Бывшие. Я тебя верну - Арина Громова

– О, Господи! Ты же не…

– Все живы и почти здоровы. Не волнуйся за них. Нам нужно торопиться.

Он дергает на себя ручку двери и мы сталкиваемся с человеком в синем медицинском костюме и… полицией.

Краска отливает от лица. Я же сказала, что было огнестрельное. Конечно, здесь побудет полицейский…

– Никто не покидает дом до выяснения, – отдает приказ инспектор. – Оцепите здесь все! – уже своим людям.

– Прости, – шепчу одними губами Ратмиру. – Прости…

– Что здесь произошло? Кто стрелял?

Вот и все. Это конец.

Нелепый. Бесславный. Невозможный…

– Я не… – начинаю произносить обескровленными губами, но Ратмир перебивает меня.

– Это я, – говорит громко и четко. – Это сделал я.

Часть 50

Три недели спустя

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

– У вас десять минут.

Коротко киваю, и как только закрывается дверь, бросаюсь в объятия Ратмира.

Он так похудел, волосы отрасли и потеряли свой лоск, и одежда непривычная – темный спортивный костюм. Но он улыбается, что казалось бы совершенно невозможно в данной ситуации.

– Зачем ты это сделал? Зачем сказал, что это ты?

Всхлипываю, пытаясь совладать со слезами.

Я знаю, что нас не прослушивают – это заслуга дорогого адвоката, который смог организовать это короткое свидание-разговор. Первый за три долгие недели, которые пролетели как в кошмаре.

И вот я вижу его, и сердце замирает от счастья. И в то же время сжимается от боли, потому что все, что сейчас происходит – только по моей вине.

– Зачем, Ратмир? – повторяю вопрос, заглядывая в его уставшие, но не потухшие глаза.

– У меня не было другого выбора.

– Нет, был! Он был! Ты мог сказать правду, ты не обязан был покрывать меня!

– Я не хочу это даже обсуждать. Любой бы поступил так же на моем месте.

– Не любой, и ты это знаешь. Я должна была признаться. Он выкрал меня, это была самооборона…

– Без единого доказательства. Бесполезно, Ань. Ты бы обязательно сидела здесь сейчас вместо меня, а я бы этого ни за что не допустил. У нас маленький сын и ты нужна ему. Гораздо больше, чем я.

Слезы теперь душат, я не справляюсь с их безудержным потоком.

Прижимаюсь щекой к его спортивной кофте, безумно сожаления, что все так вышло.

Если бы я не сделала тогда ту операцию сыну Байсарова из-за темных дел Невзорова, Ратмир не был бы здесь. Но у меня не было выбора. Мне его не дали. Никто не спросил, хочу ли я, меня поставили перед фактом!

– Ты ни в чем не виновата, слышишь? – шепчет он, будто читая мои мысли. – Даже не думай винить себя.

– Но я не могу не винить. Ведь ты здесь.

– Все не так безнадежно. В этом деле много белых пятен. К тому же на оружии нет отпечатков, ни твоих, ни моих, я же их стер. Доказать точно им будет сложно.

– Но ты признался!

– Одно признание без улик ничего не значит. Хороший адвокат с легкостью это обыграет. Главное, что ты дома с нашим сыном. А мне все равно давно нужен был отпуск.

Невозможно не плакать, слушая такое. Он решился на безумие из-за меня. Рискнул всем, что имеет: бизнесом, связями, своей свободной, лишь бы прикрыть мой поступок.

Да, я могла не вызывать тогда "скорую", но точно не смогла бы после этого спокойно жить. Что я за врач такой, который видя, что человек умирает, ничего не сделал, чтобы его спасти.

Байсаров выжил. Именно благодаря тому, что врачи успели. Но он впал в кому, из которой, возможно, никогда не выйдет.

Но он все-таки жив, и тяжесть груза на моей душе не настолько велика.

А Ратмир… он поступил как настоящий мужчина, доказав, что готов исправлять ошибки не при помощи пустых слов, а делом. Он оградил меня от проблем, добавив их себе.

– Что ты сказала сыну?

– Что ты уехал по работе. В командировку.

– Правильно. Не нужно ему пока знать такие подробности.

– Он скучает по тебе. Постоянно просит позвонить… Ты был не прав – ты очень нужен ему. И ты обязан выйти отсюда как можно скорее! И не только из-за меня и Миши…

Произношу это и прикусываю язык.

Рано. Рано рассказывать об этом, потому что тест мог соврать.

Сегодня утром я почувствовала себя плохо, закружилась голова. Пришлось хорошо напрячься, чтобы вспомнить, когда должны прийти "эти" дни. С волнениями последних недель мне было просто не до этого.

И вот, тест показал вторую полоску. Слабую, неуверенную, но она точно была. Но чтобы удостовериться, нужно сдать кровь, убедиться наверняка.

Сейчас рано обнадеживать себя и его. Или расстраивать… ведь я не знаю, как именно он отнесется к подобной новости. Мы не успели обсудить это. Мы вообще многое не успели…

Только лишившись чего-то мы начинаем осознавать важность потерянного. Я поняла, как сильно Ратмир нужен мне. Как сильно я хочу быть с ним и растить наших общих детей.

Его поступок многое мне доказал и не нужны никакие проверки. Он вырос. Он многое осознал. И у нас обязательно все получится.

Только бы его оправдали и он вернулся домой.

– Ратмир, время, – заглядывает в комнату адвокат. – Мы и так рискуем, если кто-то узнает, что твоя жена здесь, без камер и микоофонов – полетит ни одна голова.

– Да, сейчас. Еще минуту.

Адвокат снова выходит, и Ратмир обнимает меня. Крепко, но в то же время так нежно.

Чувственно.

– Передавай Мишке привет. Скажи, что я скоро буду дома.

– Мы будем ждать тебя. Все мы.

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

Полгода спустя

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀

– Наверное, нужно было покупать платье бо́льшего размера. Это слишком обтягивает и подчеркивает лишний вес.

– Ты прекрасно выглядишь, не придумывай. К тому же женщины в твоем положении не могут быть не красивыми.

Улыбаюсь, рассматривая себя в большом зеркале. Живот стал слишком большим и, кончено, скрыть факт беременности не получится, но мне все равно. Я никогда не скрывала, что жду еще одного сына.