Рус (СИ) - Чернобровкин Александр Васильевич

Скорее всего, не насторожили купцов и галеры и ладьи, вытащенные на берег и заваленные кустами и деревцами тамариска, из-за чего были похожи на длинные стога. Наверное, подумали, что дикие кочевники делают запасы на зиму. К тому же, людей поблизости не было видно, потому что викинги спрятались, кто где. Да и, как догадываюсь, купцы здесь не пуганые. По берегам Азовского моря живут кочевники, которые могут, конечно, напасть на караван, ночующий на берегу, но рожденный в седле на галерную банку не пересядет.

Викинги появились, когда флагманская купеческая галера приблизилась к ним на минимальную дистанцию. Сперва столкнули усилиями сразу нескольких экипажей более легкие и быстрые лангскипы, а потом чуть медленнее – галеры. Работали очень споро, дружно. Скандинавы во все времена отличались великолепной командной работой там, где нужна физическая сила. Как подозреваю, это происходит за счет или вследствие снижения работы мозга.

На караване не сразу отреагировали. Видать, никак не могли поверить в свое «счастье». Затем рванули вперед. Вот только на пути флагманской галеры оказался мой дубок. Мы маневрировали на веслах. Конечно, не так быстро, как галера, но нам ведь и расстояние поменьше надо было преодолевать. Флагман попытался взять мористее. Мы перегородили путь. До шкипера, наверное, дошло, что дубок работает в связке с погнавшимися за ними пиратами, поэтому подвернул к берегу, надеясь проскочить по мелководью. Не самое глупое решение при условии, что осадка у нас больше. Вот только мы были в балласте и сидели примерно так же глубоко, как и галера. В итоге им пришлось еще раз подворачивать, чтобы не врезаться в наш борт. Таранов у нынешних торговых галер нет, а у купцов – желания сталкиваться, портить свою собственность. Плюс град стрел, полетевший с дубка, вывел из строя несколько гребцов. Остальные суда каравана строго повторяли все маневры флагмана, теряя драгоценное время. Им бы рассыпаться, рвануть в разные стороны. Глядишь, кто-нибудь и проскочил бы. А так более легкие и быстроходные лангскипы догоняли купеческие галеры одну за другой. Схватки с экипажами были короткие. Охранников на галерах мало, да и те, как предполагаю, набиралась не из самых отважных воинов, ведь раньше нападений здесь не было. Стоило нашим лучникам выстрелить по ним несколько раз, как палубы и куршея становились чистыми и рабы-гребцы тут же переставали налегать на весла. Им так и так жить в неволе, поэтому пользовались возможностью отдохнуть. Примерно через час после начала атаки караван из восьми галер лежал в дрейфе, и по куршеям разгуливали викинги.

73

Купцы оказались хазарскими. Везли товары в Константинополь. Большую часть груза по объему составляли меха и сырье: хлопок, овечья шерсть, овчины, шкуры волов, лошадей, верблюдов, ослов… Производство товаров с, назовем так, высокой добавочной стоимостью, находилось в каганате на низком уровне, а предметы роскоши предпочитали покупать у более развитых южных и восточных соседей. Меньшую часть по объему и большую по весу занимала медь в слитках. Точнее, это была не чистая медь, а бронза со значительной примесью свинца и небольшой других металлов. Получать чистую медь пока что технологии не позволяют. По словам купцов, добывалась бронза где-то на территории Хазарского каганата, восточнее Атиля (Волги), но где именно, не знали. Взяли мы и семь с лишним тысяч серебряных дирхемов. В общем, купцы оказались не самыми богатыми, так, средней руки, но Хелги Стрела был очень рад добыче. Ни сеяли, ни жали, а урожай собрали. По меркам викингов – очень приличный. Значит, конунг он фартовый, под сенью богов.

Само собой, нам нужны были только серебряные монеты. Все остальное, за исключением галер, было продано купцам из Карши. Торг проходил под крепостной стеной, ближней к морю. Руководил процессом тот самый тюрок с пейсами. Поскольку надо было отправить к нам несколько купцов, чтобы оценили товар и договорились с пленниками о выкупе, правитель города потребовал заложников.

- Хватит моей клятвы, - сказал я. – Ты имеешь дело с варангами, а не с хитрожопыми ромеями, иудеями или арабами. Наше слово твердое. За этим следят наши боги.

После чего я положил правую ладонь на грудь в районе сердца и поклялся Одином и Перуном одновременно.

- Ладно, обойдемся без заложников, - легко согласился тюрок с пейсами, ведь не ему рисковать жизнью.

Спущенные на веревках купцы, все, как один, иудеи, товар смотреть не стали, ограничились переговорами с захваченными в плен коллегами. После чего начался торг за товар, неодушевленный и живой. Рубились не меньше часа. Слюны в мою сторону было разбрызгано не меньше, чем весили полученные нами в итоге золото и серебро, а это вместе без малого четыре с половиной пуда. Каршинцы забрали всё, за исключением галер. Мы собирались толкнуть и суда, но цену за них предлагали уж очень низкую. Наверное, херсонцы думали, что нам галеры не нужны, что скинем по дешевке. Я посоветовал Хелги Стреле оставить их себе. Все-таки изготовленные ромеями галеры, при всех их недостатках, более вместительны и мореходны, чем наши Лангскипы, сколоченные не профессиональными кораблестроителями.

На прощанье я сказал тюрку с пейсами, подведя идейную базу под примитивный разбой:

- Передашь кагану, что это ответ на разграбление в прошлом году нашего торгового каравана в Хамлыхе.

Монеты, слитки и посуду из драгоценных металлов нам передали в кожаных мешках, чтобы сэкономить немного за счет веса тары. Хелги Стрела сразу развязал засаленный от частого употребления, кожаный ремешок на мешке с золотыми монетами, засунул в него обе руки и, по-детски радуясь, начал загребать их и, подняв высоко, чтобы видело как можно больше воинов, высыпать обратно. Матерые вояки со слюнявым умилением наблюдали, как золотые кругляши, блестя на ярком солнце, кувыркались в воздухе, и восхищенно слушали их звон. Даже если медведь наступил на ухо, нет пронзительней, одухотворенней музыки, заставляющей трепетать сердца, чем перезвон падающих золотых монет.

74

Остаток года мы провели, расширяя подконтрольную территорию и укрепляя государственную власть. Несколько отрядов в полторы-две сотни воинов каждый отправились в разные стороны, кто на ладьях, кто верхом, чтобы проинформировать еще не «окученных» аборигенов, что отныне они подданные великого кагана Ингвара, которому обязаны платить дань в размере одной белки с дыма. Поскольку многие раньше отдавали хазарам в четыре раза больше, никто не возражал. Мы ожидали, что хазары предпримут какие-либо действия, чтобы вернуть ранее принадлежавшие им земли, но это не случилось. Не знаю, что им помешало. Может быть, узнали, что в Самватас прибыл очень большой отряд варангов, или никак не могли найти желающих рискнуть и сразиться с нами, или воевали с арабами, поэтому второй фронт был не по силам.

Хазары вместо армии прислали посольство. Не исключаю, что на разведку, потому что охранял его отряд печенегов, которые, как рассказал мне патша Ерми во время нашего обхода по суше Днепровских порогов, постепенно переправлялись на левый берег Дона и занимали территорию, оставленную мадьярами. Как я заметил, жизнь евразийских кочевых этносов – это многовековый переход с Алтая в Пушту, где от них, в лучшем случае, остается одно название. Через какое-то время половцы «подвинут» печенегов, а потом придут монголы, и остатки предыдущих двух этносов, смешавшись с кутригурами и другими мелкими племенами, превратятся в оседлых гагаузов, с одним из которых я буду учиться в мореходке. Звали его Владимир Гагауз, был похож на турка, неплохо говорил по-русски, но в его лексиконе напрочь отсутствовали глаголы «класть», «положить», поэтому всё, включая носки, ставил. Впрочем, грязные курсантские носки вполне могли стоять.

Возглавлял посольство мой старый знакомый Иаир, а переводчиком при нем был Гарадимир. Даже нынешний мир чрезвычайно тесен. Видимо, посол не захватил с собой хну и раба-парикмахера, потому что за время многодневного перехода по степи превратился из ядреного шатена в рыжеватого блондина с пейсами, похожими на кривые сальные сосульки, и со светлыми усами и бородой. Еще его малехо растрясло, из-за чего показался мне похудевшим. Как догадываюсь, это путешествие было самым суровым испытанием в жизни Иаира, поэтому захотел как можно скорее выполнить миссию и вернуться домой и провел переговоры в день прибытия, хотя ему предлагали отдохнуть с дороги до утра.