Мария, Владычица островов - Робер Гайар

- Как, и вы туда же?

- Повторяю, - терпеливо произнес Жак. - Генерал-главнокомандующий, полномочный правитель и Великий сенешаль Мартиники. Таковы, сударь, теперь мои титулы, дарованные мне милостью Его Величества.

- Я смиренно прошу извинить меня, - сбивчиво забормотал Сент-Андре, белый как полотно. - Простите, сударь, но...

- Обращайтесь ко мне "господин генерал". Так положено по моему титулу.

- Извините, господин генерал. Вы, конечно, понимаете, что я поражен. Я не ожидал... Я не мог предвидеть...

- Оставим это, - отмахнулся дю Парке. - Можете не тратить времени на поздравления. Давайте перейдем к делу. Если бы не срочность, я бы не стал тревожить вас в столь поздний час.

Сент-Андре был вконец растерян. Во рту появился кисловатый привкус; интендант впервые за последние годы ощутил свою старость. Все его предали Фуке, его союзники во Франции, Мария... Унижение, которое он испытывал сейчас, сидя перед торжествующим дю Парке, было даже хуже по сравнению с тем чувством, которое он испытал, узнав, что стал рогоносцем.

- Господин главный интендант, - обратился к нему Великий сенешаль Мартиники, - до меня дошли слухи, что вы заключаете сделки с нашими врагами. Надеюсь, речь идет только о торговле, что, хотя и противозаконно, но не является прямой изменой Его Величеству. Тем не менее, вам несомненно известно, что торговля с Испанией запрещена. В виду этого обстоятельства я вынужден либо посадить вас в тюрьму, либо заковать в кандалы и выслать во Францию на первом же корабле.

Генерал говорил ровным и бесстрастным голосом, но каждое его слово таило такую угрозу, что душа Сент-Андре ушла в пятки. Закончив говорить, дю Парке выжидательно посмотрел на интенданта, который сидел, втянув голову в плечи. Глядя на съежившегося старика, Жак невольно почувствовал к нему жалость. Он даже вспомнил, что, несмотря на брак с Марией, Сент-Андре все-таки не лишил ее девственности. Кроме того, в глубине души генерал понимал, что не стоит начинать новую карьеру с расправы над поверженным соперником.

- Итак, что вы на это скажете? - спокойно спросил он.

Де Сент-Андре возвел на него напуганные глаза.

- Господин генерал, - сдавленно пробормотал он, - надеюсь, у вас имеются достаточно веские основания, чтобы выдвинуть против меня столь серьезные обвинения. Не думаю, чтобы вы просто поверили каким-то досужим сплетням, которые распускают про меня враги и завистники.

- К сожалению для вас, - ответил дю Парке, - перед моими глазами лежат донесения, полученные от людей, которые с вами не знакомы и, следовательно, не могут иметь причин для ненависти или зависти. Эти донесения содержат весьма нелестные для вас сведения. Как, например, вы можете объяснить свое присутствие в Воклене, а затем и в Сент-Мари в то самое время, когда туда заходили испанские каперы, вынудив нас затем открыть по ним огонь?

- Это случайное совпадение, сударь, чисто случайное! Есть у вас хоть какие-то факты, подтверждающие мою причастность к этим эпизодам?

Минуту или две дю Парке молча изучал старого интенданта. Старикан, конечно, держится молодцом, подумал он, только ему все равно ничего не поможет.

- Опять же, к сожалению для вас, - продолжил он, - французский корвет под командованием капитана Пьера Леграна перехватил один из испанских каперов, "Регину Коели", вместе с грузом. Вы продаете много кофе, господин де Сент-Андре - слишком много! Чтобы избежать казни, капитан испанского судна признался, что имеет дело с вами, и посвятил нас в детали ваших сделок. Если вы не будете настаивать, то я, из уважения к вам, не стану сейчас вдаваться в подробности.

Сент-Андре понурил голову, а дю Парке, взяв со стола лист бумаги, спросил:

- Хотите, зачитаю вслух?

- Нет, в этом нет необходимости, - еле слышно прошептал Сент-Андре. Делайте со мной, что считаете нужным. Прошу вас об одном, господин генерал, будьте джентльменом и не выставляйте меня на публичный позор.

- А вы сомневаетесь, что я джентльмен? - спросил Жак.

- Надеюсь, ради своего блага, что вы сумеете им стать, - загадочно произнес Сент-Андре.

- Вы пытаетесь меня оскорбить, сударь?

Осознав, что ему конец и терять больше нечего, интендант решил выложить все начистоту.

- Я понимаю, что нахожусь в вашей власти, сударь, - сказал он, - и что вам ничего не стоит поступить со мной так, как вам заблагорассудится; вы можете приказать меня повесить, ваш сподручный, Ив Ле Форт, мог прикончить меня по пути сюда. Вы спросили, не пытаюсь ли я вас оскорбить, и я вам отвечу. Мне кажется, сударь, что вы вели себя бесчестно. Кстати, если не ошибаюсь, вы в свое время сидели в Бастилии...

- Вы прекрасно знаете, почему меня заключили в Бастилию! Я защищал свою честь. Но, в отличие от вас, я никогда не занимался противозаконной торговлей, и никогда не крал чужую собственность. И я не использовал свою власть и положение на Мартинике, чтобы обогащаться, как вы.

Сент-Андре криво усмехнулся.

- Извините, генерал, но вы солгали, утверждая, что никогда не крали чужую собственность!

- Я солгал?

- Да, сударь. Еще час назад я бы сказал: "Вы намеревались украсть мою жену". Теперь я утверждаю - вы украли мою жену! Теперь мне ясно: вы наняли шпионов следить за мной, чтобы в один прекрасный день припереть меня к стенке. Поздравляю, сударь! Вы победили! Можете собой гордиться!

Внезапно Жак вскочил и прошагал к окну. Горящие огни корабля, стоявшего на якоре в гавани, успокоили его, и он вернулся на место.

- Вы вынуждаете меня, - спокойно заговорил он, - поднять вопрос, который я сам предпочел бы не обсуждать. Вы утверждаете, что я украл вашу жену. Я не отрицаю: да, я отобрал ее у вас. С другой стороны, даже у вас не хватит наглости утверждать, что вы были для нее настоящим мужем. Да, в соответствии с законом, вы дали ей свою фамилию, но, будучи старым и немощным, вы не дали ей радостей любовных утех, которые необходимы любой женщине, тем более - такой молодой, чистой и прекрасной.

- Сударь, я не позволю вам говорить так о женщине, которая носит мою фамилию!

- Значит, - невозмутимо промолвил Жак, - вы меня не поняли. Я сказал, что мадам де Сент-Андре является вашей женой только по фамилии. С таким же успехом могла принять вашу фамилию любая девушка, которую бы вы удочерили. Я, правда, искренне надеюсь, что вы не стали обращаться с приемной дочерью так же, как обращались с мадам де Сент-Андре. Нет, вы вели себя с ней не как муж, а как мерзкий развратник, который пользовался ее невинностью и неопытностью.

Господин де Сент-Андре издал сдавленный вопль.

- Сударь, - прохрипел он, - я приехал сюда без оружия. Я доверился вам, а вы этим воспользовались. Если бы я прихватил с собой шпагу - вроде той, что лежит рядом с вами, - я не сомневаюсь, что вы разговаривали бы со мной иначе.