Укрощение строптивого (СИ) - Юлия Григорьева

— Упыря губить не дадим, — селянки встали живым заслоном.

— Дамы, — бархатистом голосом заговорил мой телохранитель, и кто-то из женщин с тихим стоном упал в обморок. — Благодарю за вашу самоотверженность. Но я мужчина, и сам могу поговорить с вашими мужьями.

— О чем с ними, дуболомами, разговаривать, ваша милость. Вы с женкой-то езжайте себе, — обернулась к нам здоровенная тетка, закатывая рукава. — Сейчас сами с мужиками пообщаемся. Вона, как люди-то живут, простите, нелюди. А моего заломать сначала надо, потом только греть ложе идет.

Между тем мужики подошли. Теперь перед нами были две стены, которые мерились злыми взглядами.

— Свалили, — гаркнул грубым басом тощий плюгавенький мужичонка.

— Сами свалили, — вышла вперед здоровая баба. — Упыря трогать не дадим.

— Нечего жизнь нашу налаженную рушить, да жен смущать, — снова пробасил мужичонка.

— Моя прибежала, любви, говорит, давай, — возмутился рыжий мужик с ржавым мечом.

— А моя меня лесом послала, — подхватил блондин с острой косой в руках. — Это что же, всякий встречный-поперечный тут хвостом покрутит, уедет, а мы страдай? Не позволим. Враз и навсегда охоту отобьем!

— Он жену свою на руках носит, — обиженно всхлипнула толстая тетка.

— Так она тонкая, как тростинка, такую и я бы понес, а ты отожралась, как корова… — ответил бабе тот самый тощий мужичонка.

— Что? — заревела оскорбленная женщина. — На чужих баб будешь заглядываться? Башку отверну!

В плечо вампира ткнулся мордой озвар. Мы переглянулись и запрыгнули на него. Склока сельчан набирала обороты, и наш отъезд увидела только сплетница Фиска. Она махала нам рукой, а на губах женщины ослепительно сияла запредельно счастливая улыбка.

— Какая страшная женщина, — усмехнулся Элион.

— Согласна, — кивнула я, и озвар покинул пределы взбаламученного селения.

Бранорский овраг — самый крупный овраг на территории трех соседних доменов: Риош-Гархар, Бранор-Въергот и Мансор-Риарра. Правда, основной разлом достался именно Барнор-Въерготу, домену, где находились Ургарайские горы. Оврагом и назвать-то его язык не поворачивался, до того он был глубоким, и все же это был овраг. Проходить его насквозь было опасно, кто только не скрывался на дне, прикрытом густым сизым туманом. А переправ на ту сторону существовало всего три. Мы как раз находились в нескольких часах от одной из них.

— И как я промахнулся? — в сокрушениях вампира я неожиданно уловила фальшь. — Вроде все верно рассчитал.

— Ай-яй-яй, — покачала я головой. — Прицел сбился?

— Еще слово, и сама нас поведешь, — огрызнулся Элион.

— Нет-нет, — усмехнулась я. — Лучше вы. К тому же, мне спешить некуда, меня и так все устраивает.

— А меня не устраивает, — зло произнес он. — Скорей бы уже от тебя избавиться, видеть тебя не могу.

Я опешила от такой отповеди и нахмурилась.

— Поэтому вы сознательно заложили такой крюк? — тихо спросила я, не глядя на него.

— Что?! — вампир развернулся на каблуках и с яростью посмотрел на меня.

— Элион, может, уже признаемся сами себе, что нам нравится общество друг друга? — я подняла голову и посмотрела на него.

— Это ты возомнила после того человеческого села? — насмешливо спросил вампирюга, кривя губы в деланной презрительной ухмылке.

— Мне кажется, все началось раньше, — я снова опустила глаза.

— Не вздумай мне припоминать мои неосторожные слова после озерного королевства, это было простое потрясение, — рыкнул он. — И троллей не припоминай. И Эверлан. И вообще ничего не смей вспоминать! Только Вечный мог наслать на меня все те помутнения. Но теперь я в своем уме.

— Элион…

Одариан метнулся ко мне, схватил за грудки и поднял над землей.

— Заткнись, слышишь, заткнись, человечина, — зашипел он, сверкая бешеными глазами. — Прекрати произносить мое имя так… — и швырнул меня на землю.

— Как? — спросила я, сдерживая слезы обиды. — Как, Элион? Я просто обращаюсь к вам по имени, что вы слышите в моем голосе?

Я поднялась с земли и подошла к нему, положив руку на плечо. Он перехватил мою ладонь и сильно сжал:

— Еще раз дотронешься, и я вырву ее из твоего худого плечика, — холодно предупредил Одариан. — Будешь ласкать горгула одной ручонкой.

— Да что с вами, лорд Одариан? — всхлипнула я. — К чему эта нестабильность в вашем поведении? Вы, то взглядом меня пожираете, то готовы разорвать на части.

— Или ты сейчас же закроешь рот, или я немедленно уеду, и ты будешь добираться до своего жениха одна, — он вновь перешел на ледяной тон. — И я это сделаю, потому что мое единственное желание сейчас — бежать от тебя без оглядки.

— Хорошо, Элион, как скажете, — я безразлично пожала плечами. — Помолчим.

— Отличное решение, — удовлетворенно кивнул вампир и указал мне на озвара.

Дальше я ехала верхом, он шел рядом, ведя своего зверя в поводу. Продвигались мы по самой кромке обрыва. У меня вообще сложилось впечатление, что вампир продолжает меня пугать. Устало покачав головой, я взглянула на него и усмехнулась. Элион спешно отвернулся. Что за упрямец? Да, готова признать, уже не отыскивая оговорок, мне этот упырина нравится. И совсем не как спутник, друг или телохранитель. Первый раз в жизни я смотрю на мужчину, именно как на мужчину. Но, наверное, он прав, отрицая ответную симпатию. К чему? Зачем я пытаюсь вырвать признание в эмоциях, похожих на мои? Всего несколько дней, и я стану женой того, с кем связал меня договор еще пятнадцать лет назад. Я буду называться не Лиора Пронежская, мое имя будет звучать Лиора — Анидар Горр орсана Хошшар. От прошлого останется только Лиора, да и то будет произноситься не иначе, как в сочетании с именем мужа. Всего несколько дней…

— Тьма! — восклицание вырвалось вслух, хоть я и не собиралась привлекать к себе внимание вампира.

Он тут же среагировал. Обернулся и смерил меня равнодушным взглядом.

— Что ты там, бестолочь?

— Ничего, лорд Неважно, не обращайте внимания, — не без доли ехидства ответила я.

— Опять? — озвар испугано отпрянул, когда перед его мордой мелькнул кулак, и недовольно зарычал. — Ты мне еще поговори, — рыкнул на него вампир, и мы со зверем переглянулись. — Прекрати обзывать меня.

— А вы меня, — проворчала я, гладя озвара между округлых ушей.

— И хватит портить животное! Совсем тряпкой стал, — все никак не мог угомониться вампирюга. — Нечего его наглаживать.

— Вы и к нему ревнуете? — Огрызнулась я. — Давайте вас поглажу, может, добрей станете. Подставляйте уши.