Легенды о призраках (сборник) - Коллектив авторов

Бек хотел, чтобы четверо участников подошли к кораблю вечером, но юридический отдел телекомпании это запретил. Одна операторская группа следовала за ними в лодке большего размера, вторая снимала с холма на берегу. Бек попытался выдавить из бюджета деньги на аренду вертолета, чтобы снять общий план разбитого корабля, но теперь был рад, что затея не удалась: они уже на несколько часов отставали от графика, и даже если бы они и нашли пилота, который согласился бы вылететь в такую нестабильную погоду, то ему пришлось бы заплатить столько, что от бюджета остались бы рожки да ножки, – а шансы получить материал приемлемого качества все равно были невелики. Лэнгли добрался до корабля раньше, чем вторая группа до новой позиции, и ему пришлось дожидаться, пока они приготовятся к съемкам. Желудок Мосс к этому времени был уже пуст, но ее еще мучили рвотные спазмы. Они курсировали вдоль «Алкимоса» в поисках удобного места для швартовки. Радиопереговоры между лодками и группой, оставшейся на берегу, были едва возможны из-за шума и атмосферных помех.

Бек сидел в уютном теплом «рейндж-ровере» и следил за лодками, глядя в бинокль. Пока все вроде шло неплохо – даже лучше, чем он рассчитывал. Он был уверен, что Дуган и Лэнгли не выйдут из игры на этом этапе, да и Сиверсон тоже, но вот Мосс может отказаться от борьбы. За предыдущие серии она все же собрала себе небольшую группу поклонников, хотя их количества явно недостаточно для поднятия рейтингов шоу. Жаль, что стриптизерша не смогла справиться с пауками так же хорошо, как со змеями.

У Лэнгли и Сиверсона на касках были установлены камеры, и они первые должны были подняться на ржавый борт «Алкимоса». Несколько раз они пытались забросить на палубу веревку, но у них ничего не получалось – волнение было довольно сильным, и надувную лодку относило от корабля. В конце концов Сиверсону удалось как следует зацепиться, и он – медленно и с явным трудом – вскарабкался на палубу. Картинка с камер была не слишком хорошей, и на монтаж, скорее всего, уйдет больше времени, чем обычно, но это придаст видеоряду атмосферу «Ведьмы из Блэр», – радостно подумал Бек, – а все неприятности можно списать на привидений.

Продюсер улыбнулся. По съемочной группе пополз слух, что программу могут закрыть, а это означало, что участники тоже об этом знают. Он был в курсе, что Дугану очень нужны деньги, – возможно, так нужны, что он будет готов ради них убить, когда в игре останется только два участника, – а Бек был уверен, что байкер войдет в эту последнюю пару. Вторым, скорее всего, станет Лэнгли, а он не менее тренированный боец, чем Дуган. Он окажется достойным противником Дугану, если только байкер не нападет неожиданно и одним мощным первым ударом не обеспечит себе решающего преимущества. Не то чтобы это имело большое значение. Бек сильно сомневался, что Дуган прочитал свой договор, – а ведь там написано, что, если участник телепрограммы будет подвергнут судебному преследованию за те действия, которые он совершил во время ее производства, он лишается права получения призовой суммы даже в случае своей победы. И не будет иметь ровно никакого значения, признают его виновным или оправдают, а если он попытается подать в суд на телеканал, то все равно скорее всего ничего не получит, – ну перепадет доллар-другой, если крупно повезет.

Он повернулся к съемочной группе.

– Ну, как это выглядит?

– Плохо, – сказал оператор, а звукорежиссер показал вниз большим пальцем. – Даже если не говорить о дожде и об уровне освещенности. На таком расстоянии я толком и разобрать-то не могу, кто есть кто. А синоптики обещают, что погода еще ухудшится. К нам движется мощный грозовой фронт.

Бек скривился.

– Будем надеяться, что нормальный материал нам дадут камеры на касках. Билл?

Звукорежиссер покачал головой:

– Понадобится дикторский комментарий. У меня в наушниках только стук, скрежет, ругательства, шум ветра и волн, крики чаек, атмосферные помехи и что-то вроде собачьего лая.

– Собачьего лая? – удивленно переспросил Бек.

– Ну да, очень похоже. А вдруг у кого-нибудь из них собака в рюкзаке. Или, как вариант, морской котик. Судя по звуку, он не слишком-то счастлив.

Сиверсон осторожно перевалился через ограждение и оказался на палубе. И то, и другое было скользким от дождя, но не сломалось и не обрушилось под его весом. Немного расслабившись на этот счет, он повернулся к Лэнгли:

– Все спокойно, капитан!

– Да уж, – пробормотал бывший коммандо, перебираясь через ограждение. – Спокойнее некуда. Он огляделся – камера на его каске не спеша прошлась по ржавой металлической палубе и свинцовой рябой воде. Затем пожал плечами и посмотрел через планшир на лодку. – Все нормально, поднимайтесь! – Мосс все еще мутило, и она никак не могла разобраться с жумаром на той веревке, по которой он только что поднялся.

– Я думал, она неплохо управляется с узлами, – сказал Сиверсон, которого все это явно веселило; Лэнгли не отозвался, и он продолжил: – Можно задать тебе вопрос?

– Задавай.

– Ты сказал, что у тебя друг попытался совершить самоубийство. То есть он выжил?

– Вроде того. Он врезался в дерево – на большой скорости, как полагается – и вылетел через лобовое стекло. Но не умер.

– И не попытался еще раз?

– А он не мог. Его парализовало. Он просил врачей его усыпить, но никто не согласился.

– Господи боже, – проговорил Сиверсон. Лэнгли взглянул на него и с удивлением отметил, что впервые с начала съемок «Худшего кошмара» видит Сиверсона по-настоящему испуганным. Наверное, паралич для него страшнее, чем смерть. Затем каскадер усмехнулся, и Лэнгли опять посмотрел вниз. Лодку относило от корабля. Дуган схватился за веревку, но, похоже, никак не мог сообразить, то ли остаться в лодке, то ли подниматься наверх.

– Местные призраки ему не рады, – сказал Сиверсон.

– Вряд ли нам улыбнется такое счастье. Этому уроду так нужны деньги, что он за ними хоть к черту на рога полезет. – В этот момент байкер принял решение: не отпуская веревки, он прыгнул из лодки в воду – и исчез среди волн.

В марте 1969 года, во время заплыва между Коттесло и островом Роттнест, пропал без вести выдающийся пловец на дальние дистанции Герберт Войгт. Спустя три недели беглый заключенный, прятавшийся на «Алкимосе», обнаружил его череп, лежащий на видном месте в машинном отделении корабля.

Голова Дугана показалась над неспокойным морем – без альпинистской каски и камеры, – и Сиверсон издевательски закричал «ура». Байкер тяжело подтянулся на руках, затем перехватился, уперся ногами о борт и стал медленно подниматься. Он качнулся в сторону и, быстро перебирая ногами поперек борта, подобрался к другой веревке, как будто в попытке схватить ее – или Мосс, которая остановилась на полпути на тот случай, если бы ему понадобилась помощь. Лэнгли вполголоса выругался и стал вытягивать веревку Мосс, чтобы байкер ее не достал. Ботинок Дугана скользнул по мокрому металлу, он прорычал ругательство и, как маятник, качнулся назад.