Вайолет, созданная из шипов - Джина Чэнь

– Я думала, что Балика пытается избежать войны, – тихо говорю я. – Ты не можешь ее начать. Это именно то, чего хочет Ведьма. Именно то, о чем предупреждало пророчество.

Напряженный вздох срывается с его губ.

– Тогда, может, оно необратимо.

– Не говори так. – Я слышала эти слова в своей голове слишком часто.

– Эта Ведьма сеет раздор между королевствами… Это головная боль, но она усугубляет уже существующие проблемы. Даже если мы найдем ее и избавимся от ее чудовищ, даже если Сайрус и «леди Рея» поженятся, это автоматически не решит проблему Эвинии. Легко все свалить на пророчество, но суть проблемы… Она здесь. В жадности этого королевства.

Я не рассказываю Данте о просьбе короля произнести речь на свадьбе в поддержку объединения. Это ноша, которую я буду нести в одиночестве, прямо как тайну шипа в одном из моих шкафов. «Я приму решение, когда настанет время», – говорю я себе, хоть и знаю, что сочувствию нет места, когда пытаешься выжить.

Лучше бежать вместе с волками. Чем бежать от них.

– Что мы можем сделать? – все же спрашиваю я.

– Я надеюсь, что отношения изменятся и станут менее напряженными, когда Сайрус сядет на трон. И это еще одна причина, почему мне нужно, чтобы эта свадьба состоялась как можно скорее. У него есть герцоги, которые его поддерживают, но сейчас они молчат, выжидают, когда он взойдет на трон.

– Но король Эмилиус, возможно, еще не отречется от трона.

Складка меж его бровей углубилась.

– Я думал, что после свадьбы…

– Он чувствует себя лучше. – Я пинаю грязь. – Предполагаю, из-за поведения Сайруса он хочет продлить свое правление до тех пор, пока тот не переймет его политику и не избавится от своих идеалистических взглядов.

Данте проводит ладонью по лицу, размазывая пот по щеке.

– Боги, я надеялся, что наша прогулка поможет нам расслабиться. Но, что бы мы ни запланировали, ничего не меняется.

Над головой виднеется бледный след луны. Я нахожу мало утешения в дрейфующих облаках и темнеющем небосводе – признак приближения более холодных и коротких дней на исходе лета. Заблудшая фея, мерцая, пролетает над нами в сторону столицы.

Свечение кажется странно знакомым в своей манере, заставляя меня к нему присмотреться. Я думаю о тех снах, что снились мне недавно, в которых я не разговаривала с Судьбами, в которые, казалось, проникли феи. Они освещали небеса, когда мне снились чудища в деревнях, а до этого они привели меня к проклятому Сайрусу, поглощенного шипами. Они словно пытались предупредить меня о том, что не может показать мое врожденное Видение.

Я сжимаю губы и хмурюсь.

Включая тот сон, что приснился мне семь лет назад, который позволил спасти Сайруса.

Я помню его так же ясно, как в ту ночь, когда он мне приснился: небо над базаром, наполненное невообразимым количеством огней, под светом которых погиб принц. Но сейчас я знаю больше, чем тогда – это были феи.

Они и тогда меня предупреждали?

Долго томившаяся в моей голове мысль, наконец, сформировалась.

– Это все изменит, – шепчу я. – Это то, чего боятся Судьбы.

Данте смотрит наверх.

– Чего?

– Коронация Сайруса. – Нити переплетаются у меня в голове, собираясь в четкую картинку. – Я думаю, что он проклят потому, что Судьбы не желают видеть его королем, потому что это именно то будущее, в котором мы сможем избежать кровопролития. – Судьбы жаждут крови, поэтому им нужна война, поэтому они хотят короля, который позволит этому случиться. – В этом причина, почему они так хотели его смерти семь лет назад. Именно поэтому я не должна была его спасать.

Мир неожиданно становится ярче и четче, когда все мои мысли проясняются. Это просто теория, но в ней есть логика, которая находит подтверждение на каждом уровне моего бытия. Тот лучик надежды, который я могу дать Данте, что, возможно, все его старания не будут напрасны, если Сайрус останется жив и взойдет на трон.

Но мои сны все еще полны угроз и шипов, и есть еще множество вещей, о которых я не могу ему рассказать. Я все еще не могу ответить на самый важный вопрос из заданных мне.

Где я окажусь, когда с проклятьем будет покончено?

Ночью у меня вновь начинаются месячные. В моих снах Судьба, которая Судьбой не является, вздыхает. Она скрывается в беззвездной тени моего разума, в том месте, которое даже мое Виденье считает непостижимым, несмотря на то, что ему известно – там что-то есть.

Мальчишка все еще жив.

Ее благосклонность не дает мне покоя, хоть я ее и ждала.

– Что вы здесь делаете?

Я пришла, чтобы напомнить тебе о предательстве принца. И посмеяться над твоей глупостью.

Я прищуриваюсь.

– Если вы так хотите, чтобы я убила Сайруса, расскажите мне, как именно он передаст меня, – я покончила с туманными формулировками предсказания.

Что случится, когда ты ему наскучишь? Когда ты перейдешь ему дорогу? Используй свое воображение. Такова истинная натура королей.

– Это не доказательство.

Хлопот с этим было куда больше, чем когда мы работали поодиночке, но сотрудничество с Сайрусом невозможным не было. Даже если наши личные отношения и неразумны. Этот голос в моей голове даровал мне шип, когда я была на самом дне, и они это знают. Сейчас они отчаянно пытаются утащить меня назад.

Но когда кого-то накрывает отчаянье, они показывают свою истинную сущность.

– Вы говорите, что вы не Судьбы, но работаете с ними. Я знаю, что работаете, – говорю я с определенной долей уверенности. – И вы хотите, лишь чтобы пророчество развернулось в худшем из его возможных вариантов. Вы помогаете и другой ведьме, не так ли? Она Провидица. И сейчас вы хотите завербовать и меня. Ответьте. Или вы пытаетесь улизнуть?

Ты говоришь, что хочешь ответов, но есть правда, которую ты не готова узреть, – их слова быстры и остры. – Ты его игрушка. Правда в том, что ты ненавидишь себя за то, что хочешь им обладать. Почему ты даешь этой ненависти пировать?

Мои щеки вспыхивают. Я впиваюсь пальцами в кровать.

– Я не…

Бессовестная, бессовестная Вайолет Лун… Но стыд в твоем сердце есть, и величие его в том, что он мал, прячется в темноте, где ты не можешь его отследить.

Я облизываю губы. Я все еще могу почувствовать вкус крови на губах от того момента, когда наш с Сайрусом поцелуй стал слишком грубым.

– Вы пытаетесь залезть мне под кожу, чтобы манипулировать мной.

Манипуляции – язык, на котором говорят смертные. Любовь есть манипуляция, как и надежда.

Пока пыл их речей растет, я снова слышу человеческие интонации в их голосе, и все же.

– Кто вы на самом деле?

Ох, маленькая звездочка. Ты задаешь неправильные вопросы.

Я проваливаюсь в темноту и могу поклясться, что чувствую их присутствие рядом, кого-то на другом конце эхо. Проведя языком по