Сполохи детства - Степан Калита

Цыганка подняли. По его лицу струилась кровь, он отплевывался и ругался трехэтажным матом.

Я стоял, крепко сжимая дубинку, и ничего не предпринимая. Толпа тоже замерла, ожидая, что скажет Рыжий. Главарь Банды был явно недоволен. Он жевал губами, смотрел на меня, на ребят, и молчал. Так продолжалось довольно долго.

Тут вперед вдруг вылез Серега:

— Сказали же — на кулаках. А так нечестно.

— Заткнись! — гаркнул Рыжий. И он замолчал, поспешив потеряться в толпе, успев напоследок пробормотать что-то вроде: «А чего он…»

— Брось это, — приказал Рыжий, указывая на окровавленное оружие у меня в руках. Я замотал головой. — Я говорю — брось. — Он подошел, схватился за ножку табуретки и с усилием вырвал ее у меня из руки. Потом обернулся к собравшимся: — Ну все. Мы закончили. Расходимся…

Все разочарованно заворчали. Из коляски мотоцикла вылез здоровенный накачанный парняга, про которого я знал только то, что его зовут Саня.

— А чего мы? — спросил он.

— Не надо ничего, я передумал, — медленно шевеля челюстями, ответил Рыжий и сплюнул. — Пусть живет.

— Ты у меня, сука, ответишь. Я тебя все равно достану! — вопил не своим голосом Цыганок. Ему помогали идти. Но он не терял боевой настрой. Хотя только что показывал мне спину. Уж такой у этого кретина был характер — как у боевого петуха. — Ты у меня получишь, понял?..

— Мало тебе? — спросил я.

— Чего? Чего ты сказал?! А ну иди сюда…

— Да хорош, — успокаивали его свои же ребята.

Мы с Серегой поспешили убраться из гаражей. Шли быстро.

— Повезло тебе, — сказал он по дороге. — Ваще повезло.

Я тоже так думал, но ничего не ответил, размышляя о том — закончилось ли все, или это только начало?! Уверенности в том, что от меня теперь отстанут, не было. Наоборот — появилось еще больше тревоги. Я успокаивал себя одной только мудрой мыслью, которая всегда мне помогала в жизни: «И это пройдет. И ты потом будешь вспоминать об этом, как о забавном приключении, и смеяться над ним».

Но и сейчас, по прошествии многих лет, все, что происходило, не кажется мне забавным приключением. Многие из нас проходили по самой кромочке ножа, и далеко не всем повезло так же, как мне. Если бы не моя звериная реакция, данная мне свыше, не знаю, как все обернулось бы в тот день. Возможно, Цыганок забил бы меня ножкой от табуретки до смерти. А может, сделал бы инвалидом. И никто на свете не помог бы мне в этой ситуации, не спас бы. Не бежать же в самом деле в милицию при малейшей угрозе жизни — да она и не стала бы заниматься делами подростков, сказали бы: «Разбирайтесь сами», прецеденты были. А если бы стала — я сделал бы себе только хуже, прослыв стукачом и став местным изгоем.

Вечером, лежа в кровати, я все никак не мог уснуть, прокручивал этот день в памяти снова и снова, и понимал — что-то надо делать, или жить мне осталось недолго. Цыганок от меня не отцепится. Да и для Рыжего я, похоже, теперь враг номер один. Но как так получилось? Ведь мы, вроде бы, нормально общались. Я никогда не позволял себе даже лишнего панибратства — всегда оставался на расстоянии, и мне казалось — эта дистанция меня убережет…Кое-какие идеи все-таки появились, и я решил их реализовать…

Через неделю в школе я подошел к одному старшекласснику по имени Валера. Это был высокого роста сутулый парень с лицом в прыщах, в роговых очках, короче говоря — настоящий отличник. Его сестру изнасиловала Банда Рыжего, и все об этом знали. Валеру презирали за то, что он не заступился за сестру. Но он вообще числился по классу «ботаников», поэтому к нему было особое отношение.

— Привет, — сказал я.

— Чего тебе? — неприветливо ответил Валера. Он переобувал сменную обувь.

— Есть один разговор.

— О чем?

— О ком. — Я не стал ходить вокруг да около, решил сразу приступить к делу: — Я знаю, кто изнасиловал твою сестру.

Он подскочил, как на пружинах, сгреб меня за воротник, прижал к стене.

— Думаешь, я не знаю…

— Я точно знаю, — осторожно заметил я. — Это Цыганок. Ну чернявый такой. Ты его, наверное, видел много раз.

Он сразу весь потускнел, сник, глянул на меня из-под очков.

— Ты уверен?

— На все сто.

Валера сел обратно на лавку и продолжил шнуровать ботинки. Было заметно, что руки у него дрожат.

— Бесполезно, — сказал он через некоторое время, — мамка в милицию обращалась. Говорят, ничего доказать нельзя. И она сама уже говорит — что ничего не было. Запугали ее.

— Запугали, — согласился я. — Он и запугал. Цыганок.

— А что я… — в голосе прозвучала звериная тоска, — могу сделать?

— Ну ты же мужик, Валер, — я присел рядом, — много чего можно сделать… Если вдвоем.

— Вдвоем? — он опять глянул на меня из-под очков. Во взгляде промелькнула надежда.

— Да, — подтвердил я. — Вдвоем. Встретим его. Одного. Дадим понять, что с нами лучше не связываться.

— Он же в драку полезет.

— А я с ним уже дрался, — сказал я. — Слабый он. Только хорохорится много. Как петух.

— А где мы с ним поговорим? — в голосе очкарика все еще звучало сомнение.

— Я знаю, где он живет. Подождем его в подъезде. Возле его квартиры…

— Ну… давай, — согласился внезапно Валера. — Погоди. А тебе-то что с этого?

— А у меня к нему свои счеты.

— Ну ясно… ясно, — он качнул головой. — Только подготовиться надо. Есть у меня одна идейка…

Цыганок жил со мной в одном доме, в соседнем подъезде. Мы с Валерой беспрепятственно зашли в дом, направились на балкон возле лифтов, и стали ждать прихода «жертвы». Я был очень спокоен — даже удивлялся себе. А Валера всячески мандражировал. Из кармана он извлек какой-то массивный электрический прибор с двумя проводками.

— Тут конденсатор, трансформатор, нитку я сам домотал, — пояснил он. — Очень мощная штука. Должна сработать.

— На фига? — я продемонстрировал Валере свинцовый кастет, отлитый несколько лет назад знакомыми пацанами и выменянный у них на иностранные монеты. — Вот это вещь!

— Насмешил, — Валера чуть ли не впервые со времени нашей встречи улыбнулся и снова затряс своим прибором. — Вот ЭТО вещь…

И он оказался прав. Послышался звук открывающегося лифта. Я выглянул с балконной площадки через стеклянную дверь:

— Он.

Мы ринулись к врагу. Он даже обернуться не успел, чтобы понять, кто на него нападает. Я запомнил только плохо подстриженную худую шею, всю в черных волосах — хотя его звали Цыганком, происхождение у него было туманным, никто никогда его отца не видел. И на похоронах, насколько мне известно, его тоже не было.

Валера вырвался вперед и ткнул проводками своего чудо-прибора в обнаженную шею. Послышался треск, и Цыганок опрокинулся, как будто его срубили косой. На полу он несколько раз дернулся и затих. Слегка пахло паленым.

— Ну, что теперь? — шепотом спросил Валера.

— Давай его на балкон затащим, — предложил я. — А как очнется — поговорим.

— Да чего с этой сукой разговаривать?! — мой подельник вдруг стал необыкновенно злым. Прежде я его таким не видел. — Он мою сестру… изнасиловал. Ты не забыл?!

— Не забыл, конечно…

А Валера уже тащил Цыганка на балкон, подхватив подмышки. Только сейчас я заметил, какой тощей была наша «жертва», и голова у нее так и болталась из стороны в сторону. Как у ощипанного цыпленка, которого повар несет, чтобы бросить в суп.

«Но, может, это и не он…» — хотел сказать я. И не успел. Отличник и очкарик, победитель городских олимпиад по физике, взял и перекинул тело через перила десятого этажа. Сделал он это быстро и буднично — как будто так и надо было. Причем, снизу я не услышал ни единого звука — словно Цыганок не вниз упал, а воспарил к небесам. Но, выглянув, я увидел, что он лежит на газоне, лицом вниз, и ноги у него неестественно вывернуты в коленях.

— На хрена ты?.. — начал я.

Но Валера уже распахнул дверь на черную лестницу и ломанулся вниз. Я счел за благо побежать следом. Мы выскочили из подъезда — и сразу разошлись в разные стороны. На лавочке, где обычно сидят бабульки, в этот раз было пусто — как нарочно.

Больше я с отличником Валерой не общался — не было желания. Да и он не стремился продолжить наше «сотрудничество». Мы, правда, здоровались при встрече, но без особого энтузиазма — как случайные знакомые.

Для меня стало откровением, как быстро стирается след человека на Земле. Особенно, если он ничего не производил, а только доставлял неприятности окружающим.

Некоторое время кругом звучали разговоры о том, что Цыганок давно собирался покончить с собой, грозился, что порежет вены или повесится. То, что он выбросился с балкона — было только делом времени, считали все. Поговорили недельку-другую, да и перестали.

Мне запомнился милиционер с папкой в руках. Мы почему-то сидели с Серегой на скамейке возле моего дома, хотя обычно проходили мимо нее. Милиционер подошел, задал пару вопросов — знали ли мы погибшего, в каком подъезде он жил, были ли у него друзья. А потом неожиданно распалился, покраснел лицом и стал орать, что всыпать бы нам ремня, а то наглотаются всякой дряни — и с балкона сигают, а ему потом — выговор. «Заняться что ли нечем?! Лучше бы книжки всякие читали».