Волчонок - Генри Олди

— Обращайтесь, — кивнул он.

— На «Дикаре» забудьте про звания. Меня зовут Ведьма. Ведьма, и на «вы». — Ливия шагнула ближе: — Вам все ясно, Кнут? Кстати, вас хочет видеть капитан.

— Кнут!

— Я!

— Ворон ловите?

— Никак нет! Изучаю обстановку!

— За мной. Не отставать.

— Есть не отставать…

К ним с любопытством придвигались туземцы, быстро образовав живой коридор из черной плоти. Одежды на дикарях было минимум. Дети бегали нагишом. Трое стариков щеголяли в соломенных шляпах: надо полагать, последний писк моды и признак социального статуса. К счастью, дикари держали дистанцию. Ближе, чем на два шага, не подходили, дружелюбно улыбались, скаля ослепительно-белые зубы. Задние вытягивали шею, желая получше разглядеть чужаков. Большинство оживленно спорили между собой. Когда Марк включил коммуникатор в режим перевода, галдеж смолк. Толпа попятилась, туземцы стали опускаться на колени, пригибая голову к земле. Волной накатила барабанная дробь. Барабанщики выстроились у входа в малиновый дворец. Здоровенные чурбаны в их руках, пустотелые и лишенные коры, были отполированы тысячами прикосновений. Низкий, грозный звук напоминал грохот ярящейся Неприятности. Ладони мелькали с такой быстротой, что казалось, у барабанщиков по шесть рук, как у брамайнских божеств.

Могучее крещендо; тишина.

Бамбуковая циновка, закрывавшая вход во дворец, поползла вверх, как жалюзи на двери открывающегося магазина. Из темного проема опустился короткий, на четыре ступеньки, металлический трап.

— Слон! Черный Бык! Гроза земли и неба!

— Куум! — гаркнули туземцы.

— Великий царь Афолаби!

— Куум!

— Слон приветствует гостей со звезд!

Орал тщедушный, тощий как глист глашатай. Он стоял у трапа, поднеся к губам мятый рупор из жести. Имя царя — Афолаби — коммуникатор перевел как «Рожденный-в-богатстве». Марк пожал плечами. Тут не поспоришь: по местным меркам Афолаби, несомненно, богач.

На трап в сопровождении двух слуг с опахалами ступил лоснящийся от жира толстяк. Переносицу царя пронзала зубочистка из пластика. Татуировка на щеках, в ноздрях — золотые кольца. На макушке — шапочка, вышитая цветным бисером. И стандартная коммунгарнитура за левым ухом.

Юбочкой Афолаби пренебрег, почесываясь в паху.

Марк представил капитана «Дикаря» на месте его величества и чудом удержался от хохота.

— Курсант Катилина здоров, — сказал капитан. И уточнил: — Бывший курсант Катилина. В целом, здоров.

— Я рад, — искренне ответил Марк. — Честное слово, рад.

— Врачи обещают свести последствия дуэли к минимуму.

— Какой дуэли? — спросил Марк.

— Вы не в курсе?

— Никак нет!

Капитан «Дикаря» был уроженцем Квинтилиса. Черный, угрюмый ворон с горбатым клювом, на голову ниже Марка, вдвое уже в плечах. Таких даже седина боится. Длинные, до лопаток, волосы капитан перехватывал на затылке резинкой. Когда он ходил по каюте, роскошный хвост хлестал его по плечам. Марк чуть глаза не протер. Да ну, правда же — хвост жил сам по себе, мало сообразуясь с походкой хозяина.

— Умеет держать язык за зубами. — Капитан размышлял в слух, забыв о Марке. — Это плюс. Добровольно пошел на сотрудничество с контрразведкой. Доложил о шпионке: плюс. Развит физически: третий плюс. Недоразвит умственно: минус. Вспыльчив, дерзок, склонен к рукоприкладству… Деканы — ладно. Но стилист? Безобидный стилист на сафари! Кто вам ставил удар в печень?

— Обер-декурион Гораций!

— Это плюс. В остальном — сплошные минусы. Вы меня слышите, Кнут?

— Так точно!

Марк понятия не имел, откуда капитан знает его прозвище.

— По штатному расписанию вы — третий навигатор. Мой третий вышел в отставку. Во время полевых операций на почве, — (Марк отметил непривычное «на почве»), — вы идете с оперативной центурией. Подчиняетесь Крысе, обер-центуриону Крысе, если так вам легче привыкать. Остальное — позже. Ко мне обращайтесь «господин капитан». И на «вы»…

Он строго, не моргая, смотрел на Марка. Словно подозревал в новеньком желание обратиться к господину капитану на «ты» и пресекал эту дурость на корню.

— Всё, свободны. Что за штуки у вас под мышкой?

— Кнуты… Талисманы.

— Цирк, — каркнул ворон. — Ненавижу цирк.

Крыса выступил вперед:

— Долгих лет жизни великому царю! Богатство, слава, изобилие! — И прошептал по закрытой линии: — На счет «три» — левую руку к груди, короткий поклон. Один, два… Три!

Поклон либурнариев больше смахивал на кивок. Зато синхронность действий впечатлила Афолаби. Он даже задумался, топчась на трапе: как добиться подобного совершенства от своих нерадивых подданных? Но вскоре царь вспомнил о гостях, вернее, о подарках, и чело его разгладилось.

— Дары! — Толстяк обладал завидной глоткой. В рупоре он не нуждался. — Радость Черного Быка выше гор! Она вырастет до облаков, когда я увижу дары!

— Звездные вожди держат слово. Мы привезли все обещанное и даже больше.

— Счастье Слона затмило солнце! Где мои дары?!

Носильщики принялись сгружать перед дворцом ящики, тюки и контейнеры. Жестом ярмарочного зазывалы Крыса пригласил царя ознакомиться с ассортиментом. Афолаби не заставил себя долго ждать. С прытью, мало подобающей царственной особе могучего телосложения, он слетел с трапа и ринулся к предметам своих мечтаний.

Крыса комментировал:

— Вода грез. Украшения из лучей солнца для царя царей. Украшения из лучей месяца для жен царя царей. Сосуды, хранящие тепло и холод…

— А это я знаю! — возликовал Афолаби. — Это еда для Болтливого Уха! Черный Бык умеет кормить Болтливое Ухо!

«Аккумуляторы. — Марк чуть не подавился. — Питание для уникома…»

— Восемь больших лодок, которые надувают воздухом. Наконечники для стрел и копий. Твердая одежда…

— Как у звездных вождей?! — Глазки толстяка загорелись.

— Самая лучшая, — подтвердил Крыса.

— Слон желает видеть!

Царь ткнул пальцем в ближайшего носильщика. Подбежав, тот упал перед владыкой на колени.

— Наденьте на него чудо-одежду!

Крыса облачил носильщика в старенький, списанный с производства бронежилет. Проверил застежки, молча кивнул: порядок.

— Стань туда!

Носильщик безропотно проследовал на указанное место. Выхватив копье у воина, гордого такой честью, Афолаби с молодецким выкриком метнул оружие в грудь жертвы. Лицо носильщика посерело, но он не сдвинулся с места. Бросок царя был точен: прямо в сердце. Если бы не жилет, копье пронзило бы несчастного насквозь. Носильщика отбросило назад, он пошатнулся, чудом сохранив равновесие. Рыдая от ужаса, туземец ощупал себя, поднес к лицу руки, ожидая увидеть кровь. Ладони были чистыми. Ужас на лице носильщика возрос стократ; человек захрипел и упал в обморок.

Толстяк повернулся к Крысе:

— Слон доволен. Слон очень доволен. Я дам тебе самый лучший кнут.

«Кнут, — вспомнил Марк. — Я таскал их по всей либурне…»

— Кий, — сказал большой.

— Тарара, — сказал маленький. — И на «вы», без вариантов.

— Кнут, — представился Марк. — Третий навигатор.

— Первый навигатор. — Кий ткнул себя большим пальцем в грудь, как если бы разговаривал с дебилом. — Тарара, ты второй. Зачем нам третий?

— Чай заваривать. — Тарара почесал ухо. — Я много чая пью.

— Могу еще ритм задавать, — предложил Марк. — К чаю. Чтоб считалось лучше.

— Ритм? — не понял Кий.

— Ага. Я кнутом хорошо щелкаю. Одни, значит, клювом, а я — кнутом.

Марк постучал ногтем по футлярам. Еще минуту назад он жалел, что не сдал талисманы в автопогрузку, а вот теперь не жалел ни капельки.

— Клювом. — Кий сладко потянулся, загромоздив собой весь проход. — Слышишь, Тарара? Это он на капитана намекает. Гадом буду, на капитана.

— Сработаемся, — кивнул Тарара. — Эй, Кнут, пошли. Я тебе нашу каюту покажу.

— Нашу? — не понял Марк.

— А ты думал, тебе одиночный люкс предоставят?

— Я храплю, — предупредил Кий. — У тебя как с нервами?

— Хорошая еда. Много.

Афолаби важно поцокал языком:

— Надолго хватит.

Переводчик барахлит, решил Марк. Или в примитивном языке ломбеджийцев нет слова «энергия»? Перевели как «еда», и ладно.

— Жирные! — не унимался царь. — Вкусные! Много мяса!