Почему Россия не Америка - Андрей Паршев

Поэтому промышленники (неважно, директора это государственных предприятий или частники) пытаются сначала найти причины убыточности экономики, а потом уж претендовать на капиталовложения, чужие или свои.

Многие из них подсознательно склонны винить себя (на природу грешить у нас не принято), хотя многие уже подметили, что при расчете производственных издержек самой тяжелой гирей на весах служат затраты энергоносителей — если бы не счета за отопление, говорят они, мы могли бы держать мировую цену.

Но некоторые склонны обвинять... «засилье иностранных товаров». Дескать, именно оно приводит к разорению наших производителей. Но такие обвинения не слишком разумны — иностранные товары и оказались-то у нас в стране, потому что наши не могут составить им конкуренции.

Еще раз напомню — увы, приходится — «конкурентоспособные» не значит «качественные». Это сейчас и дети знают! И зарубежные товары бывают невысокого качества, просто цена должна ему соответствовать, и товар будут брать. Бывают разные по цене стиральные машины одной фирмы, у одних бак пластмассовый, у других — стальной, такие подороже. Берут и те и эти, у каждой свой покупатель. На мировом рынке, грубо говоря, можно дырявые носки прямо с ног продать, надо только назначить правильную цену.

Наша проблема лишь в том, что на товар одинакового с зарубежным качества мы больше тратим при производстве, чем иностранцы, и приходится продавать в убыток. Производитель либо не может продать, если пытается установить цену, окупающую издержки, либо разоряется, если продает по мировой цене.

Отсюда и бартер пресловутый! Не может наш производитель продать за «живые» деньги свою продукцию, потому что он должен выручить больше, чем затратил, а мировая цена — ниже. Вот он и меняется с другими такими же, баш на баш. То, что называется бартером, на самом деле стихийно возникшая неконвертируемая российская валюта, пока безналичная.

Но наши промышленники и экономисты не решаются признать, что нельзя избежать неизбежного, и как бы не знают о более высоком уровне издержек в нашей стране. А если не использовать обычный экономический анализ «выгоды-издержки», то остается только подозревать нечестную игру иностранцев. Считается, что в мире существует предвзятое отношение к России, и что нас разоряют целенаправленно:

«...Как только СССР стал проводить политику „включения в мировой рынок“, ему немедленно опустили цены на все экспортные ресурсы: нефть, лес, руды, металлы и т. д. То есть, начали обворовывать граждан СССР, их детей и будущие поколения».

Действительно, дела обстоят таким образом, что цены на сырье в мире падают. Произошло ли это из-за того, что на рынок вышла Россия? Нет, и до того мы экспортировали сырье в довольно значительных масштабах. Просто Россия более зависит от внешней торговли, чем зависел Советский Союз — у него и свое производство было, а нам это падение цен гораздо заметнее. Тут чувствуется давнее наше заблуждение — мы считаем, что мы очень значительная величина в мире, и что ради нас приводятся в действие глобальные процессы. Это не так, наши огромные пространства, как и Антарктида, ни на кого не производят впечатления. В мире что-то значили не миллионы квадратных километров тундры, а государственная мощь СССР, и с ее исчезновением мы выпали даже из первой десятки, и Франция и Англия более значимы, чем мы. Во всех отношениях — и в науке, и в спорте, и в культуре особенно. И это касается и сырья — с нашими жалкими 40 млрд. долларов сырьевого экспорта — мы никто. Поставляем мы нефть, не поставляем — никто в мировом масштабе этого не заметит. Даже лес — в мире его много, а в Америке, Канаде, Европе уже давно действуют лесные фермы, где, как на конвейере, убирают насаждения нескольких американских видов сосны, которые быстро растут и дают отличную древесину. И вообще сырьевыми регионами двадцать первого века станут тропические области Африки и Южной Америки.

А вот целенаправленное давление на производителей сырья — имеет место, и не только Россия является мишенью. Падение цен на сырье — давний процесс. Добывать сырье умеют все лучше, расходуют все экономнее, а запасы даже невозобновляемых ресурсов еще далеко не исчерпаны. Казалось бы, месторождений становится все меньше, цены на сырье должны расти — ан нет, на все виды сырья идет планомерное падение с 50-х годов. Только нефть росла до 86-го года (в 5 раз с 50-х годов), правда, с учетом инфляции, это не в пять раз, а поменьше. Но в 86-м начался резкий спад, а сейчас он еще усилился.

Все-таки, в данном случае, видимо, более правилен другой закон, а не закон спроса и предложения, как утверждают западные экономисты. Согласно закону стоимости, открытому, по-моему, еще Марксом (так нас по крайней мере учили), в условиях конкуренции цена на товар стремится упасть до уровня издержек на его производство. Вот она в мире и падает. Бывший владелец сырья в результате получает не стоимость сырья, а только возмещение затрат на добычу, плюс прожиточный минимум.

Вы думаете, колумбийские старатели, добывающие лучшие в мире изумруды, богачи? Нет, нищие.

Кстати, может быть, вы думаете, что мы — владельцы наших природных богатств? Нет. Даже если не принимать в расчет разнообразных ...ских, то все равно: владелец ресурсов тот, кто их потребляет. А это не мы!

Немцы потребляют на душу населения 26 кг алюминия, а мы 10, и не немцы его производят. Фосфорных удобрений американцы расходуют 157 кг на душу, мы — 16. И эти данные относятся к тому периоду, когда у нас все работало. Вот кто владелец ресурсов!

Нас не только разоряют целенаправленно — так и само собой получается, как только мы вливаемся в «мировой рынок». Причем все мировые производители от продажи распространенного сырья имеют хоть мизерную, но выгоду, а мы продаем чаще в убыток — у нас и на добычу сырья затраты больше. Нашим лесорубам телогрейки нужны, а бразильским — нет и т. д. и т. п.

Для высокотехнологичных товаров этот закон стоимости не успевает подействовать — появляются все новые виды, и производитель такого товара, пользуясь монополией, держит высокую цену. Это хорошо видно по процессорам Пентиум — новые модели довольно дороги, пока конкуренты — АМД, «Сайрекс», некоторые другие фирмы — не выпускают аналог. После этого цена быстро падает до уровня себестоимости. То же касается и других высокотехнологичных изделий. И на автомашины каждой конкретной модели цены после выхода в серию снижаются, и порой довольно резко, но новые модели — новые цены. Автомобиль нынешний — не тот, что был в 50-х годах! Такие производители, как серфингисты, должны держаться на переднем фронте волны, и тогда они несутся вперед.

А вот руда — и всегда была руда, ее потребительские свойства не меняются, и сейчас немыслима ситуация, как в войну, когда добыча какого-либо стратегического сырья давала десятикратную прибыль. Но тут надо быть шведами: чтобы все вокруг воевали, а мы бы только рудой торговали.

Удержать цену существенно выше себестоимости могут только монополисты, и против сырьевого монополизма Запад борется всеми силами. Западные страны эффективно разрушают все союзы экспортеров сырья типа ОПЕК, не давая производителям удержать цены на высоком уровне.

Но, кроме того, наша страна и не борется за цены, особенно сейчас. Нефть, например, экспортируют мелкие фирмы, нередко это просто бандитские группы. Их задача — продать как можно больше и поскорее смыться, какая уж тут стратегия. То же — и в других областях.

И самое грустное, что эта ублюдочная политика не нова. Мы и раньше могли лучше влиять на мировую конъюнктуру, но... Например, многие виды сырья производили только мы и ЮАР, но по причинам «идеологического» свойства какое-либо взаимодействие между нашими странами было невозможно. Как мне кажется, западный мир намеренно осложнял ситуацию в Южной Африке, поощряя наиболее непримиримые к «коммунистам» слои, делая тем самым в конечном итоге дешевле сырье. На мой взгляд, тот странно высокий накал войны в Анголе, явно превышавший геостратегическое значение этой страны, инспирировался Западом через свою агентуру и в ЮАР, и в СССР. Цель та же — чтобы алмазные и хромовые короли не договорились между собой о монопольно высокой цене.

И опять-таки, если кто думает, что такая ориентация нашей внешней торговли навязана нам западными теоретиками, то это oт невежества. Практическими политиками — в какой-то степени да, но не экономистами-теоретиками. В западных учебниках для туземцев особо предупреждают, что опасно базировать экономику на сырьевом экспорте, а тем более на монокультуре. В случае падения цен на этот вид сырья экономика такой страны кончает крахом!

В качестве примера в «Экономикс» С.Фишера приводится Гана, специализировавшаяся на какао. В 70-х годах мировая цена на какао иногда ни с того ни с сего падала в три раза. Эффект для экономики Ганы был как в известном театральном анекдоте про «гонца из Пизы».