Исчезающий труп. Тайна пентхауса. Алые буквы - Эллери Куин

— Предположим, я скажу вам, что второй удар сломал ей шею?

Дерк засмеялся. Подойдя к столу, он взял бутылку скотча и критически посмотрел сквозь нее на свет.

— Сукин вы сын, — сказал он. — Напугали меня до смерти. Второй раз я ударил ее не по голове, а в плечо. — Дерк опустошил бутылку, бросил ее на пол и опять сел, закрыв лицо руками. — Как она?

— Когда я видел ее последний раз, она спала. — Дерк начал подниматься. — Расслабьтесь. Никки спит с ней в одной комнате и заперла дверь. По просьбе Марты. — Дерк сел вновь. — Ну и как вам это нравится, чемпион? Гордитесь собой? — Эллери подобрал бутылку и посмотрел на нее. — Существует что-нибудь более жалкое и бесполезное, чем сожаления на утро после содеянного? Вы даже не можете утешить себя тем, что были пьяны.

Дерк промолчал. Эллери поставил бутылку на стол.

— Что все это значит, Дерк?

— Я уже говорил вам!

— Вы ожидаете, что я поверю, будто вы не можете контролировать вспышки эмоций?

— Ничего я не ожидаю. Оставьте меня в покое.

— Не могу. Это становится опасным.

— Знаю, безумно сожалею и готов ползать на брюхе, — с горечью сказал Дерк. — Но на сей раз это не мое воображение. Она с кем-то встречается.

— У вас есть доказательства? — быстро спросил Эллери.

— В вашем смысле слова — нет. Но вчера Марта была неосторожной. Она впервые не позаботилась побывать там, куда якобы пошла. Она забыла об алиби. — Дерк вскочил и начал быстро ходить по комнате. — Конечно, я вел себя скверно — потерял самообладание и набросился на нее. О'кей, я весь погружен в себя, и ведь никто не любит тех, которые бьют себя в грудь и тем более бьют своих жен. А Марта… она сладенькая, как конфетка, с ласковым голоском и вообще сама невинность. Все это мои выдумки… Ну а если нет? Предположим, она не такая, какой ее все считают… и какой считал я, когда женился на ней. Что тогда?

— Тогда, — ответил Эллери, — если вы можете это доказать, то скажите, что ошиблись в ней, и откланяйтесь.

— Вы бы так поступили, если бы ваша жена спала с другим мужчиной?

— Мы говорим о вашей жене. И вы не знаете, что она спит с другим мужчиной. А если даже так — разве вы перед ней безупречны?

— Что вы имеете в виду? — возмутился Дерк. — Да я не взглянул ни на одну женщину с тех пор, как встретил Марту!

— Не кипятитесь — я верю вам на слово. Но измена мужа — не единственная причина измены жены. Возможно, вы так часто ложно обвиняли Марту в неверности, что она в конце концов решила изменить вам по-настоящему.

Дерк выглядел загнанным в угол.

— Может быть, еще не слишком поздно, Дерк. Не исключено, что Марта действительно встречается с каким-то мужчиной, но не переходит при этом границ. Она все еще вас любит, иначе давно бы ушла. На вашем месте я бы еще раз сходил к хорошему психоаналитику. Попробуйте это, а я пока буду делать все возможное, чтобы спасти остатки вашего брака. Кулаками вы ничего не добьетесь.

«И да помилует Бог мою душу», — мысленно добавил Эллери.

Он оставил Дерка тупо уставившимся в стену и закрыл за собой дверь кабинета. В гостиной стояла Никки, сжимая халат у горла; рыжие волосы свешивались ей на лицо.

Эллери увел ее в коридор.

— Этим утром, Никки, вы выглядите чертовски хорошенькой. Марта еще спит?

— Да, — шепотом отозвалась Никки.

— По-моему, этот кризис миновал. Но так больше продолжаться не может. Я собираюсь поговорить с Мартой.

— Здесь?

— Ну вряд ли.

— Не думаю, что Марта станет с вами разговаривать, Эллери. Особенно после вчерашнего вечера…

— Постарайтесь убедить ее. Пусть она придет ко мне.

— Она не придет.

— Придет. Во время следующего свидания Марта заметит меня и испугается. В теперешней атмосфере у меня есть шанс вбить ей в голову немного здравого смысла. Возможно, — медленно добавил Эллери, — это наш последний шанс.

На следующей неделе Никки сообщила Эллери о прибытии письма «G».

— Ну и как все прошло, Никки?

— Нормально. Марта не смогла выйти из-за своего лица. Сначала она не разговаривала с Дерком, и тот вел себя тихо как мышь. Но Дерк знает, как к ней подлизаться. Вчера он прислал Марте букет гардений — ее любимых цветов, — и она опять растаяла. Женщины такие дуры!

— Думаете, она пойдет на свидание?

— Не знаю. Опухоль спадает, так что, может быть, и пойдет.

— Не звоните мне, когда она выйдет. Я рискну. Самое худшее, что может случиться, — это что я зазря посещу гробницу генерала Гранта.[60]

Харрисон назначил встречу на завтра в два часа дня. Погода была отличная, и Эллери отправился пешком на Риверсайд-Драйв.

Но совсем некстати вышли с колясками няни, и многочисленные дети играли на траве перед Вестсайдским шоссе и Гудзоном. Две женщины хлопотали над красным комочком в коляске — очевидно, новорожденным.

Эллери сердито взирал на маленькие плоды любви. День оказался не таким уж прекрасным. Как же ему хотелось расследовать обыкновенное убийство!

Остаток пути он проехал в автобусе.

Сойдя на Сто двадцать второй улице, Эллери перешел дорогу от Риверсайдской церкви к площадке перед гробницей Гранта. На площадке и каменных ступенях никого не было. Он посмотрел на часы. Без пяти два.

Эллери бодро вошел, надеясь удивить пару своим появлением. Но в гробнице также было пусто.

Его шаги по мраморному полу отзывались гулким эхом. Эллери склонился на перила и посмотрел на исторические останки двенадцатью футами ниже. Улисс Симпсон Грант покоился здесь с 1897 года, хотя умер двенадцатью годами раньше. Джулия Дент Грант была погребена позднее — всего пятьдесят лет назад. «Вы давно мертвы, и никого это не заботит, — подумал Эллери. — Нужно привести сюда Дерка и преподать ему урок в исторической перспективе».

Он услышал гудок автомобиля и быстро вышел из гробницы, остановившись между двумя колоннами над каменными ступенями и прикрывая ладонью глаза от яркого солнца. Красный «кадиллак» застыл у обочины. За рулем виднелись шляпа и широкая спина Вэна Харрисона, который сигналил такси, стоящему на восточной стороне Риверсайд-Драйв. Когда Эллери посмотрел туда, такси отъехало, оставив на тротуаре Марту.

Ей пришлось ждать сигнала светофора. Сегодня Марта была одета в яркое цветастое платье. Одной рукой она придерживала шляпу, другой махала Харрисону.

Эллери вышел из тени колонны на ступени и намеренно помахал ей как бы в ответ.

Марта сразу же заметила его. Она опустила руку и слегка повернулась, словно собираясь бежать.

Харрисон, удивившись, просигналил снова.

Эллери весело сбежал по ступеням.

— Привет, Марта!

Она изменила решение и быстро перешла Риверсайд-Драйв, придерживая шляпу. Сделав выбор, она пыталась первой добежать до «кадиллака».

Эллери позволил ей это, но подошел достаточно близко, чтобы не дать им улизнуть.

Харрисон выпрыгнул из машины и что-то шепнул Марте, потом с улыбкой повернулся к Эллери.

— Право, Эллери. — Марта тоже улыбалась, хотя сильно побледнела. — Никогда не представляла вас посещающим гробницы, разве что по делу.

— Тут как раз все сорта дел. — Эллери посмотрел на актера, ожидая, что его представят.

— О… Вэн Харрисон — Эллери Квин.

— Здравствуйте. — Харрисон стиснул руку Эллери.

— Крепкое рукопожатие, мистер Харрисон. — Эллери пошевелил пальцами. — Впечатляет… Ну, Марта, не буду вас задерживать. Рад был с вами познакомиться, мистер Харрисон.

— Я хотела поговорить с мистером Харрисоном насчет роли, — с жалким видом объяснила Марта. — В пьесе, которую я готовлю к осени. Он любезно согласился встретиться со мной…

— Да-да, Марта. Увидимся позже.

— Вас подвезти? — спросил актер, продолжая улыбаться.

— Нет, не беспокойтесь. Не буду вам мешать. — Эллери отошел, помахав рукой.

Когда он обернулся, «кадиллак» уже скрылся.

На следующее утро Марта позвонила в квартиру Квинов без нескольких минут десять.

— Входите, Марта, — печально промолвил Эллери.

Она была в простом платье, хотя и от Бонвита.

— Я сказала, что иду за покупками, — быстро заговорила Марта, опускаясь на край дивана. — Так что не могу задерживаться. Эллери, вы должны забыть о том, что видели меня вчера с Вэном Харрисоном. — Ее голубые глаза казались почти черными.

— Почему? — осведомился Эллери.

— Вы знаете почему. Дерк… Он не должен знать.

— Ах вот оно что! От меня он об этом не узнает.

Она тут же встала, облегченно вздохнув.

— Я должна была сразу попросить вас, поскольку не могу рисковать. Вы ведь понимаете, Эллери?

— Да. Но по-прежнему пребываю во мраке неведения относительно более важных вещей. — Он не делал попытки подняться.

— Эллери, я правда не могу задерживаться…