ТЕРРОР ПОСЛЕ 1917. СУПЕРТЕРРОР. СОПРОТИВЛЕНИЕ. Том 6. - Роман Ключник

«Украинское государство явилось для евреев неожиданностью. Евреи этого не предвидели, несмотря на их необычайную способность пронюхивать всякую новость. Они... подчёркивают своё знание русского языка, игнорируют факт украинской государственности... еврейство снова перешло в лагерь наших врагов» (Солженицын). Петлюровские гайдамаки, сечевые казаки и стрельцы относились к евреям как к врагам. Так же относились к ним и многочисленные народные повстанческие отряды крестьян, не говоря уже о белых офицерах. Местное население противостоящие две армии также воспринимали соответственно. Например, еврейские деятели собрали большое количество свидетельских показаний о погромах евреев в «Книге погромов», в которой есть запись № 120 свидетеля И.Х Эйдельштейна:

«Особенно отличались своей погромной работой дроздовцы и чеченцы. Последние не пропускали буквально ни одного дома. Местное христианское население относилось в общем хорошо к евреям, давало им у себя приют, но при этом некоторые из них подчеркивали: «Ваши придут, вы нас будете спасать». Кроме того, что умиляет взаимовыручка граждан разной национальности, мы видим, что местное население в регионах Красную армию воспринимало как еврейскую.

На Украине вспомнили времена Богдана Хмельницкого, — украинские повстанческие крестьянские отряды под руководством — Зеленого, Струка, Ангела, Яцейка, Волынца, Козырь-Зирки и многие другие — жестоко расправлялись с недавними гегемонами-евреями, а евреи (как мы наблюдали раньше) были гегемонами в украинских городах и сёлах и при царе. С декабря 1918 г. по август 1919 г. петлюровцами в ходе еврейских погромов по данным комиссии Международного Красного Креста было убито около 50 тысяч евреев.

Солженицын приводит исследования С.С. Маслова: «во время еврейских погромов, производимых крестьянскими повстанческими отрядами, последние в захваченных местечках порой вырезают поголовно всё еврейское население. Пощады нет ни детям, ни женщинам, ни старикам». Целые украинские еврейские местечки сжигали дотла — Богуслав, Фастов, Тефиополь, Кутузовка и др.

В еврейской «Книге погромов» есть запись о разных погромах, например № 16 от свидетеля Иогмана Шмуля-Нисова: «16 июня в лавочку потерпевшего явились казаки и потребовали белье. Потерпевший дал им по две пачки папирос и по коробке спичек. Получив это, они отправились на квартиру, где произвели обыск, и забрали пару брюк и 2 серебряных рубля. В 10 часов вечером они вновь явились и стали стучать, но их не впустили. 17 июня они опять пришли, но их опять не впустили. Казаки эти находятся по Мариинской улице в доме, где фабрика «Корона».

Украинские повстанцы жестоко пресекали всякую агитацию и пропаганду, — останавливали идущие из России поезда и грозно спрашивали: «Коммунисты и евреи, выходи». Вероятнее всего они имели ввиду одно и то же лицо, — «еврей» и «коммунист» для них были синонимами. По утверждению Ю. Лурье (он же Ларин) — идеолог петлюровского движения Винниченко сказал: «Погромы прекратятся тогда, когда евреи перестанут быть коммунистами».

Как указывает Солженицын, — украинцы разоблачали красных работничков информационной войны просто — по речи: заставляли произнести слово — «кукуруза». Если подозреваемый произносил это слово картаво, примерно как Ленин-Бланк — значит ленинец.

За фашизм особенно ненавидели Бронштейна — «Особую ненависть у белогвардейцев и петлюровцев вызывало имя Л. Троцкого; почти каждый погром сопровождался лозунгом: «Это вам за Троцкого», — свидетельствовал Д.С. Пасманник. И в еврейской Погромной книге можно встретить свидетельства — когда белые офицеры евреев с негодованием и злостью называли «бронштейчиками».

Стоит отметить, что руководитель украинского национального государства Петлюра после Гражданской войны уехал в Париж, но там его евреи нашли и зарезали его, специалистом «по работе с ножом» оказался Ш. Шварцбард. Как указывает в своем исследовании Солженицын — «советская» власть отыгралась на украинцах за погромы в начале 30-х годов во время проведения коллективизации — в этой «житнице» погибло в основном от голода 5 миллионов украинцев.

Всего за время гражданской войны из 16 миллионов убитых — около 200 тысяч были евреи. Но на Украине были и другие силы — союзник Ленина и Бронштейна анархист Батька Махно со своей бандой, которого Центрожид удачно использовал в своих целях, а потом расправился. Как отмечает Еврейская энциклопедия (С): «Махно и другие главари (его) движения решительно боролись с погромами и расстреливали погромщиков».

Вернемся к Белому сопротивлению. Осенью 1918 года на восточном фронте у Красных, а соответственно у Белых в Предуралье, на Урале и в Сибири произошли серьёзные перемены. В это время из Дальнего Востока к семье в Севастополь, а затем и в армию Деникина пробирался как частное лицо легендарный адмирал Александр Васильевич Колчак (1874-1920). И 13 октября 1918 года, проезжая через Омск, задержался на несколько деньков и попал в местную историю, в результате которой неожиданно стал центральной фигурой развернувшихся там событий, и был выбран Верховным Правителем Сибири. Началась история участия Колчака в Белом движении. Сибирские казаки, разочаровавшись в руководителях Уфимской директории, в ночь на 18 октября их арестовали, и избрали Верховным Главнокомандующим и Верховным Правителем случайно заехавшего к ним А.В. Колчака. Случай. Судьба. Трагедия. По поводу Колчака сегодня спорят не меньше, чем по поводу Краснова и его участия во Второй мировой войне. «Это был подонок и предатель, официально состоявший на службе у врага, которого как бешеную собаку расстреляли большевики», «двойной агент» — так пишет сегодня в интернете о Колчаке кэгэбист и автор многих книг по истории России А. Мартиросян.

Рис. А.В. Колчак.

А.В. Колчак был выдающейся личностью — ученый, полярник, за оборону Порт-Артура награжден золотым оружием с надписью «За храбрость», потопил японский крейсер «Такосаго», но японцы из уважения к его храбрости и таланту в плену оставили ему оружие и затем освободили. Во время Первой мировой войны он окружил минными полями Петроград и не дал подойти к столице германскому флоту. А совершив несколько дерзких рейдов к Килю и Данцигу, он подорвал на минах 4 немецких крейсера, 8 эсминцев, и 11 транспортных судов. 28 июня 1916 года он был назначен командующим Черноморским флотом. С какого-то времени он стал наблюдать тревожные признаки действия большевиков по разложению его моряков и флота. По этому поводу в июне 1917 года он выступил с докладом в правительстве, бил тревогу, требовал принять меры и законы. Но масоны во Временном правительстве его не слышали, и чтобы он не надоедал со своими сердечными беспокойствами, отправили его развеяться — к своим в США прочитать ряд лекций по минному делу.

Понимая всю гнилость и вредность для России беспомощного Временного правительства, Колчак очень критически к нему относился и даже обсуждал с американцами и англичанами возможность его свержения. Но в конце октября 1917 года это сделали без него Ленин и Бронштейн. Правительство США предложило ему работу, но он отказался. Возвращаться в Россию к большевикам было опасно, из России приходили ужасающие слухи. И в декабре 1917 года Колчак попросился на службу к англичанам — во флот, чтобы участвовать на их стороне в войне против врага России Германии. Англия взяла на службу русского адмирала, которого направили на далекий Месопотамский фронт. Вот это событие и дало повод современному большевику Мартиросяну разразиться в сторону Колчака самой свирепой бранью. Хотя Колчак никого не предавал — не пошел служить к врагу России, а к союзнику России, и большевикам он на верность не присягал, — поэтому у Мартиросяна нет никакой логики, кроме характерной большевикской, коммунистической экзальтированной ненависти к белому адмиралу. И всеми последующими своими действиями Колчак, бесспорно, доказал, что он не агент, не предатель России, не марионетка, а настоящий патриот радеющий всей душой за Отчизну.

Когда Колчак, находящийся в Японии, собрался добираться до Месопотамского фронта, то встретившийся ему бывший посол России в Китае Н.А. Кудашев рассказал ему, что на Дальнем Востоке организуется Белое сопротивление. И Колчак принял решение ехать в Россию. Англичане в этом ему не препятствовали, у них были в России свои интересы и они надеялись, что Колчак, вроде как лояльный к ним человек и чем-то им обязан, в России будет им также полезен. Прибыв на Дальний Восток, Колчак долго не мог найти себе места среди белых, а когда встретил молодого чешского офицера Р. Гайду, то тот предложил Колчаку служить в его корпусе, но Колчак отказался. В конце концов, разругавшись с местным правителем атаманом Семеновым, который дружил с японцами, решил ехать через Россию к Черному морю к семье и решил примкнуть к генералу Деникину, но по дороге в Омске случилось судьбоносное приключение.