Категории
Самые читаемые
ChitatKnigi.com » 🟢Научные и научно-популярные книги » Научпоп » Принцессы немецкие – судьбы русские - Инна Соболева

Принцессы немецкие – судьбы русские - Инна Соболева

Читать онлайн Принцессы немецкие – судьбы русские - Инна Соболева
1 ... 56 57 58 59 60 61 62 63 64 ... 87
Перейти на страницу:

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать

После пожара в высочайшем указе было сказано: «Пожар, истребивший часть Зимнего дворца нашего, был случаем к новым изъявлениям усердия наших верных подданных. По доходящим до нас отовсюду сведениям, люди всех состояний ревнуют каждый по мере средств своих содействовать добровольными приношениями восстановлению сего здания. Сии приношения не будут нужны; мы не принимаем их; но чувства, к ним побуждающие, чувства верноподданнической привязанности к нам и престолу, всегда при всяком более или менее важном событии обнаруживающиеся с новою силою, глубоко трогают наше сердце». Они обдумывали этот указ вдвоем. Это чувствуется в его интонации. Впрочем, принято считать, что в политике она никакого участия не принимала…

«Русский архив» рассказал о таком случае: ехали государь с государыней в санях по Дворцовой набережной (сани, замечу, открытые, охраны никакой. – И. С.). У Троицкого моста стоят двое без шапок, у одного в руках блюдо с хлебом-солью, покрытое салфеткой. Николай Павлович приказывает остановиться. «Мы, Белый Царь, посланные от гостиных дворов Москвы и Петербурга просить у тебя милости. Позволь нам выстроить для тебя дом». «Спасибо, – отвечает государь, – от души благодарю вас, Бог даст, я сам смогу это сделать, но передайте, что вы меня порадовали, я этого не забуду». Я уже рассказывала, как Александра Федоровна помогала нуждающимся. Добавлю только, что особенно быстро и щедро откликалась она на беды погорельцев. До пожара, может быть, заставляло это делать неосознанное предчувствие, что ей придется разделить их участь. После – наверняка воспоминание о том, как сочувствовали люди ее семье.

Разумеется, после пожара царское семейство не бедствовало: жили в своем любимом Аничковом дворце. Но престиж монарха требовал как можно скорее вернуться в главную резиденцию. Еще дымились руины Зимнего, а Николай заявил во всеуслышание: «Святое Воскресение 1839 года я буду встречать в стенах возобновленного дворца!». До названного императором дня оставалось чуть больше пятнадцати месяцев. Каких средств и сил стоило выполнение монаршей воли, трудно вообразить. Современники назовут возрождение Зимнего дворца «колоссальным архитектурным подвигом».

Особое внимание Николай уделял восстановлению половины императрицы. Эта половина начиналась тремя гостиными, образующими переход от Невской анфилады к личным покоям:

Малахитовой, Розовой и Малиновой; дальше от Невы шли три столовые: Арапская, Помпейская и Большая. Дальше следовали кабинет, спальня, уборная, будуар, садик, ванная. И наконец, служебные помещения: буфет, бриллиантовая и проходная комнаты. До нас дошли практически без искажений, в том виде, какой они получили после восстановления под руководством архитектора Александра Павловича Брюллова, только Малахитовая гостиная (зал Эрмитажа № 189) и Арапская столовая (зал № 155). Арапской парадная столовая императрицы именовалась потому, что во время приемов у ее дверей стояли слуги-арапы (так в то время называли эфиопов).

Малахитовая гостиная по роскоши отделки не знала себе равных в Зимнем дворце. Восстановленная после пожара в первозданном виде, она, как в прежние времена, так и сегодня, поражает воображение. Фоном для малахитовых колонн, пилястр и каминов, подчеркивающих цвет изумительного уральского камня, служат стены, покрытые белоснежным искусственным мрамором. Бронзовые базы и капители колонн эффектно сочетаются со сплошной позолотой дверей и отделкой потолка, где плотный вызолоченный орнамент оставляет лишь немного места белому полю. «Золото, как потоки волшебного каскада, разлилось повсюду, – восклицал восхищенный увиденным Башуцкий, – то раз дробясь на мелкие струи или горя в чудных узорах». Николай любил эту гостиную. Считал, что она – достойная оправа дивному бриллианту, его жене. Он заточил ее в золотой клетке? Что ж, может быть. Но клетка была безупречна и по вкусу, и по размеру…

Что же касается других помещений, то их отделка не сохранилась, но объемы остались прежними. И если кто-то захочет представить, в каких условиях жила любимая жена Николая I, и не поленится посмотреть замечательно точные фиксационные акварели Эдуарда Петровича Гау, Константина Андреевича Ухтомского и Людвига Осиповича Премацци, сделанные при жизни Александры Федоровны, – вполне сможет перенестись в середину XIX века.

А Пасху 1839 года Николай Павлович, как и обещал, встречал в обновленном Зимнем дворце. Слово монарха было законом.

По случаю возобновления дворца была выбита медаль. На одной ее стороне было выбито лаконичное «Благодарю», на другой: «Усердие все превозмогает». Император наградил медалью 7000 мастеровых и рабочих.

С возвращением царской семьи в восстановленную резиденцию совпало еще одно знаменательное событие. После того как наследник вернулся из поездки по России, перед его родителями встал вопрос, который приходилось решать и их предшественникам на императорском троне: и Елизавете Петровне, и Екатерине Великой, и Марии Федоровне. Пришла пора Сашеньку женить. В подходе к выбору невесты на этот раз – очевидное отступление от правил: не родители ищут сыну невесту, а он сам получает право искать и выбирать. Думаю, это решение Александры Федоровны. Она не меньше других ратовала за государственные интересы при заключении династических браков. Но для нее, больше всего на свете дорожившей семейным счастьем, было совершенно невозможно даже представить, чтобы сын женился не по велению сердца. Вероятно, она без особого труда уговорила Николая Павловича предоставить наследнику свободу выбора. Она вообще умела удивительным образом влиять на его решения: действовала, как бы бездействуя, подавая мужу свое мнение, будто его собственное. Как умела она улаживать конфликты! Скольких спасла от царского гнева! Не случайно император написал в своем завещании, что Россия никогда не узнает, чем она обязана императрице вследствие того влияния, которое она имела на него.

Александр Николаевич вместе с наставником объехал юг Европы, несколько немецких герцогств и княжеств. Излишне торжественные, церемонные встречи при микроскопических европейских дворах утомляли наследника престола огромной державы. Ни одна из юных принцесс, смотревших на него с нескрываемой надеждой, впечатления не произвела. Его путь лежал дальше, в Голландию и Англию. Может быть, там…

О визите в Англию я расскажу в следующей главе, а пока по дороге была столица Гессенского княжества, Дармштадт. Александр Николаевич с раздражением думал о предстоящей утомительной встрече, о пустых разговорах и унылых ритуалах. Он хотел объехать Дармштадт стороной, но его уговорили заехать хотя бы ненадолго, чтобы не нанести незаслуженной обиды гессенскому двору. Вскользь добавили, что там есть принцесса, во всех отношениях достойная, – может быть, она привлечет внимание августейшего путешественника? Александр без особой охоты согласился.

Как раз в это время Жуковский писал любимой сестре своего воспитанника Марии Николаевне: «Несказанно счастливою минутою моей жизни будет та, в которую увижу его возвратившимся к вам, с душою, полною живых впечатлений и здравых ясных понятий, столь нужных ему при его назначении. Дай Бог, чтобы исполнилось и другое сердечное мое желание, – которое в то же время есть усердная молитва за него Богу, – то есть чтобы в своем путешествии нашел он для себя то чистое счастье, которым Бог благословил отца его». Бог услышал…

Не знаю, какая погода была в тот день в Дармштадте. Может быть, светило солнце, предвещая радость и любовь. У меня же создалось впечатление, что в этом городе всегда идет дождь. Трижды я была в Дармштадте, и трижды промокала до нитки. Казалось, город оплакивает трех своих принцесс, отправленных в Россию за счастьем, а нашедших в чужой холодной стране слезы, горе, смерть. А вообще это красивый город: и дворец, и ратушная площадь, и огромная колонна, увенчанная скульптурой герцога Людвига (лишь немногим уступающая Вандомской или Александровской), и парк, и особенно – театр, огромный, белоколонный, он мог бы служить украшением любой европейской столицы. В этом-то театре все и началось…

Встретили наследника российского престола в Дармштадте, как и везде, весьма торжественно. Вечером пригласили в театр на оперу. Давали «Весталку». Но Александр не слишком внимательно смотрел на сцену. Все его внимание было занято тоненькой большеглазой девушкой, принцессой Марией Гессенской, которой шел пятнадцатый год. В тот же вечер он написал письмо родителям, прося их согласия на брак.

Вот как вспоминал об этих событиях тогдашний секретарь русского посольства во Франкфурте Иван Маркелов:

В час ночи его высочество изволили призвать меня к себе. «Вот письмо к государю, – сказал он, – которое поручаю вам вручить в собственные руки. Немедленно берите дилижанс и постарайтесь прибыть в Светлое Христово Воскресенье или накануне, в субботу. Это придется двадцать пятого числа в Благовещенье и в тот самый день, когда мой отец предполагает переехать из Аничковского дворца в Зимний, только что отделанный. Он будет весьма рад в тот же день получить от меня известие. Если его величество пожелает получить от вас какие-нибудь сведения и подробности относительно принцессы Марии, – передайте ему все то, что вам лично известно».

1 ... 56 57 58 59 60 61 62 63 64 ... 87
Перейти на страницу:
Открыть боковую панель
Комментарии
Настя
Настя 08.12.2024 - 03:18
Прочла с удовольствием. Необычный сюжет с замечательной концовкой
Марина
Марина 08.12.2024 - 02:13
Не могу понять, где продолжение... Очень интересная история, хочется прочесть далее
Мприна
Мприна 08.12.2024 - 01:05
Эх, а где же продолжение?
Анна
Анна 07.12.2024 - 00:27
Какая прелестная история! Кратко, ярко, захватывающе.
Любава
Любава 25.11.2024 - 01:44
Редко встретишь большое количество эротических сцен в одной истории. Здесь достаточно 🔥 Прочла с огромным удовольствием 😈