Ку-дар - Ивар Рави

«Время не ждет, идет большая беда, надо забыть распри», — шипокрыл практически угадал мои мысли.

«Спасибо тебе, Шолгатоп, ты самый крутой чувак в Сирдахе», — послал благодарную мысль. «Отвали, занимайся своим степняком», — шипокрыл приподнял голову и устрашающе открыл клюв, чтобы отогнать меня. Помахав ему рукой, взял за шкирку бледного степняка. Только сейчас я мог его разглядеть нормально: невысокого роста, кривоногий, с большой головой. Миндалевидные глаза и широкий нос на смуглом загорелом лице. Юношеский пушок на подбородке и мелкие зубы, из приоткрытого рта, капает слюна. Совсем молодой мальчишка, он даже посерел от страха: его глаза бегали от меня к шипокрылу, от людей к кваркам.

Остановив проходившего кварка, вежливо спросил его, где найти Сантикуха. Когда кварк ответил, что Сантикух должен сейчас подойти, степняк обмочился от страха, из чего я заключил, что язык он понимает.

— Как тебя зовут? — пленник вздрогнул и запинаясь ответил после секундной паузы:

— Рор.

— Рор, какого хрена делает ваша армия на сопредельной территории? — Степняк не понял половины вопроса. Пришлось повторить, используя простые слова.

— Наш правитель Ру-Го повелел, чтобы мы пришли и очистили эти земли от скверны, из-за которой даже не растет трава, — опустив голову пробормотал пленник.

— Какой скверны?

— От них, — Рор показал на кварка шедшего мимо, — и тех, кто их держит.

— Чем они вам мешают? Какой вам вред от кварков? Отвечай, гнида, — встряхнул степняка за шиворот.

— Из-за них нарушилось движение Сирда по небу и Сирд стал опасен. После того как мы истребили этих «хак» у себя, у нас все растет. Ру-Го сказал, что если истребить всех «хак» на этой стороне и тех кто их держит, Сирд станет милостив и здесь тоже будут расти деревья и трава.

— Дурак ты и твой повелитель, — подозвал мимо проходившего мужчину:

— Охраняй его, пока я не найду Сантикуха.

— Хорошо, — коротко ответил тот, ухватившись за пленника. Пока искал Сантикуха, из головы не выходили слова пленника. Крестовый поход решили устроить против свиней, нашли виновных. И ведь всегда так, вся человеческая история пронизана такими фактами. Людей обвиняли во всех смертных грехах из-за цвета волос, глаз, национальности, вероисповедования. И устраивали походы, стараясь выкорчевать неугодных под корень.

Сантикух нашелся у самой воды, вместе с группой людей и кварком. Они что-то обсуждали, порой повышая голос. Увидев меня, Сантикух ощерил клыки:

— Как тебе летать на шипокрыле?

— Надо седло придумать, иначе всю задницу отбить можно, — парировал выпад. — Надо поговорить, я видел огромную армию степняков, против нее не выстоит никто.

— И не выстаивал раньше, это не первый такой поход, — мы отошли от группы спорщиков.

— Так раньше такое бывало? Я привез пленника, может поговорить с ним?

— Мы много раз ловили степняков, они все несут чушь насчет истребления кварков и людей, считают, что это изменит ситуацию в Сирдахе: начнет расти трава, деревья и все станут счастливы.

— Мне он тоже так сказал, — признался я, глядя как важно вышагивает Сантикух. Вроде кабан, а достоинства в нем больше, чем у многих «деров».

— Все это чушь, дело в том, что на той стороне, где живут степняки, мало место для их сигов и самих степняков. И время от времени, они предпринимают такие войны, снижая свою численность. Эта орда воинов снесет все на своем пути, разорит города Сирдаха, спасутся немногие, те, кто уйдут к Соленой Воде. Их возьмут на корабли, и степняки до них не доберутся. Спасутся еще те, кто сможет спрятаться в Диких Землях, в нашем лесу. Но и степняки погибнут в стычках, оставшись без воды и корма для сигов. Только небольшая часть степняков вернется в свои степи, на многие десятки лет, они будут жить у себя, им будет хватать травы, деревьев и еды. А потом, снова все повторится.

Сантикух замолчал, некоторое время мы шли молча. Волшебный лес Диких Земель был полон жизни: сновали пчелы, щебетали птички, растения, провожали нас поворачивая стебли нам вслед.

— Но почему все винят кварков? Люди в Сирдахе во всем винят кварков и ку-даров, степняки, тоже считают виноватыми кварков. Почему, откуда такая ненависть?

Сантикух не отвечал почти минуту, остановившись, он посмотрел мне в глаза.

— Посмотри на меня ку-дар, кого ты видишь?

— Кварка, разумного кварка, который умнее многих людей.

— Еще, кого ты видишь, когда смотришь на меня?

— Я не понимаю, — попытался отвертеться от вопроса.

— Все ты понимаешь, — хрюкнул Сантикух, — ты видишь перед собой отбивные, окорок, жаркое. Одним словом, перед тобой еда, но в отличие от другой еды, еда разумная. Человеческая природа такова, что им претит есть разумных, но что делать, если другой еды нет, а кушать хочется? Правильно, сделать так. Чтобы еда стала менее разумной, обвинить ее во всех грехах, свалить на нее все беды. И тогда, есть такую еду совсем не грех, ведь она источник всех бед. Так и поступили в Сирдахе, они даже дошли до того, что вывели касту ку-даров, обвиняя нас в сношении с женщинами. Это же бред. Мы не настолько безразличны к партнершам, понимаешь? Когда домашним кваркам портят слух, на этом не заканчивается: кварки глупеют, они теряют способность мыслить, превращаясь в животных. Этот мир принадлежал нам, атагалам (крокодилы), которых практически истребили и шипокрылам. Потом появился человек: никто не знает, как и откуда явился этот самый страшный зверь.

Человек размножался со скоростью крысы, заполняя все вокруг. Часть людей ушла далеко в сторону восходящего сирда, они не хотели истреблять кварков, шипокрылов, атагалов, признавая нашу разумность. Другая часть, после появления второго сирда, нашла удобный повод, чтобы обвинить во всем нас. Так началась война между человеком и нами, разумными. В результате нас едва всех не истребили, нашли спасение в этом месте, что вы зовете Дикими Землями. Как человек поступил с побежденными? Знаешь?

— Нет, — пробормотал я, пораженный экспрессией в голосе Сантикуха.

— Из атагалов он делал себе одежду, истребляя их. Яйца шипокрылов варились, чтобы получить особую смесь, ее люди покрывают свои доспехи, делая их сильнее. А нас, кварков, он стал разводить и есть, лишая новорожденных возможности слышать голос матери, делая их живыми окороками на ногах. Но ничего не бывает просто так: шли годы, ушедшие к восходу сирда, попав на благодатные земли размножались. Их становилось больше, им не хватало места жить, и они нашли новых врагов, в лице уже людей. Проходят десятки лет, и волна воинов со степей обрушивается на Сирдах, разоряя и сжигая города. Сирдах восстанавливается, снова начинает процветать, и история