Моя истерика - Ольга Черных

— Не бойся, Олли. Мы выберемся, — интересно, она сама верит в то, что говорит?! Я, наверное, дрожу… Точно не от холода. Призраки итак холодные. Или кто мы вообще? Что произойдёт с нами? Ответ на этот опрос я от себя так и не получила.

Пока мы с Талией наблюдали жуткую картину, Шон попытался вырываться из цепких рук, но не успел. Полицейские машины мгновенно окружили супермаркет со словами:

— Руки вверх! Вы арестованы за ограбление банка и подозрение в убийстве двух девушек! Вы имеете хранить молчание…

Последние слова я знаю наизусть из фильмов, поэтому даже не стала слушать. Я готова расцеловать каждого полицейского. Не думала, что остались ещё профессионалы. Маленькая победа.

Чувствую, как Талия крепче сжимает мою руку. Сэма, Шона и остальных забрали в участок. Думаю, они получат по заслугам.

Когда шум стих, машины уехали, остались только мы. И чёрное Порше Сэма. Всегда мечтала о такой машине, но у меня её не будет никогда. У меня не будет ничего, о чём я мечтала. Я, наверное, тоже сгорю, как Том. Но почему этого не происходит? Я в ярости.

Долгое время мы с Талией стоим молча, не в силах вымолвить хоть слово.

— Что будем делать? За нас уже отомстили! Мне этого достаточно, — Талия нарушила молчание. Рада, что она улыбается, хоть и едва заметно.

— И мне, — ответила я и предложила пойти домой. Я хочу последний раз взглянуть…

Мы с Талией живём в одном доме, в одном подъезде, но на разных этажах. Жили.

С моей руки пропали часы, я не могу даже узнать, который час. Думаю, уже чуть больше полуночи. Все мои вещи пропали за ненадобностью.

Как бы нам тяжело не было, мы с Олли подошли к нашему дому. В окнах не горит свет.

— Давай быстро попрощаемся с родными и отправимся вникуда… Мы здесь больше не нужны, — говорю я подруге, она, кивая, соглашается. Не знаю, что нас ждёт. Наверно, неизвестность.

— Можно тебя попросить кое о чём? — спрашивает у меня подруга. Она выглядит такой живой, словно, не умирала. Бледная кожа осталась неизменной, как при жизни. Чёрные волосы красиво уложены, её больше никогда не придётся пользоваться лаком. Как и мне.

— Да, конечно, — я выполню её любую просьбу. Потому что боюсь, она будет последней.

— Зайди за мной, как и раньше… Когда мы утром шли в универ или выходили вечером погулять… — попросила Олли. Жаль, что так всё вышло.

— Да, мне будет не хватать того времени. Зайду, конечно. Дай мне полчаса, — попросила я. Олли снова кивнула.

Я зашла в свою до боли родную квартиру. Она оказалась пуста. Скорей всего, родители сидят в реанимации над моим полумёртвым телом. Или я уже не в реанимации? Чёрт, как же мне их жаль. Я ничего не могу изменить. Моя судьба решена двумя ублюдками. Навечно.

Я подошла к любимой книжной полке, провела по воздуху рукой над книгами. Знаю, что не смогу коснуться их. Никогда не почувствую запах новых страниц. Никогда не узнаю, чем закончится последняя история, которую я начала читать. Когда была жива.

Мною до сих пор движет месть. Почему мы с Олли не исчезаем? Я думала, после смерти человек попадает в рай или ад. Но то, что произошло с душой того парня полностью изменило моё представление о жизни и смерти…

Что, если мы будем вечность скитаться по земному шару? Есть ли такие же, как и мы? Или мне всё это снится?

Мне больше нечего здесь делать. Я не хочу смотреть на плачущих и убитых болью родителей, когда они вернутся домой. Я не хочу видеть свои похороны. Не хочу видеть никого и ничего, что напомнит о жизни. Ненавижу!

Я прошлась по комнатам, бросила прощальный взгляд на свои вещи и вещи родителей, пообещала себе, что больше никогда сюда не вернусь. Я хочу запомнить маму и папу счастливыми и любящими людьми. Всё, что я сейчас хочу, это бежать отсюда и поскорей.

Когда я вошла в комнату Олли, подругу не обнаружила. Если бы не громкие всхлипы, я бы её не нашла.

— Ты что здесь делаешь? — спросила я, открыв деревянную дверь её гардеробной, забитой стильными вещами. Когда мы были живы, мы часто менялись кофточками.

— Не видно? — резко ответила Оливия. Она явно не в духе. Дух не в духе. Смешно.

— Послушай, я всё понимаю. Но я не хочу здесь задерживаться. Куда угодно, только не дома, — сказала я подруге. Она быстро изменилась в лице. Я заметила, что в эту секунду она ненавидит меня всей душой. Мне ведь тоже нелегко.

— Иди, куда хочешь! Оставь меня! — тихо попросила Олли и заплакала с новой силой. Удивительно, но на её белых щеках нет слёз. Они моментально растворяются в воздухе, превращаясь в цветную пыль.

— Прекращай говорить глупости. Я без тебя никуда не пойду. У нас никого не осталось кроме друг друга, так что, смирись, подруга! — весело сказала я. Неужели, она улыбнулась.

— Знаю. Просто… Я разрываюсь на куски. Я не хочу так существовать. Не хочу! Я хочу жить. За что так с нами за что? — Олли продолжала шептать.

— Я тебя понимаю. И ты пойми, скоро вернутся родители, и тогда нам придётся не сладко. Я не смогу на них смотреть. Они нас не увидят. Мы не сможем им помочь…

Кажется, я убедила Оливию вылезти из шкафа.

— Господи, это невыносимо… — её голос стал немного громче, — я даже не могу им оставить ничего в напоминание о себе… Ничего, — констатировала факт Олли. Она права. Мы никчёмные создания, застрявшие между двумя мирами.

Когда моя подруга успокоилась, мы вышли из нашего подъезда с высоко поднятой головой.

— Уже рассвет, — сказала я и искренне улыбнулась.

— Да, так красиво. Никогда не замечала, что горизонт так близко, — ответила я Талии. Она робко держит меня за руку. Я чувствую её прикосновение, как при жизни. Наверное, призраки могут также ощущать друг друга, как и живые люди.

— Да. Жаль, что так всё вышло, — сказала Талия и крепко меня обняла. А я её. У нас больше никого нет. Печально и больно это осознавать.

Мы последний раз взглянули на свой дом, мысленно простились с родителями и отправились к старому оврагу. Мы там часто устраивали пикники и играли в волейбол.

Он всё также покрыт зелёной травой, а в центре стоит моё любимое дерево. В детстве мы часто сидели на его ветках и делали домики.

Раньше мне было страшновато подходить к краю. До земли с оврага не слишком далеко, но я всё равно боялась. А теперь я могу смело стоять на самом краю, чтобы полюбоваться оранжевым восходящим солнцем, крошечными домиками внизу, всем миром.

Уверена, что я последний раз вижу сложившуюся картину. Вся моя жизнь пронеслась в голове за одно лишь мгновение.

Вот я открываю рождественский подарок, вот с папой еду в детский парк, вот мой первый школьный день, вот выпускной, первый поцелуй, вот вся я. А дальше? Дальше пустота.