следов пороховых частиц на разных пластинах сильно различается.