Зимний дворец. Люди и стены. История императорской резиденции. 1762-1917 - Игорь Зимин

На порядок содержания чердака Зимнего дворца вновь обратили пристальное внимание только после трагедии 5 февраля 1880 г., когда народоволец Степан Халтурин взорвал в подвале Зимнего дворца около 50 кг динамита. Обратили внимание прежде всего дворцовые спецслужбы, поскольку взрыв в подвале дворца показал, как слабо организован контроль за хозяйственными помещениями императорской резиденции.

Тогда Министерство императорского двора образовало «Комиссию по расследованию обстоятельств 5 февраля 1880 г…». Ее возглавил руководитель влиятельной службы – Контроля Министерства императорского двора – действительный статский советник барон К.К. Кистер. Комиссия организовала немедленный тщательный осмотр всех подвалов и чердаков Зимнего дворца. Особенно тщательно проверяли чердак и подвалы в той части Зимнего дворца, где располагались императорские покои. Тогда же перед всеми хозяйственниками поставили жесткие сроки по уборке всего хлама, годами копившегося на чердаках. К 25 февраля 1880 г. комиссия Кистера констатировала, что чердаки и подвалы Зимнего дворца «в настоящем виде не представляют возможности укрывательства опасных в отношении взрыва предметов»[357]. Кроме этого, на чердаке Зимнего дворца установили массивные железные «противотеррористические» двери, препятствовавшие несанкционированному проникновению на чердак дворца.

Ко времени чистки февраля 1880 г. относится весьма устойчивая легенда о корове, якобы обнаруженной на чердаке Зимнего дворца. Согласно легенде, один из служащих держал на чердаке корову для того, чтобы у его ребенка постоянно было свежее молоко.

В ноябре 1880 г. Зимний дворец обследовала специальная комиссия Петербургского градоначальника. Результаты обследования доложили министру Императорского двора. Естественно, при осмотре самое пристальное внимание полицейские чиновники вновь уделили чердакам. Комиссия констатировала, что чердаки «чистые, заперты наглухо и охраняются ружейными часовыми».

Тогда попасть на чердак Зимнего дворца можно было только через один проход, охраняемый вооруженным часовым и надзирателем Дворцовой полиции. В это время чердак вновь разделили сплошными металлическими решетками, двери которых держали запертыми. Часть этих массивных решеток сохранилась по сей день. Кроме этого, помещение чердака охранялось особыми надзирателями. На крыше дворца выставили два постоянных поста. Один часовой охранял участок крыши над императорскими покоями, а второй – у соединения Зимнего дворца с другими зданиями. Также на крыше располагался постоянный пожарный пост[358].

Сомнения комиссии вызвали стеклянные световые потолки в ряде залов Зимнего дворца, их, как сочла комиссия, можно было пробить тяжелой бомбой, брошенной с чердака. Поэтому все световые проемы предлагалось оградить железной решеткой, окрашенной в белый цвет. Также предлагалось вооружить часовых на крыше и увеличить их число. Предлагалось также перегородить крышу в двух местах металлическими решетками из остроконечных пик «с целью изолировать крышу над императорскими покоями». В результате всех этих мер к концу 1880 г. чердак и крыши Зимнего дворца были вновь взяты под жесткую охрану, а сам чердак был образцово пуст, каковым и остается до настоящего времени.

При Александре III, который в Зимнем дворце не жил, на крыше начались ремонтные работы. В 1888 г. отремонтировали металлические стропила на чердаке дворца. Попутно с этим провели замену скульптуры, расположенной на крыше. Первоначально в смете ремонта планировалось провести восстановление утрат, заделку трещин, покрытие жидким цементом всех фигур и ваз на крыше дворца[359]. Однако выкрошившийся пудожский камень износившихся скульптур стал опасен для тех, кто проходил по тротуарам вдоль дворца. Поэтому в ходе ремонта вместо 176 каменных скульптур установили пустотелые скульптуры, выбитые из медных листов. Всего изготовили 25 оригинальных моделей, которые затем просто тиражировались до необходимого количества в 176 единиц. Для устойчивости пустотелые скульптуры наполняли мелко наколотым камнем. Накануне празднования 300-летия Дома Романовых в феврале 1913 г. фигуры слегка подправили, проведя незначительный косметический ремонт[360].

Скульптура на крыше Зимнего дворца

Когда в Зимний дворец переехал на жительство Николай II, то он поначалу использовал крыши дворца для прогулок. Не потому что его увлекала романтика крыш, а потому что ему требовалась некая приватность прогулок. Кроме этого, имели значение и соображения безопасности.

По крышам царь гулял, пока у западного фасада дворца не был устроен Собственный садик, обнесенный высокой стеной. Тем не менее, и после обустройства садика Николай II периодически поднимался на полюбившуюся крышу, где у него были проложены свои маршруты. Это отмечали многие, в том числе и солдаты охраны. В революционной нелегальной прессе было опубликовано письмо безымянного рядового дворцовой стражи, который описывал настроение царя после гибели министра внутренних дел Д.С. Сипягина в 1902 г.: «В четверг министра хоронили, а бедный государь приехал только на вынос, тоже страшно боится, провожать не пришел. Жисть хуже нашего, государь все опасается и сидит больше в своем Зимнем дворце, все одно, что арестованный; только и развлечения – играют со своими собаками; выпустит когда штук пять, а когда восемь, а видать только из Морского Адмиралтейства; а то бегает по крыше (курсив мой. – И. З.) или же играет с Братом в лапту; вот какое тяжелое положение их»[361].

Это подтверждается и дневниковыми записями царя. Так, в марте 1904 г. Николай II, погуляв в саду с одним из великих князей, продолжил прогулку по крыше Зимнего дворца: «После прогулки гулял с ним по крыше, обойдя весь Зимний дворец». Последний раз Николай II поднялся на крышу Зимнего дворца с подросшими дочерьми в феврале 1913 г., когда он несколько дней прожил в своей главной императорской резиденции.

Системы отопления Зимнего дворца

Одно из центральных мест в инженерной инфраструктуре Зимнего дворца занимала отопительная система. Долгое время единственным видом отопления дворца были печи, камины и небольшие таганки. При начале строительства дворца архитекторы составили чертежи 17 каминов. Их заказали в Италии, изготовили из каррарского мрамора и в 1758 г. доставили в Зимний дворец[362]. Печи и камины являлись одной из доминант в художественном оформлении залов, поэтому их внешнему облику придавалось огромное значение. В суровом климате Петербурга эти роскошные печи и камины должны были не только эффективно отапливать огромные залы, занимавшие объемы второго и третьего этажей, но и украшать их. Кубатура обогреваемых помещений поистине была колоссальной.

Т. Дмитриев. Прием Екатериной II турецкого посольства в Зимнем дворце 14 октября 1764 г. 1790-е гг.

Как известно, эффективность каминов как источников тепла невысока. Для европейского климата роскошные камины как источники тепла вполне годились, но обогреть огромные залы в суровые петербургские зимы они не могли. Поэтому в Зимнем дворце в морозные дни было просто холодно. Печей не хватало, хотя для четырех парадных залов Невской анфилады Растрелли спроектировал 18 печей. Каждый из пяти постепенно уменьшавшихся кверху ярусов печи имел свое неповторимое пластическое решение. Однако художественные изыски печей явно доминировали над их функциональностью, и в морозные дни в залах Зимнего дворца было так холодно, что это служило поводом к отмене придворных мероприятий. Например, 27 декабря 1779 г. отменили бал в Зимнем дворце «по случаю великой стужи»[363]. О кубатуре парадных залов времен Екатерины II дает представление гравюра Т. Дмитриева.

Для отопления жилых комнат использовались те же репрезентативные камины, но к ним добавлялись и вполне функциональные печи-голландки. И тем не менее граф Б.П. Шереметев в 1787 г. писал одному из своих корреспондентов: «…вздумай только, что я всякий день во дворце два раза. Я сам дивлюсь, как меня достает и вечор был в антресолях: так называются парадные покои наподобие мусеи (т. е. музея. – И. З.), толь очень холодно в них, они почти не топятся, все комельки, а печи только для виду и не закрываются неколи…»[364].

Дворцовые стандарты были таковы, что камины вплоть до 1917 г. оставались непременным элементом не только большинства дворцовых залов или парадных гостиных, но и личных комнат. Безумно дорого стоящие и совершенно нефункциональные камины воспроизводились при всех перестройках в Зимнем дворце. Некоторые из личных помещений были очень незначительны по площади, но и туда непременно придворные архитекторы находили возможность вписать беломраморный камин. Например, в крохотной (по дворцовым стандартам) ванной комнате императрицы Марии Александровны. При всей своей нефункциональности камины были рабочими и их периодически протапливали. Но в повседневном бытовании и парадных гостиных и личных царских комнат их практически не топили. При наличии достаточно мощных систем отопления в этом и не было особой необходимости.