Обжигающе горячая... - Александр Александрович Яйков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да я бы с радостью… Только вот твоя Славия уже мертва. Я сама ее убила — пересаживаясь двумя ступенями выше, чтобы ветру было сложнее швырять в нее крупные капли медленно расходящегося дождя, заявила не выказывающая беспокойства и наконец-то закрывшая свою книгу магесса. Она, будто бы извиняясь за свою поспешность, развела руками. Ну а после, видимо желая добавить немного доказательств своим словам, вытянула из дома перевязь с дорогими ножнами и спрятанным в них клинком, а затем просто метнула ее прямо под ноги мерина, на котором сидел сразу узнавший свой же подарок отец. И пожав плечами, будто говоря о чем-то незначительном, коротко добавила — Трофей. Но можете забрать. На память о Славии.
— ПРОКЛЯТАЯ ТВАРЬ! — раненым быком проревел бывший член гос совета, перемешивая в разуме боль потери и безумную ярость. Соскочив со своего могучего скакуна, он поднял перевязь и выдернув из нее клинок, в его лапище смотрящийся как большой нож и, приставив его к шее целительницы, выдвинул новое требование — Тогда меняю ее жизнь на твою! Соглашайся скорее, пока я не передумал и не забрал обе! — он, не обращая внимания на хлещущие его струи дождя, сделал широкий замах, обозначая желание отсечь девушки голову… и получил категорический отказ, в виде откуда-то прилетевшего и выбившего оружие из его рук камня.
— Не вижу своей выгоды — с усмешкой заметила не выказывающая ни малейшего намека на страх магесса — У меня нет ни малейшего желания становиться твоей рабыней. Ну а Индрис… даже если отрубишь ей голову и проткнешь насквозь какой-нибудь железкой, я все равно смогу ее вылечить и вернуть к жизни. Поэтому не утруждайте ни себя, ни меня. Давайте лучше вы оставите мою подругу невредимой и тогда я вас отпущу. Поверьте. Это очень хорошее предложение — озвучила свой вариант сделки Сария, а ослепительная вспышка молнии и последовавший за этим громовой грохот добавили весомости ее словам.
— Это ловушка! — выкрикнул самый чувствительный и догадливый северянин, устремляя своего коня прочь из этого жуткого места. Вот только ни кто, кажется, и не заметил его позорного бегства. Наоборот, зачерпнув ярости нанимателя и подчиняясь его приказу «АТАКОВАТЬ», лучники в едином порыве отправили в полет целый рой стрел, а маги нанесли свой подготовленный удар. Точнее… Маги попытались нанести удар, но плетения буквально расползлись в их воображении, стремительно теряя стабильность и нити энергии. Ну а выпущенные стрелы, не пролетев и пары метров, разлетелись в разные стороны после коварного удара обжигающего холодом ветра.
— Слабаки! ХАХАХАХААХ! Как же вы слабы! ХАХААХАХАХ! — игнорируя шум сошедшей с ума погоды, гремел в ушах хохот сидящей на крыльце домика магессы. Второй слаженный залп стрелков постигла та же участь, а боевые маги, кажется, и вовсе растерялись, на краткое время потеряв контроль над своим даром. Гордые северные воины почувствовали непривычную беспомощность и страх, а некоторые и вовсе впервые в жизни задумались о бегстве — Слабаки! Ни на что не способные слабаки! ХАХАХАХАХА! Я вас не звала! Вы сами нашли свою смерть!
— ТВАРЬ!!! Я ТЕБЯ УБЬЮ!!! — окончательно слившись со своей яростью, Гадум Бураст сдернул со спины коня Индрис и, ухватив ее за одежду словно самый настоящий щит, пробиваясь сквозь стену воды, бросился в отчаянную атаку… но, не пробежав и пары метров, запнулся обо что-то смазано-незримое и растянулся в грязи едва не задавив своей тушей целительницу. Упал и больше не пытался встать, лишившись сознания.
— ХАХАХАХАХАХХА! ВЫ ВСЕ ОБРЕЧЕНЫ! — продолжал веселиться вошедший в роль симулякрум, пока использовавшая невидимость Сария металась меж беснующихся в ужасе лошадей и пыталась прикоснуться к магам северян, чтобы усыпить их. Получалось плохо, поэтому она, разозлившись, разом усыпила всех неодаренных и скакунов, а потом уже добралась и до оставшихся, все еще пытающихся наполнить плетения врагов.
— ХВАТИТ СМЕЯТЬСЯ! ДУРА! ХВАТАЙ ВСЕХ И ТАЩИ В ПОМЕСТЬЕ! Я УЖЕ ПОЧТИ ЗАКОНЧИЛА ПОДГОТОВКУ! — прокричала своей дурной копии магесса и, цепляя сразу трех воинов, поволокла их в сторону недалеких ворот. Одна, вторая, третья пробежка, после чего, оставив остатки северян и уборку на симулякрума, села вместе с погруженной в сон Индрис на крыльцо и приготовилась поставить финальную точку в этом сюжете обмана и абсурда. Плетение, на создание которого девушка потратила почти полчаса, наконец-то наполнилось силой, и, дождавшись пока копия утащит последнюю пару людей, оставив на поляне перед домом только лошадей, она наконец-то прекратила сдерживать скопившуюся мощь магии и нанесла этот, организованный лишь ради эксперимента, удар.
Резко, будто бы закрутив задвижку трубы, черные небеса прекратили обрушивать на землю бесконечные потоки воды. Вместе с дождем тут же утих и разгулявшийся, принявшийся валить сухостой ветер. И даже грохотун гром изволил утихнуть, позволив краткому мигу тишины окутать окружающее пространство. Всего на пару секунд… А затем от небес к земле протянулась слепящая кривая молнии, которая, словно рисующий на песке сучковатой палкой ребенок, принялась выжигать все на своем пути. Деревья, траву, скамьи для ожидания, спящих лошадей и даже потерянное кем-то оружие — подчиненная магией стихия обращала в черную пыль все чего только касалась, превращая обустроенную за пару месяцев поляну, в выжженный мертвый пустырь. Управляя этой чудовищной по своим масштабам атакой и держа молнию подальше от дома и ограды поместья, Сария упивалась этим мимолетным чувством абсолютного могущества, возможно соперничающим с силами давно забытых языческих богов. Счастливо улыбалась и жгла-жгла-жгла-жгла.
Все закончилось лишь через пару минут, когда магия наконец-то исчерпала вложенные в нее невероятно огромные объемы жизненной энергии, накопленные в артефактных емкостных резерваторах из запасов Сарии. Бьющая с неба кривая молнии стремительно истончилась, а через пару ударов сердца и вовсе исчезла, оставив в воздухе лишь слабое остаточное сияние воздуха и едва слышный треск напитавшего пространство магического напряжения. После этого, также быстро как и собрались, тучи принялись постепенно светлеть и расползаться в разные стороны. Через несколько минут сквозь них уже начали пробиваться лучи упрямого солнца, а через полчаса от этого контролируемого безумия стихии казалось и вовсе недолжно было остаться и следа. Ну, конечно же, кроме тех черных следов оставшихся на выжженном теле, когда-то бывшей уютной, поляны.
— Это был очень интересный опыт, но повторять я его точно не буду —
