Океан любви - Робин Пилчер

— О, нет, не пойми это превратно, — заметил Сэм, подмигивая, — Расс сказал, что ты пойдешь с нами, в то время как я был абсолютно уверен в тебе, и впоследствии… — Он сложил бумажную купюру вдвое и погладил ее. — Черт, и вот результат нашего пари!

— Вы, мужчины, такие дети! — Дженнифер вскочила и, взяв ручку со стола, бросила ее в них.

— У-о! — воскликнул Расс, прячась за спиной Сэма, который, громко смеясь, поспешно отступал к двери. Мужчины вытолкали друг друга в коридор, после чего Расс повернулся и, заглянув в дверь, сказал:

— Не забудь позвонить Алексу.

Другая ручка ударилась о дверь недалеко от его носа. Он удивленно посмотрел на место, куда пришелся удар, высунул язык и быстро закрыл дверь, прежде чем женщина снова попыталась бы ему отомстить.

— Проклятые школьники! — сказала Дженнифер, улыбнувшись. Она подняла ручку и вернулась к столу. Взяв трубку телефона, она нажала на кнопку, чтобы пошел набор одного из сохраненных номеров, и почти мгновенно услышала ответ.

— Алло?

— Привет, дорогой! Это я!

— О, привет! Подожди немного, Дженнифер, здесь слишком шумно. Продолжай говорить, только погромче.

— Ты где?

— В аэропорте Сан-Франциско. Мне нужно улететь в Хьюстон.

— Хорошо, так лучше?

— Да, намного. Как дела?

— Великолепно! Сэм поручил мне новый проект для работы. Он много значит для нашей компании, и мне надо будет постараться.

— Рад слышать об этом. Слушай, дорогая, ты не могла бы побыстрее сказать то, что хотела, потому что я тороплюсь.

— Хорошо. Ты собираешься вернуться в Лиспорт через выходные? Я пригласила Сэма и Молли поиграть в теннис, и Расс хочет сыграть с тобой.

— О, черт, я должен играть с ним? Он снова хочет потешить свое эго? Он же каждый раз у меня выигрывает.

— Я знаю, дорогой. Но, так или иначе, ты мог бы сделать это — ради меня?

— Слушай, у меня нет при себе органайзера, но я сделаю все от меня зависящее, чтобы следующие выходные были у меня свободными. Договорились?

— Да, прекрасно.

— Отлично. Что ж, я кладу трубку.

— Хорошего полета, милый.

— Спасибо. До встречи.

— Да, до встречи.

Дженнифер положила трубку и некоторое время сидела, уставившись на телефон, внезапно почувствовав, что ей как-то не по себе, их разговору явно чего-то не хватало.

— Люблю тебя, — сказала она тихо.

Послышался стук в дверь, и в комнату вошла Мэнди:

— Вот ваши записи.

— Замечательно, Мэнди. Собираетесь домой?

— Да, если больше ничего не нужно.

Дженнифер оторвалась от бумаг и улыбнулась.

— Нет, ничего. Увидимся завтра утром.

Когда закрылась дверь, Дженнифер посмотрела на телефон, думая, нужно ли ей снова позвонить Алексу. Нет, он сказал, что торопился, — скорее всего, звонок его только разозлит. Она покачала головой, как бы убеждая себя в правильности своего решения, и погрузилась в чтение документов.

Глава двадцать первая

Через несколько дней уровень игры Бенджи в большой теннис достиг такой стадии, когда он мог стать почти полноправным противником Дэвиду, несмотря на то что последнему приходилось следить за тем, чтобы мальчик держал удар справа, иначе мяч оказывался в бассейне. Игра на гитаре тоже очень увлекла Бенджи, его можно было заметить без инструмента, лишь когда он играл в теннис или был в школе, поскольку еще не чувствовал себя достаточно уверенным, чтобы похвастаться своим мастерством перед одноклассниками.

Он решил представить собственную песню в числе участников соревнования школьных талантов, а сподвигло его на это одно забавное обстоятельство — Дэвид сочинил небольшую частушку о Додди, состоящую из трех аккордов, которые изучил Бенджи. Однако мальчик в пух и прах раскритиковал сочинение своего учителя за нехватку точности и рифмы.

— Таким образом, аккорды — только G, С и D7. Хорошо?

— Да. Я могу сделать это теперь?

— Держись! Ты еще не знаешь, как это звучит!

— Хорошо. Но в следующий раз ее буду играть я, самостоятельно.

— Хорошо. Ты слушаешь меня?

— Да.

Жизнь полна таких замечательных вещей, как пиво и горячий слоеный яблочный пирог…

— Что такое яблочный пирог?

— Это своего рода домашний торт с яблоками, приготовленный по-немецки.

— Вы всегда едите его с пивом?

— Нет, думаю, нет.

— Хорошо, тогда почему пиво и горячий слоеный яблочный пирог?

— Потому что это в рифму, Бенджи.

— В рифму с чем?

— Не гони лошадей! Мы еще не дошли до этого места.

Но все это, безусловно, испорчено

Поездкой в автомобиле

С Додди, любящим забаву пуделем…

— Это смешно! Разве ничего нельзя придумать, кроме того, чтобы срифмовать с пуделем?

— Эй, дай мне небольшую передышку! У меня заняло целый час написать это!

— Час! Но тут же всего пять строчек!

— Имейте терпение, сэр Тим Райс, я еще не закончил!

— Кто такой сэр Тим Райс?

— Слушай, ты хочешь, чтобы я продолжал или нет?

— Хорошо, давай.

Мы едем вокруг города с опущенной крышей, и в Лиспорте, я говорю тебе, подморо…

— Нет, это нет!

— Что нет?

— В Лиспорте никогда не подмораживает. Ну, летом точно такого не бывает. Зимой температура иногда понижается до…

— Бенджи!

— Что ж, я полагаю, что ты просто использовал это слово, чтобы срифмовать с…

— Мне продолжать?

— Извини.

Потом воздух становится невыносимым, ты думаешь, что это Додди заболела.

Но оказывается, что это она просто дышит.

— Эй! Мне нравится!

— Премного благодарен! Наконец-то я произвел на тебя впечатление.

— Только «подморозило» не рифмуется с «дышит».

— О, тогда забудь об этом.

— Нет, пожалуйста, Дэвид, переделай!

— Нет. Не волнуйся. В любом случае, я еще не закончил.

— Пожалуйста, Дэвид, спой все целиком! Обещаю, что больше не буду прерывать тебя.

— Обещаешь?

— Да, обещаю. Давай, как там она начинается?

Жизнь полна таких замечательных вещей,

Как пиво и горячий слоеный яблочный пирог,

Но все это, безусловно, испорчено

Поездкой в автомобиле

С Додди, пуделем, любящим забаву,

Мы едем вокруг города

С опущенной крышей,

И в Лиспорте, я скажу тебе, подморозило.

— Хотя нет!

— Ты сказал, что не…

— Извини!

Потом воздух становится невыносимым, ты думаешь, что это Додди заболела.

Но оказывается, что это она просто дышит.

— А теперь вместе!