Кое-что по секрету - Люси Даймонд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Дэйв, ты самый прекрасный мужчина в мире и лучшее из того, что случилось со мной», – написала она на листке бумаги, чувствуя, как слезы подступают к глазам при мысли о том, что он вернется в опустевший дом.
«Но правда в том, что ты слишком хорош для меня. И если бы ты знал, что я сделала, ты бы, вероятно, тоже так подумал. В мире точно есть женщина, идеально подходящая тебе. Женщина, которая будет тебя достойна. Надеюсь, ты был со мной счастлив. Но теперь я уезжаю, и ты больше меня не увидишь. Мне жаль, что я огорчаю тебя. С любовью…»
Она начала писать букву «Б» в слове Банни, но почувствовала, что это будет последней ложью, когда она пыталась быть честной. Она подумала было написать «я», но такой вариант ей тоже не понравился. Хватило бы поцелуя, но ее мозг слишком устал, чтобы и дальше обдумывать детали.
Положив сумки в машину, Банни опустила ключи в почтовый ящик, услышала, как они упали на коврик у двери, и застыла, парализованная сомнениями и раздумьями. Правильно ли она поступает? Не поздно ли еще передумать? О, ну что за жалкое зрелище, она даже сбежать нормально не может. Банни развернулась на каблуках и села в машину. Начался дождь. Ну и куда она поедет? У нее даже плана не было. Это была самая необдуманная попытка бегства на свете. Она безнадежна! Банни всегда была безнадежна во всем.
Она поехала по направлению к кольцевой дороге. Дворники смахивали капли дождя с ветрового стекла. По щекам Банни текли слезы. Она внезапно решила, что поедет на север и посмотрит, где ей остановиться. Было лето, а это значит, что в гостиницах и барах каждого большого города или туристического места хватало работы. Работы с оплатой наличными, где не потребуется рекомендация, где будет достаточно шумно и суетливо, чтобы ей не задавали слишком много сложных вопросов. А если работа окажется скучной и монотонной, а жилье, которое удастся снять, будет мрачным и неуютным, то ей придется с этим смириться, потому что это только ее вина, и ничего другого она не заслужила.
«О боже!» – подумала Банни, неожиданно впадая в отчаяние из-за неподъемной задачи: ей придется опять все начать сначала, когда она чувствует себя никчемной. Сможет ли она это сделать? Стоит ли вообще пытаться?»
Когда она доехала до кольцевой дороги, дождь уже лил как из ведра. Капли барабанили по крыше автомобиля, бились о лобовое стекло, на дороге появились большие лужи. Банни все еще плакала, слезы струились по ее щекам, хотя она и пыталась смахивать их рукавом. А потом из-за мокрой дороги или из-за того, что она потеряла концентрацию, а возможно, из-за того, что она сдалась и Банни стало все равно, машина заскользила, и ее вынесло на встречную полосу. Раздался тревожный гудок, и Банни увидела, как на нее несется другой автомобиль. Машины отчаянно сигналили. Дождь барабанил по крыше. Банни вцепилась в руль, нажала на тормоз и услышала собственный крик страха.
Наступила темнота.
Глава двадцать третья
«Итак, я снова здесь», – подумала Пола, идя через парковку ко входу в терминал. Попытка номер два, стоит скрестить пальцы на удачу, хотя в этот раз она почти не сомневалась, что Джини все-таки прилетит в сопровождении Гарри. Они прислали ей сообщения утром, что зарегистрировались на рейс и держат путь домой. Пола была не из тех, кто искушает судьбу, но, судя по всему, родители преодолели размолвку, и девушка собиралась оставить позади тревожные события последних недель. Не то чтобы сага действительно закончилась, учитывая, что ситуация с Фрэнки так и не разрешилась, но всему свое время, не так ли?
Аэропорт бурлил. Люди стояли в очередях к стойкам регистрации, а персонал с затравленным видом пытался справляться с работой. В зоне прилета Пола увидела Дэйва. Он смотрел на информационное табло, держа в руке стакан с кофе.
– Привет, – поздоровалась она, подходя к брату и обнимая его. – Давно не виделись. Как поживаешь? Надо нам иногда выбираться в паб. У меня такое чувство, будто я давным-давно с тобой по-настоящему не разговаривала.
– Согласен, у меня такие же ощущения, – сказал Дэйв. – Но ты же наверняка слышала о Джоне, правда? Не уверен, что в ближайшем будущем он появится на наших семейных сборищах. Судя по всему, он для нас потерян.
– Джон? Ты о чем? – спросила Пола. Кстати, она так и не получила от него ответа на свое сообщение. – Что случилось?
Круглое, похожее на луну, розовое лицо Дэйва приобрело страдальческое выражение, когда он рассказывал Поле новости.
– Фу, это было ужасно. Как-то вечером Стивен зашел к ним, чтобы повидаться с Джоном, но того не было дома. Оказалось, что Джон сказал Робин, будто встречается с ним, со Стивеном. Робин была сбита с толку, и Стивену пришлось придумывать какое-то оправдание, просто на тот случай, если Джон готовил для Робин сюрприз или что-то еще…
– Я так понимаю, это не было сюрпризом для Робин, – констатировала Пола, чувствуя, как упало сердце. – Или… было, но неприятным.
– Именно. Потому что, когда Стивен наконец поговорил с Джоном вчера вечером по телефону, тот сказал, что влюбился в свою студентку – ей двадцать два, представляешь, – и они вместе уехали в Эдинбург!
– В Эдинбург? Какого черта?… – Пола в ужасе уставилась на брата. – И ей двадцать два? Ты шутишь.
– Господи, хотел бы я, чтобы это было шуткой. Этим утром Стивен сел в поезд и отправился в Эдинбург. Надеется вразумить Джона. Уговорить его вернуться домой и напомнить ему об ответственности, которую он несет перед своей семьей.
– И извиниться перед его несчастной женой, – добавила Пола, ошеломленная этой новостью. Она вспомнила нежное, застенчивое лицо Робин и почувствовала острое чувство вины за то, что не нашла времени позвонить ей в последние дни. Робин была так предана Джону! Она готова была целовать землю, по которой он ходил. Должно быть, за прошедшую неделю весь ее мир рухнул. – Черт возьми, Дэйв, я не могу в это поверить. – Она покачала головой. – Что за бес в него вселился?
– Поди знай, – мрачно ответил Дэйв. – Ужасно, правда? – Он скорчил гримасу. – Сначала папа, теперь Джон. Как будто этим летом семья разваливается на части.
– Не говори так, – резко ответила
