Ингвар и Ольха - Юрий Никитин

– Ну наконец-то… Я уж думал, не дождусь. Хотя бы Ингвара пожалели! Если бы он знал, что так обернется, ни в жисть не вез бы сюда древлянку. Верно, Ингвар?

Ольха заставила себя посмотреть на искаженное лицо молодого воеводы. Тот стоял, упершись обеими руками в крышку стола. Пальцы и даже кисти рук побелели, а лицо Ингвара разом осунулось, пожелтело, резче стали твердые складки в уголках рта, глубже морщины на лбу.

Кто-то сказал весело:

– Ну, тхор! У тебя шесть жен! Да наложниц не меньше трех десятков! Ты ж говорил, что и тех раздать собираешься!

Черномырд взревел зычно:

– Тех – да! А за такой жемчужиной да не пойти за тридевять земель?

Олег посмотрел довольно на Ольху:

– Ну, дочка, пришел твой час. Пойди наверх, приведи себя в порядок, переоденься.

Первым ее желанием было убежать куда глаза глядят прямо сейчас. И чуть было не кинулась из-за стола к выходу. Волна горячей крови как при буре ударила в голову, а горечь и злость поднялись из глубин души. Но наставники приучали подчинять желания мысли. Она кивнула медленно, видела испытующий взгляд князя. Не верит, видно за версту. Неспешно повернулась и заставила себя двигаться вверх по лестнице.

Зверята ждала на ступеньках. Вид у ключницы был испуганный и вместе с тем обрадованный:

– Не хмурься, милая! Черномырд – боярин знатный. Богат, здоров, не злой вовсе. Жен если и бьет, то редко, и всегда за дело. А вообще-то они с ним как за каменной стеной. Будешь и ты жить как все люди.

Ольха сказала мертвым голосом:

– Замолчи. Или я выброшусь из окна прямо сейчас.

– Боги тебя спаси!

Судя по изменившемуся лицу Зверяты, она в самом деле испугалась до смерти. Ольха с горечью подумала, что не в жалости дело, суровая ключница трепещет, что будут нарушены княжеские планы.

Пока она поднималась до своей светлицы, мысли метались быстро, но без паники. Сколько раз прикидывала все возможности бегства? Правда, на этот раз, не отставая, в трех шагах идут двое. Боян и Павка! Уйти не дадут. Вряд ли решатся убить или даже ранить, но руки у них как железные крюки, схватят и свяжут. Даже если просто поднимут крик, то ей уже не сделать лишнего шага. Зверята заверещит, девки…

Они остались за дверью, а Ольха в своей комнате быстро выглянула в окно. Двор тоже полон челяди, но ее глаз выхватил сразу троих мужчин, что смотрели на ее окна. Ждут! Кто-то понимает, что она попытается бежать. Сейчас даже не уверена, что это Ингвар. Очень уж понимающе смотрел на нее князь. Словно видел наперед каждый ее шаг.

Чувствуя себя совершенно потерянной, дала одеть себя девкам, механически поворачивалась, когда надевали украшения, кольца, браслеты, бусы. Зверята сунулась с румянами. Ольха так же механически отстранила. Отец и наставники учили ее драться до конца. Другая девка на ее месте уже выбросилась бы из окна или как-то наложила бы на себя руки. Человеческая жизнь хрупка, как паутинка, оборвать легко. Но так облегчаешь врагу победу. Только и того, что не дашь насладиться ею в полной мере. Но если наложишь на себя руки, то возврата уже не будет. Ни к жизни, ни к возможности дать сдачи.

Ее повели вниз, на этот раз Боян и Павка прямо-таки дышали в затылок. Они поедали ее глазами. Ольха краем глаза видела на их лицах кроме восторга еще и страх ослушаться кого-то сильного, упустить ее из виду хоть на миг.

Еще наверху услышала пьяные выкрики, смех, шутки, но когда появилась на лестнице, в палате настала тишина. Даже самые удалые гуляки протрезвели, смотрели как на невесть как залетевшую к ним жар-птицу.

Первым нарушил тишину Черномырд. Раскинув огромные руки, проревел:

– Иди ко мне, моя лапочка!

Ольха смотрела неотрывно на великого князя. Он виновник всех ее бед. Этот мудрый человек с печальными глазами. Вещий Олег, который якобы может заглядывать в грядущее. А сейчас продолжает надругательство над ее племенем.

На Ингвара старалась не смотреть. В душе была та горечь, к которой боялась прикоснуться. И боялась понять почему.

Князь Олег раскатисто рассмеялся:

– Молодец, Черномырд! В бою ты быстр, как пардус, хоть и грузен, аки конь, и соображаешь скорее молодежи. Эта древлянка в самом деле – сокровище. Я рад, что ты заметил раньше многих.

Черномырд радостно скалил зубы. Ольха посмотрела на Ингвара. Тот был белым как мел. Губы его дрожали, он не отрывал глаз от великого князя. За столом уже хлопали Черномырда по спине, поздравляли.

– Ты молодец, – закончил Олег. – Я рад, что воевода северных земель соображает как… как хитрый лис. Даже жаль, что тебя опередили.

В мертвой тишине все ждали. Ольха, замерев, прижала руки к груди. Она не замечала, что дышит часто, будто пробежала целую версту. Великий князь обвел чуть насмешливым взором огромную палату: мол, почему такое внимание к такой мелочи, как простые заручены, или, на языке лесных древлян, обручение, протянул пустой кубок отроку, выждал, пока тот наполнит, отхлебнул, прислушался к ощущениям, одобрительно крякнул:

– Доброе вино привезли… А я уж хотел было взять молодыми полонянками. Зачем, когда свои девки краше? А вина в наших краях чего нет, того нет.

Он отхлебнул еще. Черномырд в мертвой тишине замершей палаты осторожно напомнил:

– Княже, ты говорил, что меня опередили. Когда же это было? Ты ж сам велел ей пойти прибраться.

– Конечно, – подтвердил Олег. – Негоже ей, княгине, что весь день и ночь убирала, чистила, варила и готовилась принять такую ораву, сидеть в будничном в присутствии князя. Потому и послал одеться. Разве она так не ярче?

Ольха ждала, замерев. Олег кивком указал на Ингвара:

– Этот упросил отдать ему. Еще когда мы подъезжали к его владениям. Все уши прожужжал, какая она красивая да как жить без нее не может… Чуть бы раньше тебе, Черномырд!

Черномырд с досадой стукнул кулаком по столу:

– Если бы столько дней держал взаперти, рассмотрел такую жемчужину давно!

Олег кивнул Ольхе:

– Сойди, дочка, к нам. А ты, Ингвар, возьми ее за руку.

Ошеломленная, Ольха сошла в зал, Ингвар оказался рядом. Он схватил ее руку с такой силой, что она чувствовала, как ее пальцы слиплись в одно целое. Его пальцы были горячие, вздрагивали.

Зверята метнулась сюда, метнулась туда, появились девки с рушниками, кольцами. У нее все было готово, у нее все всегда было готово. Девки пропели обрядовые песни, перевязали их руки рушниками, посыпали голову житом, провели вокруг стола и поставили перед князем.

Олег смотрел чуточку насмешливо. Ольха старалась не встречаться с ним взглядом. Он был мудр и понимал слишком много. Даже то, в чем она сама не хотела себе признаваться.

– Благословляю вас, дети мои, – сказал он непривычно мягко, даже Ингвар покосился удивленно. – В нашем жестоком времени много сирот, вы – не исключение. Родители твоего жениха погибли в том же году, что и твои… По странному совпадению, в тот же день и в том же месте… Но дрались, не поверишь, на одной стороне.

Он обнял их по очереди, усадил по правую руку от себя. Ольха все еще не могла прийти в себя. Когда пир пошел дальше, она выждала, когда никто не смотрел на них, шепнула:

– Зачем он это сделал?

– Что? – шепнул Ингвар.

– Ну, придумал, что ты первым хотел взять меня. Я же помню, как ты клялся, что лучше быть вздернутым, чем сидеть со мной рядом!

Ингвар покосился по сторонам, не слышит ли кто, ответил сердитым шепотом:

– А ты клялась, что умрешь, но не пойдешь за проклятого руса! Тем более за кровавого пса… Но не мри раньше времени. Я не знаю, зачем князь все это делает, но я на тебя не претендую и пальцем не коснусь. Можешь не страшиться.

– Я не страшусь, – ответила она тем же сердитым шепотом.

Асмунд, сидевший напротив, стал вроде бы прислушиваться к их перебранке. Ольха сладко улыбнулась старому воеводе. Ингвар растянул губы в стороны с таким усилием, словно лицо было из чугуна.

Странно, но она в самом деле не чувствовала ни прежнего страха, ни отвращения. Напротив, мысль о том, что Ингвар возьмет ее в свои сильные руки, обнимет, его горячий рот накроет ее губы… нет, даже думать об этом нельзя. Горячая кровь бросается к щекам с такой силой, что она сама чувствует жар. А во всем теле наступает такая сладкая слабость, что ложка выпадает из руки. И кажется, что все видят и понимают, о чем она думает.

Они касались локтями, но смотрели не друг на друга, а вместе на впереди сидящих. Вместе, подумала она со странно щемящим чувством. Смотреть вместе в одном направлении… Если бы он не был проклятым русом, кровавым псом великого князя! Он именно тот, кого она видела в мечтах. Сильный, красивый, благородный.

Именно такого она бы любила… Вздрогнула так сильно, что Ингвар спросил тихо, не поворачивая головы:

– Что-то случилось?

– Да нет, ничего.

– Уверена?