Схватка с Оборотнем - Андрей Свердлов

— Муж когда ушел на работу? — спросил Миронов хозяйку.

— Ушел, как рассвело, — сказала она, угрюмо разглядывая вошедших, — он завсегда так уходит.

— А потом приходил? — спросил сотрудник.

— Нету, а может, и приходил. Нас никого дома не было.

— Во время рабочего дня он домой заходит? — спрашивал Миронов, продолжая внимательно оглядывать обстановку дома.

— Да чего вам надобно-то? — спросила жена Зыбина. — Вы б сказали…

— Дело у нас не к вам, а к гражданину Зыбину, — пояснил Миронов, — да вот мы его застать нигде не можем. На работе нет, дома нет.

— Опять чо натворил? — спросила старуха, взглядывая на дочь.

Та не поднимала глаз.

— Натворил не натворил, потом разберемся, а вот интересует нас: приходил ли он сегодня с работы или нет?

— Не было нас, — сурово повторила дочь.

Старуха поглядела на нее и отвернулась.

— Повторяю вопрос, — сказал Миронов, — отвечать вам необходимо.

— А на чо вам знать? — упорствовала Зыбина.

— Вот странная женщина. Да поймите же, не из личного интереса вас спрашиваем!

Ни хозяйка, ни старуха не обратили на эти слова внимания. Сколько ни бился с ними Миронов, узнать ничего не удалось. Прибыл Луганов и несколько сотрудников. Они привезли разрешения на обыск. Сразу же приступили к работе. Луганов тем временем отправился к соседям, чтобы расспросить их о Зыбине.

В доме было много добра. В кладовой и в спальне были сложены тюки мануфактуры, связки шкурок, песцовых и собольих, серебряные ложки и вилки, старинные сервизы. Миронов удивленно покачивал головой. Для кого и для чего копилось все это? Когда он осматривал сундук с туркменскими коврами, один из сотрудников приоткрыл вешалку, задвинутую занавесом. Там среди прочей одежды висели шляпа и серое пальто.

— Мужа? — спросил у хозяйки сотрудник.

Та, коротко взглянув, кивнула. Миронов с удивлением отметил, что Зыбин, видно, модник, хотя это и не вязалось с образом кулачка-накопителя. Миронов задумался: что же это за личность — Зыбин… Вошел Луганов, долго отряхивался перед дверью, тер щеки, потом позвал:

— Андрей Иванович, поехали, надо поговорить.

Когда они сели в машину, Луганов, сдерживая волнение, сказал:

— Зыбин успел побывать дома до нашего приезда. Соседи сказали. Был на мотоцикле. Своего у него нет, это мотоцикл кого-то из приятелей.

— Значит, он успел собраться?

— Да. И теперь искать его будет трудно. Что говорят жена и ее мать?

— Отказываются говорить.

— Надо их убедить.

— Трудно. Я Евангелие нашел. Старуха, видно, старообрядка. А это трудный народ.

— Подключим местных товарищей и выясним всех друзей и знакомых Зыбина.

На следующий день было установлено, что Зыбин украл мотоцикл неподалеку от стройки. Мотоцикл принадлежал инженеру из НИИ, который проектировал дома этого квартала. Пострадавший заявил в милицию о пропаже только к вечеру, поэтому в КГБ об этом узнали лишь утром. Кроме того, были допрошены четверо приятелей и собутыльников Зыбина. По их словам, Зыбин был «парень свойский», любил выпить, но буйством не отличался. Никаких секретных разговоров с приятелями он не вел. Среди его знакомых приезжих не было. Домой Зыбин не приглашал, предпочитал пить у других, объяснял это разногласиями с тещей. Куда мог скрыться Зыбин, они не знали, но считали, что сделать это ему легко, так как у него много знакомых среди оленеводов и каюров.

Вечером в управление были вызваны старуха и ее дочь. Допрос вел Миронов, Луганов внимательно наблюдал за ними.

— Почему вы скрыли, что вчера ваш муж приходил домой с работы?

Зыбина смотрела в пол, перебирала концы оренбургского платка.

— А вы не спрашивали.

— Спрашивал. Говорите, Пелагея Амвросиевна, правду. За дачу ложных показаний вы будете привлечены к ответственности.

Женщина вскинула на Миронова черные глаза.

— А вы не пужайте.

— Я не пугаю, я хочу, чтобы вы знали. Вы имеете дело с органами госбезопасности. Не отвечая нам или давая ложные показания, вы вредите государству.

Женщина ничего не сказала.

— Что взял муж, когда вернулся домой?

— Свитер взял, доху.

— Еще. Ружье взял?

— Взял. Рукавицы теплые. Белье. Снеди всякой дня на три.

— Он был на мотоцикле?

— На ём.

— Что он говорил?

— А чо ему говорить?

— Объяснял он вам, зачем уезжает, когда ждать?

— Ничо не объяснил. Он хозяин, что ж ему объясняться.

— А вы не знаете, куда он направился?

— Откуда ж мне знать-то?

Еще с час продолжался безрезультатный допрос. Потом вызвали старуху. Та вообще больше крестилась, чем говорила. Но на вопрос о том, куда мог деться зять, ответила с неожиданной охотой:

— На Угатай, в урочище подался. Не иначе.

— Почему вы знаете?

— Да у него якут там — дружок, пьют вместе.

— Да, зять у вас нехороший человек, Прасковья Андреевна.

— Нехристь. Замучил дочушку мою… Воровкой стала. Позор какой! Все из-за него, бусурмана!

— Так вы, Прасковья Андреевна, помогли бы нам.

— Эт в чем же?

— А вот как появится он у вас, вы нам сообщите об этом.

— И сообщу, — сказала старуха решительно, — беспременно. Давно ей говорю: избавься ты от этого злодея. Да разве нас, матерей, ныне слушают…

— Спасибо, Прасковья Андреевна.

— Не на чем.

На Угатай, где расположен лесхоз, ходит вертолет местного ОРСа. Решено было лететь. В путь собрались Миронов, Луганов и два сотрудника, рекомендованные начальником управления.

На рассвете вылетели. Внизу лежала бурая тайга, испещренная белыми полянами. Изредка проплывали крохотные коробочки домов — северные небольшие поселки. До Угатая надо было лететь двести километров.

— Угатай — местечко небольшое, — рассказывал один из сотрудников, — там расположен лесхоз человек на сто рабочих. Народ разный. Порой встречаются и пьяницы. С кем именно дружит Зыбин, выяснить не удалось. Может, это рабочий лесхоза — там много коренных жителей. Может быть, это каюры… Там сейчас на ягеле олени из ближних колхозов пасутся. Проверим на месте. Вполне возможно, что мы прилетим раньше, чем он туда доберется. Ему сто километров по зимнику на мотоцикле. Поездка не из легких, может и замерзнуть. Да еще по лесной дороге почти столько же добираться…

Как только вертолет опустился на небольшую поляну, окруженную хилыми деревцами, все четверо поспешили к директору лесхоза.

В маленьком финском домике с вывеской «Контора» собралось человек шесть. Были здесь и директор, и секретарь парторганизации. Миронов выяснял у них число охотников в лесхозе, число якутов, спрашивал, кто из них имеет друзей в Якутске.