Игра в гестапо - Лев Гурский

«Терпи, – сказал Курочкин сам себе. – Сорок Восьмого эта какофония устраивала. Значит, и ты обязан быть в восторге…»

– Замечательно, – с вымученной радостью объявил он гоблину и в доказательство побарабанил по серо-белому корпусу монитора, пытаясь поймать ускользающий ритм. Пальцы его, однако, самопроизвольно выстучали нечто вроде «На зарядку – становись!». С чувством ритма у отдельно взятых пальцев Курочкина были серьезные проблемы. Смешивать порошки в лабораторной посуде эти пальцы еще худо-бедно умели, но, например, дирижировать военным оркестром – никогда. Из всех знакомых Курочкину химиков в музыке более-менее разбирались только двое. Покойные Бородин и Сальери.

– Клевая музычка, – согласился в ответ гоблин, не отрывая глаз от экрана, а рук – от клавиатуры. – Самое то. Техно.

В комнате, где по распорядку Дмитрию Олеговичу предстояло провести ровно двадцать минут, их вместе с гоблином находилось двое, и компьютер – третий. Он же первый. Он же главный. В плане, составленном для Сорок Восьмого и по его пожеланиям, было черным по-белому выведено: «Игра. Смертельный к. Пятнадцать раундов, до победы». Очевидно, таким образом нанятый киллер высшей категории проверял свою сноровку перед серьезным делом.

Курочкину проверять было нечего.

В компьютерные игры он не сражался ни разу в жизни: за неимением времени – на работе, своего компьютера – дома, а также желания там и здесь. Теперь ему предстояло расплачиваться за свою несовременность и неподкованность. Вот что значит узкая специализация!

Про себя Курочкин горько вздохнул. На экране под технологическое лязганье возникла грязно-синяя заставка с фактурой жеваной бумаги, после чего на жеваном фоне проявились ярко-красные латинские буквы MORTAL KOMBAT. Как видно, игра была запущена.

– Последняя версия, – удовлетворенно сообщил гоблин. – Самая навороченная, крутее всех крутых. Первые были просто детский сад, зато уж эта – четкая молотилка. Я утром два часа играл за Страйкера, так ваще почти улетел…

«Лучше бы безо всякого „почти“, – мысленно посетовал Дмитрий Олегович, разглядывая жуткие морды на экране и гадая, кто из них Страйкер. – Улетел бы – мне сейчас было бы проще… Черт, как бы его одного втянуть в игру? Если он мне уступит место, я пропал. В жизни не разберусь, какие клавиши за что отвечают…»

Тем временем весь экран заняла уже знакомая мускулистая фигура в шипастых доспехах и в рогатой маске. Лязгающая мелодия из незаметных глазу динамиков сразу приобрела торжественность похоронного марша, словно бы сотня безутешных стиральных машин провожала свою боевую подругу в металлолом. Под звуки железного полтергейста рогато-шипастый детина стал угрожающе выпячивать свои невероятные мышцы. Не-ет, все-таки определенно этот тип с картинки не обходился без стероидов и анаболиков.

«Мрачноват комбат», – сделал вывод Курочкин, но, к счастью, не успел поделиться этой полезной мыслью с гоблином.

– Император! – с уважением проговорил гоблин, кивая на экран. – В новише я до него еще добирался, но в мастере ни разу не обошел. Его хоть ногой бей, хоть рукой… Молоток!

– Ага, – сказал Дмитрий Олегович, который по глупости чуть не разжаловал самого императора в простые командиры батальона. С большим опозданием Курочкин понял, что иноземное слово kombat не обязательно обозначает армейскую должность. Увы, кроме латыни, Курочкин так и не удосужился выучить хотя бы еще один иностранный язык…

– Можете начинать, – гоблин зафиксировал на экране императора и сделал попытку освободить место. Очень заметно было, с какой неохотой компьютеролюбивый гоблин готовился покинуть стул у экрана. Долг на его лице отчаянно боролся с чувством. Курочкин вознамерился принять участие в этой внутренней борьбе не на стороне долга.

– Минуточку, – озабоченно произнес он и щедрым жестом вернул гоблина обратно на место возле монитора. – Значит, в мастере до императора трудно добраться? Дмитрий Олегович понятия не имел, о чем сейчас спрашивает, но лишь надеялся, что употребил слова в нужном порядке.

– Трудно – не то слово, – откликнулся гоблин, с удовольствием возвращаясь на место. Видимо, вопрос Курочкина все-таки имел смысл для игры. – Возьмите хоть Шамсунга… – Гоблин забарабанил по клавишам и вывел на экран полуголого человека в черно-желтом трико. По угрюмому лицу расползался черный след, похожий на результат растекшейся тени для ресниц. Действие игры почему-то разворачивалось на необычайно грязной и запущенной городской улице. Похоже, дворник здесь не убирался лет сто. Даже малиновое солнце, заходящее где-то на заднем плане картинки, и то выглядело неумытым. В такой обстановке далеко не каждый захотел бы проявлять чудеса храбрости.

– А вот – Найт Вулф, – прокомментировал гоблин, мотнув головой в сторону нового персонажа, который только что вынырнул из-за мусорной кучи и принял боевую стойку.

«Что делают два человека, повстречавшиеся вечером на грязной улице? – подумал Дмитрий Олегович. – Проходят мимо друг друга. В худшем случае один просит у другого сигарету или кошелек…»

В компьютерном мире, однако, все обходилось без преамбул: увидев индейца по фамилии Вулф, неумытый Шамсунг мгновенно принялся лупить его руками и ногами. Индеец, в свою очередь, выхватил откуда-то из воздуха лук зеленого цвета и начал метать в сторону Шамсунга такие же зеленые стрелы. Угрюмец в черно-желтом трико, впрочем, оказался, чрезвычайно выносливым типом. Даже когда его поражала стрела, он только не по-русски крякал, испускал фонтанчик крови, но не терял при этом боеспособности. Под крики, кряканье, кровавое хлюпанье и треск пластмассовых клавиш противники минуты полторы тузили друг друга, пока ведомый гоблином перепачканный Шамсунг все же не взял верх. Несчастный команч в окровавленных перьях кулем повалился возле пятнистой от грязи городской стены, а перепачканный тушью молодец в трико приосанился, победно выкрикнул: «Хо!» – и пропал.

– Хороший индеец – мертвый индеец, – с удовлетворением объявил гоблин. Кажется, он потихоньку начал забывать, что уже давно обязан был уступить место у клавиатуры Сорок Восьмому.

– Вот именно, – поддакнул Дмитрий Олегович. «Играй, дитя, не знай печали», – мысленно продолжил он.

Фон сменился. Теперь черно-желтый драчун двигался по какой-то явно заброшенной станции метро. Навстречу ему походкой постового милиционера шел некто белобрысый, в синем джинсовом костюме и в такой же синей кепочке с козырьком. Судя по тому, что на боку у белобрысого болталась кобура с непонятным оружием, тот вряд ли был обычным прохожим. Скорее он смахивал на здешнего сторожа или даже полисмена…

– Хо! – воскликнул черно-желтый забияка и, недолго думая, ударил сторожа-полисмена ногой, хотя тот вовсе не собирался нападать первым. Щелчок клавиши – еще один удар ногой, щелчок – удар рукой. Бедняга в синей кепочке отчаянно сопротивлялся и несколько раз поразил драчливого Шамсунга из своего большого пистолета (или маленького автомата). Однако пули, как и стрелы ныне покойного индейца, не причиняли черно-желтому зачинщику драки особого вреда. Он по-прежнему фонтанировал кровью, но пока абсолютно не нуждался в перевязках и услугах доноров. В целом это был смертельный поединок, практичееки безвредный для здоровья дерущихся.

– Получай! – с энтузиазмом сказал гоблин и трудолюбиво застучал по кнопкам. Все тот же Шамсунг, черно-желтой молнии подобный, совершенно озверел и принялся дубасить своего противника руками и ногами одновременно. Про себя Дмитрий Олегович пожелал этому зловредному Шамсунгу поражения, и тут же, словно уловив мысленный сигнал, сторож-полисмен перешел в контрнаступление и начал заметно теснить забияку в трико к самой границе экрана. Гоблин досадливо выругался, Курочкин приободрился. Он придвинулся поближе к экрану, однако, не удержав равновесия, вынужден был опереться о край клавиатуры. При этом Дмитрий Олегович зацепил сразу несколько клавиш одновременно – о чем через мгновение сильно пожалел.

Загнанный в угол Шамсунг неожиданно опустился на одно колено, сложил руки в замок и из такого положения пустил в сторону белобрысого не то пулеметную очередь, не то лазерный луч. Причем ни пулемета, ни лазера в руках у него так и не появилось. Должно быть, в компьютерных играх могло стрелять не только оружие, но и все, что угодно, включая популярную комбинацию из трех пальцев. Важно было просто знать нужные кнопки.

– Хо! Хо! – в восторге заорал гоблин и благодарно покосился на Курочкина. О таком убойном сочетании клавиш он, вероятно, и сам не подозревал. «Новичкам везет», – машинально подумал Дмитрий Олегович, наблюдая, как испепеленный лазером (а может, прошитый очередью) боец в синей кепочке превращается в компактную горстку праха и исчезает.

Ощущение было не из самых приятных.

Из динамиков вновь полились лязгающие победные аккорды. «Финиш хип!» – пророкотал тяжелый механический голос. Слово финиш понял даже Курочкин.