По обе стороны правды. Власовское движение и отечественная коллаборация - Андрей Мартынов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сомнительно, что казаки с удовольствием читали пассаж, будто они «ничего не имеют против того, чтобы те, кто жили и живут теперь на их землях, там и оставались жить равноправно с казаками»{922}. Нелюбовь казаков к «иногородним» (не казакам, живущим в казачьих областях) была известна еще до переворотов 1917 года.
Содержало письмо и прямое противоречие. Краснов писал, что большевики распространяют слухи: «говорят, что в штабе казачьих войск и в станицах засели заскорузлые старики, которые только и думают подвести казачество под протекторат Германии и составить казачье самостоятельное государство под протекторатом Германии», но при этом выше в том же письме говорил о подобном протекторате («покровительстве»)
Не лишено было «Открытое письмо» и откровенной глупости. Совершенно не имел смысла вопрос о том, «предоставите ли вы казакам, как они ушли всем народом, так всем народом и вернуться на кровью предков политые и более чем пятисотлетнюю борьбою завоеванные казачьи земли или предложите им селиться где угодно, на всех просторах России». Ведь если казакам можно селиться по их собственному усмотрению, то к таковым, естественно, относятся и их родные земли. Также вызывало недоумение утверждение Краснова о распространяемых коммунистами слухах про стоящую под Москвой РОА.
Помимо собственного краткого ответа командующего РОА, в котором он подчеркивал, что «всегда уважал все традиции народов и бытовых групп наших народов»{923}, в печати («Казачий стан» 28 марта 1945 года) публикуется ответ на «Открытое письмо Краснову», подписанное атаманами Науменко, Татаркиным и рядом других. В нем, в частности, утверждалось: «по целому ряду затронутых вами, господин генерал, вопросов, имеются уже совершенно точные, не допускающие кривотолков, официальные разъяснения, закрепленные в основном документе Освободительного Движения — в Манифесте…
В Манифесте КОНР сказано, что в настоящий момент единственной реальной силой, могущей поддержать антибольшевистское движение народов России, является Германия. Исходя из этого, Комитет ОНР идет на союз с Германией, но на союз равноправный, не затрагивающий ни чести, ни независимости нашей многострадальной Родины…
Ваш вопрос в том, идем ли мы с Германией или без нее, самостоятельно? Мы никогда не скрывали, что находимся в союзе с Германией, но мы всегда не уставали подчеркивать, что мы равноправные союзники, что мы боремся за независимую Родину, которая не может быть ни под чьим протекторатом или покровительством, в то время как вы берете на себя смелость от лица казачьей массы утверждать, что после победы над большевизмом Россия “останется под покровительством и наблюдением Германии”.
Вы пишите, что внутри антибольшевистского лагеря не может быть почвы для размолвок, тем не менее, зная, что такие размолвки имеются, говорите о них неуверенно, точно сомневаетесь в них и боитесь открыто признать их существование. Не проще ли сразу вскрыть их, чтобы покончить с ними? Мы считаем, что казачество уже давно не едино! Не едино, несмотря на общность целей нашей борьбы, на общность союзнических отношений с Германией. Здесь, прежде всего, следует упомянуть деятельность крайних “самостийных” элементов. Эти люди считают казаков не выходцами из среды русского и украинского народов, приобретших в силу некоторых особенностей жизни специфические черты и поэтому образовавших особую бытовую группу в нашем народе, а самостоятельным казачьим народом! Эти люди с серьезной миной говорят о некоей самостоятельной Казакии. Казачья же масса всегда считала себя плотью русского народа, всегда героически отстаивала национальные русские интересы, понимая, что разъединение с русскими может быть только интересно врагам казачества.
Казачество хочет получить в собственность свои земли, хочет свободно трудиться на своей земле, хочет иметь самоуправление, отвечающее казачьим традициям в быту. Это вполне законные требования, но казаки, трезво разбираясь в современной ситуации, сознают, что в России сегодня не может быть восстановлено самодержавие и какие-то сословные привилегии. Россия уже не та, и казаки уже не те. Вы, господин генерал, очевидно, неясно представляете себе, что говорят сейчас казаки, пришедшие из Советской России, если до сего часа мечтаете о восстановлении старых порядков, от имени казачьей массы утверждая, что казаки мечтают зажить “той жизнью, которой они жили до прихода к власти большевиков”. Не порождает ли эта точка зрения лишних разногласий в среде казаков?
Таковы причины наших разногласий. В настоящий момент вокруг КОНР собираются те казаки, которые, зная действительное настроение казачьей массы, объединяют ее для борьбы за те идеи, которые изложены в Манифесте КОНР. Мы считаем организацию при КОНР Казачьего управления своевременным, полезным, собирающим казачьи силы организационным мероприятием»{924}.
Сложно судить, было ли это письмо инспирировано самим Власовым в традиции советских «открытых писем», или же оно возникло по инициативе переметнувшихся к нему атаманов, а генерал лишь санкционировал его печать. По мнению Кирилла Александрова, имела место санкция{925}. В любом случае текст передавал определенную тенденцию, имевшую место в Комитете освобождения народов России. И в этом плане письмо-ответ важно в двух аспектах. С одной стороны, невольной критикой нацистского руководства и, в частности, Розенберга с его позиционированием казаков, как остготов, то есть арийского этноса. С другой стороны, любопытна оговорка в письме по поводу русской и украинской наций. С начала казаки объявляются «выходцами из среды русского и украинского народов». А чуть позднее они утверждают, что «казачья же масса всегда считала себя плотью русского народа, всегда героически отстаивала национальные русские интересы».
Отдельно стоит рассмотреть слова, подчеркивающие равноправие коллаборантов в союзе с немцами. В официальных документах («Смоленское воззвание», «Пражский манифест») и власовской периодике всегда подчеркивались равноправные, партнерские отношения с Германией. Зачастую оно объяснялось «исторической необходимостью сотрудничества русского и немецкого народов»{926}. Думается, в этот период подобное заявление не должно было способствовать напряжению в отношениях с нацистами. В ситуации потери оккупированных территорий, а вместе с ними и союзников-марионеток, появление нового якобы «независимого» союзника в виде власовского КОНРа, для Германии было благом.
* * *Создав административную базу в виде Казачьего управления, Власов послал для переговоров с Казачьим станом Кононова.
14 апреля 1945 года генерал-майор Иван Кононов прибыл на север Италии в Толмеццо (провинция Фриули), где располагался штаб походного атамана генерал-майора Тимофея Доманова со специальным поручением. Кононов предъявил письменные полномочия, заверенные печатями и подписями Власова и Трухина, согласно которым он являлся особоуполномоченным главы РОА в ведении переговоров о подчинении Казачьего стана руководству КОНРа.
Судя по всему, Доманов был удивлен и не знал, что делать. Возможно, здесь сказалась его зависимость от Петра Краснова. В свое время он стал походным атаманом при довольно сомнительных обстоятельствах. В ходе незначительной контрпартизанской операции 17 июня 1944 года его предшественник атаман Сергей Павлов погиб в бою. После его гибели походным атаманом Казачьего стана назначается 25 июня Доманов, бывший до этого начальником штаба казачьих войск и заместителем Павлова по хозяйственной части. Петр Донсков в одном из писем Николасу Бетеллу прямо обвинял Краснова «в подготовке убийства Павлова с целью завоевать доверие немцев и стать атаманом»{927}. Следует отметить, что Павлов действительно довольно критично оценивал деятельность Краснова, который поддерживал экономическую деятельность оккупационных властей, направленную против интересов казаков. Он утверждал, в частности, что в красновских письмах казакам «даже не указана отдаленная перспектива восстановления самостоятельности Дона… Его письма разрушают долгожданные надежды казачества»{928}. Последнее, впрочем, не мешало Павлову печататься в прокрасновской эмигрантской периодике. Так в журнале «На казачьем посту» он опубликовал несколько очерков по истории и современным проблемам казачества, в которых довольно комплементарно писал о Краснове{929}.
Правда, есть и другие версии. Александр Ленивов, считая, что непосредственный убийца атамана сотник Дмитрий Богачев (расстрелян по приговору казачьего военно-полевого суда 3 июля 1944 года) был завербован советскими агентами, тем не менее, отрицал непосредственную причастность к смерти Павлова Доманова, видя в нем «косвенного виновника убийства»{930}.