Механик и все-все-все - Катерина Диченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шэйн довел нас до наших номеров и, сославшись на то, что нужно вернуть на место карету, ушел. Сил у нас хватило только на то, чтобы устало вползти в свои комнаты. На пожелания спокойного сна никто не стал разоряться. Не до того было.
Зайдя к себе, я первым делом избавилась от грязной одежды и долго стояла под душем. Вода была очень горячей, а я все никак не могла согреться. Меня трясло.
Вытеревшись махровым полотенцем, я натянула теплую фланелевую рубашку и, все также дрожа от холода, поспешила в кровать. На кровати меня ждал сюрприз — вымытый и переодетый в чистое Шэйн вольготно развалился поверх одеяла, заняв почти полкровати.
— Ты чего здесь делаешь?
— Решил проверить все ли у тебя в порядке, — небрежно ответил он. — Почему так долго в ванной была?
— Замерзла. Никак не могу согреться.
— Так чего ты там жмешься? Иди сюда, — и он приглашающее похлопал рядом с собой.
Я, конечно же, пошла. Кровать-то моя, да и холодно стоять босой на полу.
Забравшись на кровать, я укуталась в одеяло. Меня начало колотить еще сильнее. Именно сейчас, здесь, я поняла насколько сильно мне страшно. Там… в доме я не успела по-настоящему осознать и испугаться, но теперь… Теперь с лихвой ощущала всю гамму страха, паники и ужаса. Нам невероятно повезло, а ведь все могло закончиться иначе…
Шэйн обнял меня за плечи и, притянув к себе, начал успокаивать и убаюкивать, как маленькую.
— Ну, все-все успокойся. Все хорошо.
— Я так испугалась, — почему-то шепотом сказала я.
— Я тоже испугался, — тихо признался Шэйн. — За тебя, за ребят, за себя. Но мы же молодцы, мы справились, — продолжал успокаивать он.
Постепенно я успокоилась, согрелась рядом с Шэйном, страх отступил, растворившись в предрассветной мгле, и я начала засыпать.
— Шэйн?
— Да…
— Не уходи.
Сон навалился на свинцовые веки, и я так и не услышала, что он ответил.
Проснулась оттого, что просто не хотелось спать, настолько хорошо и удачно выспалась. Тело отдохнуло и набралось сил, а голова была ясной (насколько это возможно с моей-то психикой). Но самым приятным было то, что мне не снились кошмары. Даже самого маленького кошмарика. Я довольно потянулась и откинула одеяло. Глянула в окно и ошарашено замерла. За окном был вечер. Тот волшебный и чарующий момент, когда день сменяется вечером, когда лучи заходящего солнца окрашивают одну часть небосклона во все оттенки золотого и розового, а на другой переплетаются нежные цвета зеленого и синего, украшенные первыми робкими звездами.
— Кошмар, сколько же я проспала? — ужаснулась я вслух, слезая с кровати.
— Четырнадцать часов, аки младенец вы проспали, моя юная госпожа, — любезно сообщил до боли знакомый ехидный голос.
— Шэйн, ты, когда сюда вернулся?
Я обернулась и в упор уставилась на вольготно развалившегося среди подушек парня.
— А я отсюда и не уходил.
Закатив глаза к потолку, я старательно вспоминала, а что вчера такого могло быть? Ничего «такого» не вспоминалось. Единственное, что я отчетливо помнила — это то, как сама попросила Шэйна остаться, а после этого благополучно вырубилась, так и не услышав его ответа. Надо же, а он остался…
— Надеюсь, я хоть не мешала тебе выспаться?
— Если не брать в расчет, что ты периодически закидывала на меня ноги, пару раз чуть не отбила мне рукой нос и что-то бурчала во сне, то я почти выспался, — наслаждаясь перечислением моих «ночных деяний», сообщил Шэйн.
Я виновато закрыла глаза. Если я себя и днем не очень-то могу контролировать, что тут о ночи говорить можно…
— Кстати, тут твои друзья заходили, — подозрительно заботливо произнес Шэйн. — Я им сказал, что ты очень устала и спишь.
Клянусь, я услышала, как об пол стукнулась моя челюсть и куда-то закатилась. Кажется, под кровать.
— Ты, что с ума сошел?! Ты хоть понимаешь, что они подумали?
Я сердито нависла над Шэйном, чувствуя, как сильно горит лицо.
— Да, шутка это, шутка! — издевательски заржал он, уворачиваясь от подушки.
Я гонялась за ним по всей кровати, превращая ложе отдыха в поле битвы.
— Чего ты так разволновалась?
— Ты не знаешь Юлию, — запыхавшись и отчаявшись его догнать, сказала я. — Она же меня, как честного механика заставила бы на тебе жениться!
— Выйти замуж.
— Один хрен.
— Фу, — скривился он. — Где тебя воспитывали?
— А это принципиальный вопрос?
— Нет, скорее воспитательный. Ладно, мне пора собираться, — одергивая одежду и приводя себя в порядок, невозмутимо продолжил парень. — Тебе, кстати, тоже.
— Куда?
Он с трудом удержался, чтобы не постучать мне кулаком по лбу. И хорошо… вряд ли бы он там что-нибудь полезное простукал. Одна пустота…
— Проснитесь, барышня, шестой час вечера, а присутствие на аукционе еще никто не отменял. Тебя и так подозрительно долго не было. Пора бы уже и объявиться.
Крыть тут было нечем. Только вот идти тоже не очень то и хотелось.
— Не вздыхай так и на жалость не дави. На меня это не действует, — равнодушно отрезал он. — Я зайду за тобой в семь. Будь добра быть готовой до этого времени.
— Слушаюсь и повинуюсь, господин мой, — я отвесила шутовской поклон.
— Всегда бы так, — мечтательно протянул он и, не оборачиваясь, вышел из комнаты.
Вот и пообщались, вот и поговорили.
Впрочем, у меня не было лишнего времени стоять и рассуждать о нашем с Шэйном поведении (хотя ну о-о-чень хотелось), поэтому я пошла умываться и готовиться к вечернему выходу в свет.
— Ну, как я тебе? — я покрутилась перед скептически рассматривающим меня Шэйном. — Можно идти позориться?
— А ну еще раз повернись. Медленнее, ты же не юлу изображаешь. Чего-то не хватает, — и он задумчиво обошел вокруг меня.
На мой непредвзятый взгляд все было нормально. Платье, шоколадного цвета с открытыми плечами, приталенное и расширяющееся от бедер, аккуратными волнами струилось до колен, подчеркивая фигуру и оставляя открытыми ноги. Волосы я оставила распущенными, нанесла вечерний макияж и обула так понравившиеся Юлии красные туфельки.
— Что-то мне не нравится… — задумчиво потирая подбородок, пробормотал Шэйн.
— Так, может, мне не идти?
Как не старалась, но я не смогла скрыть ликующей радости в голосе. Мне так не хочется туда идти, просто невозможно.
Шэйн ничего не ответил, но т-а-к красноречиво глянул, что все возражения, придуманные заранее реплики и доводы увяли на корню. Я втянула голову в плечи и виновато посмотрела на друга снизу вверх.
Если к моему внешнему виду у него были замечания, то к его я при всей своей вредности и ехидстве не могла выдвинуть ни одной претензии — черный костюм и белоснежная рубашка сидели на нем идеально. Взгляд невольно скользнул по шее и, не удержавшись, я легонько дотронулась к серебряному ошейнику. Метал неприятно холодил кожу, а камень в центре немного поблек и потерял свою прежнюю яркость.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});