Смертельный гамбит - Уильям Форсчен

Около двух с половиной дней они продвигались вперед, почти не останавливаясь, и уже очень скоро двум гафам пришлось тащить за собой Габлону, подхватив его под руки, чтобы толстый кох не задерживал их поспешного отступления.

Наконец Зергх, шагавший во главе колонны, сделал знак остановиться,

— Вы чувствуете этот запах? — прошептал он.

Они так долго дышали зловонным воздухом катакомб, что Элдину казалось, будто зловонный запах разложения пропитал все его тело. Он приблизился к Зергху.

— О чем ты говоришь?

— Пахнет дымом.

Элдин тоже это почувствовал — запах дыма от горящего дерева, смешанный с дуновениями свежего воздуха.

— Направо! — скомандовал Элдин.

Отряд бросился за ним. Все хотели поскорее наполнить легкие свежим воздухом. В дальнем, конце туннеля появилось слабое красноватое свечение. Все перешли на бег, и вскоре отрад вырвался на свободу, оказавшись в лесу.

На поверхности было светло как днем, хотя над головой тускло сияли звезды. Слева от них лежал объятый пламенем город, огненный смерч полностью захлестнул его. Густые клубы дыма порой прижимались к земле, обволакивая их удушливой пеленой, а затем вновь поднимались к небу.

Над головой у них ревел ветер, втягиваемый очагом гигантского пожарища.

— Куда мы теперь пойдем? — спросил Оиси.

— Попробуем поднять небольшую суматоху, — сказал Элдин, оглядываясь по сторонам.

— Каким образом?

— Я почти не сомневаюсь в том, что наш побег нанес огромный урон авторитету Ульсака. Он должен поймать нас во что бы то ни стало, и его поджимает время; в его распоряжении осталось меньше пяти дней. К данному моменту он уже, наверное, понял, что мы выбрались за пределы города и территория дальнейших поисков слишком велика для того, чтобы охватить ее всю без помощи других кланов. Давайте отойдем подальше от города и посмотрим, как нам лучше всего спутать планы Ульсака.

Отряд на мгновение задержался, чтобы бросить еще один взгляд на пылающий город. Игла поднималась из центра пожарища, языки пламени играли на ее зеркальной поверхности, и она походила на огненную колонну, уходящую в небеса.

— Это безумие, настоящее безумие! — воскликнула Мари. — Здесь не останется ничего, кроме золы и пепла.

— Возможно, именно это им и нужно, — тихо произнесла Тия.

— Мы думаем, что они выбрались за пределы города, повелитель.

— Ты думаешь? Я не ослышался, ты сказал, что, как тебе кажется, они выбрались за пределы города?

Ульсак повернулся к вестнику с лицом, искаженным от гнева.

Вестник низко склонился перед верховным уллой.

— Мне нужен четкий ответ; я не могу строить свои действия на предположениях или на том, что ты дума ешь. Ты можешь сказать мне точно, сбежали они или нет?

Весь дрожа от страха, вестник поднял лицо от пола.

— Они сбежали. Обнаруженные нами следы показывают, что они выбрались из катакомб, воспользовавшись потайным выходом, расположенным между северными и западными воротами, — прошептал он.

— Твои люди выполнили то, что я тебе говорил? Они запечатали все существующие выходы, чтобы за тем прочесать коридор за коридором?

— Это просто невозможно, — воскликнул вестник. — Катакомбы тянутся на многие десятки километров, имеют около сотни известных нам выходов на поверхность и, возможно, столько же неизвестных. Вероятно, они наткнулись на какой-то незнакомый нам туннель и выбрались наружу.

— Насколько я припоминаю, — тихо произнес Ульсак, — не более месяца назад, предвидя подобный вариант развития событий, я предложил тебе принять меры. Ты сделал, что я тебе сказал?

— В меру своих сил и возможностей, — ответил вестник, не осмелившись сказать, что такого разговора никогда не было.

— Твои возможности иссякли, — сказал Ульсак, а затем повернулся лицом к остальным помощникам.

— Они должны находиться где-то между нами и белыми, — сказал Ульсак, глядя на членов своего штаба. — Немедленно пошлите к белым посланника. Я хочу, чтобы и остальные четыре клана присоединились к поискам. Мы должны их поймать, а затем убить по всем правилам священного ритуала, иначе все наши планы обречены на провал. И доведите до сведения всех командиров, что, если они допустят промах, любого ждет та же участь, что и тех двоих, которых мы собираемся поймать.

Ульсак повернулся и бросил взгляд на человека, распростертого перед ним на полу.

— На кол его, — сказал Ульсак, и легчайшая из улыбок тронула его губы. — Позаботьтесь о том, чтобы смерть к нему пришла не скоро.

— Вообще-то нам удалось обнаружить в катакомбах одного человека, — сказал один из улл, приблизившись к Ульсаку, в то время как приговоренного вытаскивали из комнаты.

— Кого?

— Того самого сумасшедшего шамана. Он бродил возле двери Древних Странников, что-то высматривал и выкрикивал заклинания.

Ульсак почувствовал легкую заинтересованность.

— Привести его к вам?

— У меня нет времени. Выгони его за пределы города. Пусть отправляется жить к клану Сутар. Мне он больше не нужен. Он был моим пророком, но теперь пришло время исполнения пророчеств.

Низко поклонившись, улла поспешил прочь.

Возле двери Древних Странников… Как этот сумасшедший шаман нашел туда дорогу? Но сейчас было не время думать о таких вещах, и Ульсак выбросил эту мысль из головы.

При свете звезд цель их нападения, — прислонившийся к дереву часовой — представляла собой едва различимый силуэт.

Элдин чувствовал себя волком, вышедшим на охоту. С того момента, как он оказался на поверхности Дыры, ему приходилось играть лишь роль жертвы и испытать на себе, насколько незавидно положение того, кто вынужден перейти в глухую оборону. Независимо от своих личных качеств любой, кто окажется в подобной ситуации, будет жить в постоянном страхе, не зная, когда и откуда ожидать нападения. В течение полутора дней с тех пор, как они выбрались из катакомб, их преследовали Шига, но вот теперь они собирались поменяться с ними ролями.

У него за спиной хрустнула веточка, и, обернувшись, Элдин увидел Хасана, застывшего с поднятой ногой. Сопровождающий его самурай беззвучно выругал ассасина, и тот виновато пожал плечами, смущенный своей оплошностью.

Часовой сразу же насторожился и обнажил кинжал.

Элдин застыл, краем глаза наблюдая за человеком. Если он поднимет тревогу, они окажутся в трудном положении.

Оиси оторвал голову от земли и, сложив ладони вместе, издал совиный крик, сигнал, которым, по их наблюдениям, обменивались между собой сторожевые посты Шиги.

Часовой расслабился и снова прислонился спиной к стволу дерева.

Он даже не заметил и вряд ли почувствовал лезвие, которое секундой позже пронзило ему горло.

Такаси подхватил падающее тело и бесшумно опустил его на землю.

Штурмовая группа расположилась впереди, Элдин вместе с резервом остался на краю леса.

Вражеский лагерь находился прямо перед ними.

Оиси переместил ножны с мечом за спину и подобрал кинжал мертвого часового. Он обвел взглядом своих людей.

Небо на востоке начало светлеть, и желтые балахоны, взятые ими у поисковой группы неприятеля, которую удалось застигнуть врасплох, стали выделяться расплывчатыми пятнами в предрассветном полусумраке.

— Приготовились, — прошептал Оиси. Двенадцать самураев кивнули головами.

— Вперед!

Штурмовая группа бросилась в атаку и уже через несколько минут находилась возле первого лагерного костра. Около полутора десятков людей в белом были убиты еще до того, как в лагере поднялась тревога, но к тому времени самураи уже отступали обратно к лесу. — Ульсак, Има Аль-Шига! — закричал Оиси, размахивая окровавленной головой.

Он задержался у края леса, в то время как остальные самураи растворились меж деревьев.

Резервный отряд из самураев и гафов уже бежал по лесной тропе и огибал первый поворот. Поравнявшись, с воткнутой в землю вехой с красной тряпкой на конце, они свернули в сторону; продолжая бежать по лесу параллельно тропе, они миновали еще три такие же вехи.

Самураи, одетые в желтые балахоны, бежали следом, Оиси держался позади. Приблизившись к первой вехе, он выдернул ее из земли и забросил в лесную чащу;

Погоня быстро приближалась.

Свернув за второй поворот тропы, Оиси выдернул из земли и вторую веху.

Из-за спины до него долетали разгневанные крики. Раздался громкий треск, и крики гнева превратились в вопли, наполненные ужасом и болью, когда первый человек был сражен утыканным шипами бревном, сорвавшимся с нависающей над тропой ветви.

Зловеще рассмеявшись, Оиси углубился в лес, оставив преследователей позади.

Вскоре все члены отряда опустились на землю, тяжело дыша от продолжительного бега и возбуждения.

— Что ж, надеюсь, наши действия в какой-то степени спутали им карты, — произнес Элдин с мрачным удовлетворением. — Независимо от того, что скажет Ульсак, многие представители белого клана Шиги будут думать, что некоторые из желтых, несмотря на последнюю договоренность, не прочь при удобном случае прихватить в качестве трофея несколько голов.