Неудачник - Эль Кеннеди

идем под полной луной по тропинке, ведущей от задней части дома к озеру. Некоторое время он молчит. На расстоянии мы следим за светом наших телефонов, чтобы ориентироваться среди поваленных сучьев деревьев, камней и впадин. Я не уверенна, собирается ли он с мыслями или просто репетирует тщательно продуманный бред, который он последние несколько часов сочинял в своем общежитии при квалифицированной помощи Фенна и Лоусона.

Тишина, однако, приятная. Я скучаю по тому, как лес шепчет поздно ночью. Когда песни насекомых затихают и только теплый летний ветерок шевелит листья. Крылья совы, взлетающей с ветки. Слабый стук лапок крошечных грызунов по траве. Это вводит меня в транс, и я не понимаю, пока серебряное отражение луны на воде не поймает мой взгляд, что мы прошли весь путь до озера, не проронив ни слова.

У кромки воды перевернута старая ржавая лодка с веслами, и мы сидим и смотрим на рябь на поверхности воды. Проходит еще около минуты, прежде чем он чувствует мое беспокойство и вдыхает воздух, умоляя сохранить ему жизнь.

— Мне очень жаль, — Эрджей поворачивается ко мне лицом, но я не встречаюсь с ним взглядом, пока нащупываю ногой камень в грязи. — Я всю ночь думал о том, что ты, должно быть, чувствуешь. И я понял. Я сильно облажался.

— Ты был коварным, подлым гадом, который вторгся в мою личную жизнь, чтобы я пошла с тобой на свидание, — я нахожу хороший экземпляр и счищаю с него песок, а затем бросаю его в черный, мягко плещущийся прилив.

— Ты права. И я оправдывал это перед собой десятками разных способов.

— Потому что ты знал, что это неправильно.

— Знал.

По крайней мере, он это признает. Я уже закончила раздавать баллы Брауни, но он заработал себе еще одну минуту моего снисхождения.

— Продолжай, — ногой я соскребаю грязь в поисках новых камней.

— В своей голове я сказал себе, что хочу понять, кто ты, чтобы понять, как к тебе подойти.

Я бросаю еще один камень в воду и смотрю, как он скатывается.

— Большинство людей делают это, разговаривая, знаешь ли. Они не взламывают чужие банковские счета, чтобы выяснить, сколько потратить на подарок ко дню рождения.

— Верно, — он прочищает горло, чтобы скрыть смех, и да поможет мне это, я ткну его лицом в грязь, если он хоть немного усмехнется. — Сегодняшний день заставил меня кое-что понять. Кажется, мой моральный компас немного сбился. Знаешь, я начал возиться с компьютерами в качестве хобби. Я хотел узнать больше. Потом мне нужно было проверить себя. Так эта глупая вещь, которой я увлекся в детстве, заняла всю мою жизнь и стала тем костылем, на который я опирался во всем. Я не задумывался об этом.

— Это довольно запутанно, ЭрДжей, — я делаю еще пару бросков со следующего камня. Узоры, которые он рисует на воде, расширяются и скользят к темноте во всех направлениях. — Но это ты позволил этому выйти из-под контроля.

— Теперь я это признаю. В свое оправдание скажу, что, когда я впервые увидел тебя, у меня, кажется, помутнел рассудок. Вот эта потрясающая девушка, умная и саркастичная, и я умираю от желания узнать ее, но я думаю, что где-то по пути я забыл, как просто общаться с людьми, — он наклоняется вперед, опускает подбородок на руки, опираясь локтями на колени. — Знаешь, переезжая, я взял за правило не привязываться к людям. Зачем беспокоиться, верно? Только вот часть этого правила заключалась в том, чтобы убедиться, что я могу отвергнуть их до того, как они покинут меня. И я думаю, что взлом дал мне…

Он резко останавливается, и я не могу остановить себя, чтобы посмотреть, в чем дело. Испуганное выражение его лица заставляет меня нахмуриться.

— Что?

ЭрДжей проводит ладонью по лбу, на мгновение закрывая глаза от моего взгляда.

— Кажется, я прозрел, — бормочет он, звуча так несчастно, что мне приходится бороться со смехом.

Но я отказываюсь проявлять хоть каплю юмора сейчас. Он подумает, что утомил меня, а мы совсем не в том месте.

— Хакерство дает мне доступ к информации, которой нет ни у кого другого, — наконец говорит он. — А когда ты знаешь секреты людей, это дает тебе власть. Контроль.

— Преимущество, — пробормотала я хотя и неохотно. Потому что я знаю все о том, что мне нужна эта власть.

— Да, — он кивает пару раз. — Но узнавать секреты людей таким образом… Ты думаешь, что это помогает тебе узнать их, верно? Но это не так. Это не реально. Это просто слова или картинки на экранах. Это не то же самое, что, когда человек делится с тобой чем-то. Это и есть настоящая часть, — сожаление смягчает его профиль. — Мне действительно жаль. Я должен был подождать, пока ты откроешься мне в свое время. Я думал, что наличие у нас чего-то общего ускорит процесс, но ведь отношения так не строятся, правда?

— Нет, — язвительно соглашаюсь я. — Это не так, — у меня закончились камни, поэтому я сжимаю руки на коленях. — Хочешь знать, что я больше всего ненавижу во всем этом?

Он смотрит вверх, приготовившись к худшему, но почему-то смирившись.

— Еще хуже, чем трата моего времени и предательство моего доверия, я узнала, что человека, который мне начинал нравиться, никогда не существовало. Испарился в воздухе тысячи крошечных лживых слов. Я не знаю, понимаешь ли ты, каково это.

Его голос становится немного хриплым.

— Слоан, перестань. Я признаю, что солгал о том, что нам нравится одна и та же группа, но все остальное было правдой. Я тот же самый человек. Просто более несовершенный, чем я могу себе представить.

— Сегодня вечером я перебирала в голове разные вещи, и мне пришло в голову, что, возможно, твой лучший трюк заключался в том, что ты как-то избегал рассказывать мне о себе.

— Это было не специально.

Я знаю, что он в это верит, но я знаю, что это неправда. Я довольно осторожный человек, а он делает мой периметр похожим на забор из цепей. Но с этим должен разобраться его психотерапевт. Невозможно исправить всю его личность за одну ночь.