Наследник поручика гвардии - Юрий Шестера

— В этом случае положено восклицать «Горько!» — он сделал паузу. — Но это, как мне кажется, еще впереди…

После окончания пиршества молодежь отправилась на прогулку по вечернему городу. Через некоторое время подружки благополучно исчезли, смешавшись с фланирующей по набережной публикой, и влюбленные остались наконец-то одни.

Над Невой догорала вечерняя заря, уступая место белой ночи и навевая поэтическое настроение. Петр Михайлович и Александра не спеша шли по набережной, держась за руки. Им казалось, что никогда в Петербурге, где они родились и выросли, не было еще более прекрасного и чарующего, чем сегодня, вечера. Тишина, казалось, звенела. На еще сером вечернем небе — ни облачка. Настоящий рай для влюбленных.

Петр Михайлович, остановившись, решительно повернул Александру к себе лицом. А когда увидел ее полураскрытые, трепетно ждущие губы, самозабвенно приник к ним в долгом и сладостном поцелуе. Александра, прошептав: «Спасибо тебе, Петруша, что ты есть!» — приникла к его груди и беззвучно заплакала от нахлынувших на нее не изведанных ранее чувств.

Проходившие мимо пары понимающе улыбались при виде молодого флотского офицера, в объятьях которого тихо плакала от счастья юная девушка.

Сына Чуркины назвали Андреем.

— В честь деда, — заявил Петр Михайлович. — Пусть будет еще один Андрей Петрович. И дай бог, чтобы пошел в него!

Минуло уже более года после их встречи на балу, но чувство влюбленности их не покидало. Петр Михайлович, закончив дела в комитете, спешил домой, где его ждала любимая жена, и оба по-прежнему были рады встрече, как во времена первых свиданий. Ксения с Лизой конечно же видели это и, слегка ревнуя, тем не менее радовались таким отношениям, исповедуя принцип: что хорошо для Петруши, то хорошо для всех…

К этому времени вдруг неожиданно от острой сердечной недостаточности скончался Матвей Степанович. Елизавета Андреевна прямо-таки почернела, убитая постигшим ее несчастьем.

Матвей Степанович никогда не был лично для Петра Михайловича близким человеком. Но Чуркин знал, что тот был предан не только Андрею Петровичу до конца его дней, но и его семье. Во всяком случае, когда Петр после крушения «Александра Невского» спросил у Матвея, не намерен ли тот официально оформить свои отношения с Елизаветой Андреевной, Матвей Степанович, как показалось, благодарно посмотрел на него, но затем твердо ответил: «Хотел бы, да. И даже очень! Однако воля Андрея Петровича для меня — закон, преступить который я не имею никакого права». Найдя свою любовь, он тем не менее в силу сословных обстоятельств формально так и оставался холостым человеком — без семьи и детей…

Петр тяжко вздохнул. Тут же, постучав в дверь, в кабинет вошли Ксения и Лиза. Мать, с мольбой глядя на сына, призналась, что хотела бы после своей смерти лежать рядом с Матвеем. Петр Михайлович задумался над этой просьбой.

— Если строго следовать традициям, то ты, мама, должна была бы быть похоронена рядом с моим отцом в фамильном склепе рода Чуркиных.

Та протестующе посмотрела на сына.

— Но ты была замужем за моим отцом всего лишь три года, — продолжил Петр, как бы не замечая этого взгляда. — А все остальное время прожила в отчем доме, и в силу этого имеешь полное право быть похороненной в родовом склепе Шуваловых, — он сделал паузу, собираясь с мыслями. — В то же время Матвей Степанович формально не имеет никакого отношения к нашему роду… Поэтому, — он посмотрел на Ксению Александровну, — я хотел бы посоветоваться с тобой, бабуля: а как бы на моем месте поступил бы Андрей Петрович?

Ксения Владимировна, не ожидавшая такой хитрости со стороны внука, фактически переложившего на ее плечи решение важного вопроса, растерянно взглянула на него, а затем на дочь. Но она понимала, что Петруша все-таки прав: авторитет Андрея Петровича в их семье даже после его смерти оставался непререкаем — и обняла Лизу:

— Петруша прав. Матвей, так уж получилось, действительно не является членом нашего рода. Ведь как ты помнишь, твой отец по ряду известных тебе причин был против этого. А порядок захоронения в родовом склепе установлен еще нашими предками, и мы не имеем права нарушить его… Матвей Степанович, к сожалению, должен быть похоронен на общем кладбище.

Как гром среди ясного неба, грянуло сообщение о том, что броненосная канонерская лодка «Русалка» в штормовую погоду налетела на камни в финских шхерах[91]. Происшествие было само по себе из ряда вон выходящим, но не одно оно так потрясло Петра Михайловича: во время попытки снять судно с камней при помощи верпа погибло несколько моряков, в том числе и старший офицер «Русалки» капитан-лейтенант Долгоруков Илья Николаевич…

Петр Михайлович, не находил себе места. Дело в том, что когда вице-адмирал Посьет во время их последней встречи сообщил о назначении Петра в Морской технический комитет, то он одновременно поинтересовался, нет ли у Чуркина на примете какой-либо кандидатуры на должность старшего офицера уже готовой к спуску со стапеля броненосной канонерской лодки. Петр сразу же, не раздумывая, назвал лейтенанта Долгорукова. Его предложение было принято, и вот теперь он считал себя виновником гибели единственного друга.

Петр Михайлович осиротел. И хотя оставался вполне общительным, однако близко никого к себе не подпускал, внутренне опасаясь быть непонятым. В свое время он полностью и безраздельно доверял только деду, потом Илье, а теперь у него, кроме, разумеется, Александры, не осталось близкого по взглядам и духу человека. Понесенная им утрата была тяжела вдвойне: ее еще только предстояло пережить…

«Прощай, Илюша! Я буду всеми силами стараться воплотить в жизнь то, что ты предсказал мне. Сделаю все возможное для этого!», — вот какой обет Петр Михайлович дал безвременно ушедшему из жизни другу.

Председатель Морского технического комитета вызвал в свой кабинет капитан-лейтенанта Чуркина.

— Вам, Петр Михайлович, принадлежит идея создания минного оружия, и пришло время заняться этой проблемой вплотную, учитывая в том числе и ваши наработки за время пребывания в комитете.

Сердце Петра учащенно забилось, но он всеми силами старался не показать этого.

— А посему поручаю вам подготовить структуру и определить задачи нового отдела, который будет создан в ближайшее время. Вы возглавите его. Желаю дальнейших успехов!

Петр Михайлович такого не ожидал. «То-то зашушукаются в комитете, — усмехнувшись, подумал он. — Не успел, мол, “обкрутить” дочь товарища председателя, как тут же получил отдел, специально созданный под него, со штатной должностью капитана 1-го ранга. И это в тридцать-то с небольшим!.. Ничего, пусть шушукаются. Ведь адмирал прав: и идея моя, и время действительно подоспело».