Брокер - Джон Гришем

Крейтер находился ближе всех к иголке.

За шестьдесят евро Марко купил билет первого класса в надежде, что таким образом избежит «засветки» в общем вагоне. В северном направлении вагон первого класса находился в хвосте состава, и Марко сел в него в пять тридцать, за сорок пять минут до отправления. Он занял свое место, как можно более тщательно спрятал лицо за солнцезащитными очками и желтой соломенной шляпой, открыл книгу польских стихов и стал смотреть на платформу и идущих вдоль состава пассажиров. Некоторые проходили буквально в нескольких метрах от него, все спешили.

Кроме одного. Парень из автобуса вернулся; лицо из кафе «Атене», возможно, тот самый грязный карманник, который стянул его синюю сумку «Сильвио», тот самый преследователь, который одиннадцать часов назад на секунду замешкался и не успел выскочить из автобуса в Модене. Он бесцельно слонялся. Глаза смотрят враждебно, лоб нахмурен. Для профессионала он слишком бросается в глаза, подумал Джованни Ферро, который, к сожалению, теперь знал намного больше, чем хотел бы знать об искусстве маскировки, конспирации и заметания следов.

Крейтеру было сказано, что Марко, возможно, направится на юг, в Рим, где у него будет больше возможностей, или на север, в Швейцарию, Германию, Францию, – в этом направлении его выбору предоставлялся почти весь континент. Пять часов Крейтер вышагивал по двенадцати платформам, смотрел, как приходили и уходили поезда, смешивался с толпой, не обращая внимания на тех, кто сходил, но внимательно наблюдая за теми, кто садится в поезд. Его взгляд фиксировал каждую куртку синего цвета любого фасона, но он так и не увидел куртку с потертыми заплатами на рукавах.

Она лежала в дешевом черном портфеле, зажатом между ног Марко, который сидел на месте номер семьдесят, вагон первого класса назначением Штутгарт. Марко смотрел, как Крейтер неспешно ходил вдоль платформы, внимательно наблюдая за поездом, следовавшим в Штутгарт. У него что-то было в руках, возможно, билет, и Марко готов был поклясться, что, исчезнув из его поля зрения, незнакомец сел в поезд.

Марко с трудом поборол желание немедленно выскочить. Дверь его купе открылась, и вошла Мадам.

Глава 30

Когда выяснили, что Бэкман исчез, а не погиб в конце концов от чьей-то руки, понадобилось еще пять часов судорожных поисков, прежде чем Джулия Джавьер нашла ту информацию, которая должна была быть под рукой. Она была найдена в запертой в кабинете директора папке, которая раньше находилась под контролем самого Тедди Мейнарда. Джулия не могла вспомнить, видела ли она когда-нибудь эти документы. А в таком состоянии хаоса она и не предполагала этого допускать.

Информация несколько лет назад с большой неохотой была предоставлена ФБР, тогда они занимались расследованием по делу Бэкмана. Его финансовые операции были тщательно изучены, так как ходили слухи, что он обманул заказчика и утаил целое состояние. Где могли быть деньги? В поисках ответа ФБР по кусочкам складывало картину его путешествий, но именно в этот момент он неожиданно признал себя виновным и отправился в тюрьму. Признание вины не означало закрытие досье на Бэкмана, но снимало напряжение. Со временем расследование поездок было закончено и в конце концов отправлено в Лэнгли.

На протяжении месяца, прежде чем Бэкман был обвинен, арестован и освобожден под залог на очень жестких условиях, он совершил две короткие поездки в Европу. Во время первой он со своей любимой секретаршей бизнес-классом авиакомпании «Эр Франс» полетел в Париж, где они несколько дней резвились и осматривали достопримечательности. Позднее она рассказала следователям, что Бэкман неожиданно на целый день отправился в Берлин по срочному делу, но успел вернуться к обеду у Алена Дюкасса. Она не сопровождала его.

Но следов полета Бэкмана коммерческой авиакомпанией в течение этой недели в Берлин либо в какое-либо другое место в Европе не обнаружилось. В таком случае ему пришлось бы предъявить паспорт, и ФБР было уверено в том, что он его не использовал. Однако паспорт не понадобился бы для поездки на поезде. Женева, Берн, Лозанна и Цюрих были в пределах четырех часов езды на поезде из Парижа.

Вторая поездка была длившимся семьдесят два часа спринтом – первым классом «Люфтганзы» из Даллеса во Франкфурт, опять же по делу, хотя никаких деловых контактов там не обнаружилось. Бэкман заплатил за две ночи в шикарной гостинице во Франкфурте, и не было никаких свидетельств того, что он ночевал в других местах. Как и от Парижа, банковские центры Швейцарии были в нескольких часах поездки на поезде от Франкфурта.

Когда Джулия Джавьер наконец нашла папку и прочитала отчет, она немедленно позвонила Уайтекеру и сказала:

– Он направляется в Швейцарию.

Багажа Мадам вполне хватило бы на семью человек из пяти. Суетливый носильщик помог ей впихнуть тяжелые чемоданы в вагон и в купе первого класса, которое она заполнила собой, своими вещами и запахом своих духов. В купе было шесть мест, как минимум четыре из которых захватила она. Она села напротив Марко и ерзала по сиденью объемным задом, как будто пыталась кого-то растолкать. Она взглянула на него, съежившегося у окна, и знойно выдохнула:

– Бон суар.

Француженка, подумал он и, так как казалось неуместным отвечать на итальянском, выбрал надежный и проверенный ответ:

– Хэллоу.

– А, американец.

Находясь в круговороте языков, имен, личностей, культур, прошлого, лжи, лжи и еще раз лжи, он смог не очень уверенно выдавить:

– Нет, канадец.

– А, да, – сказала она, все еще устраиваясь и раскладывая коробки.

Очевидно, американец пользовался бы большим расположением, нежели канадец. Мадам была крепкой женщиной лет шестидесяти, с толстыми икрами, на ней были обтягивающее красное платье и прочные черные туфли-лодочки, которые, казалось, прошли не одну тысячу километров. Под ярко накрашенными глазами набухли мешки, причина которых скоро стала очевидна. Задолго до того, как поезд тронулся, она достала большую фляжку, отвернула крышку, которая превратилась в стаканчик, и хлопнула порцию чего-то крепкого. Затем отдышалась, улыбнулась Марко и спросила:

– Хотите выпить?

– Нет, спасибо.

– Отличный бренди.

– Нет, спасибо.

– Очень хорошо. – Она налила еще, выпила и убрала фляжку.

Долгая поездка стала казаться еще более долгой.

– Куда вы едете? – спросила она на очень хорошем английском.

– В Штутгарт. А вы?

– В Штутгарт, потом в Страсбург. Знаете ли, не могу долго оставаться в Штутгарте. – Ее нос сморщился так, будто весь город плавал в зловонных нечистотах.

– А мне нравится Штутгарт, – сказал Марко, просто чтобы посмотреть, как разгладится ее лицо.

– Ну, хорошо. – Ее внимание переключилось на туфли. Она скинула их, не очень заботясь, где они приземлятся. Марко сжался, ожидая почувствовать тяжелый запах ног, но потом понял, что у него будет мало шансов соперничать с ароматом дешевых духов.

В качестве меры защиты он решил притвориться спящим. Несколько минут Мадам не обращала на него внимания, затем громко спросила:

– Вы знаете польский? – Она смотрела на книгу стихов.

Он дернул головой, как будто очнувшись от сна.

– Нет, пытаюсь выучить. Моя семья родом из Польши. – Закончив тираду, он затаил дыхание, опасаясь, что она погребет его под потоком правильной польской речи.

– Понятно, – сказала она не очень одобрительно.

Ровно в 18.15 засвистел свисток невидимого кондуктора, и поезд тронулся. По счастью, другие пассажиры в купе Мадам не появились. Некоторые прошли по проходу, остановились, заглянули, увидели нагромождение вещей, затем направились в другое купе, где было больше места.

Когда поезд тронулся, Марко стал внимательно смотреть на платформу. Человека из автобуса нигде не было видно.

Мадам прикладывалась к бренди, пока не начала похрапывать. Ее разбудил кондуктор, который пробил их билеты. Прошел официант с тележкой, нагруженной напитками. Марко купил пива и предложил бутылку попутчице. В ответ на предложение она сморщила такую гримасу, как будто скорее выпила бы мочу.

Первой остановкой было Комо – Сан-Джованни, стоянка две минуты, никто не вошел. Через пять минут они остановились в Кьяссо. Почти стемнело, и Марко обдумывал, как можно спрыгнуть с поезда. Он изучил расписание, до Цюриха было четыре остановки: одна в Италии и три в Швейцарии. В какой стране это лучше сделать?

Теперь он не мог допустить, чтобы его выследили. Если они были сейчас в поезде, это означало, что они у него на хвосте, начиная с Болоньи, и, несмотря на всю маскировку, нашли его в Модене и Милане. Они профессионалы, и он не чета им. Марко глотал пиво и чувствовал себя жалким любителем.

Мадам уставилась на обрезанные отвороты его штанов. Затем он заметил, как она посмотрела на его модифицированные туфли для боулинга, и не посмел ее за это осуждать. Затем ее внимание привлек ярко-красный браслет часов. На ее лице ясно читалось: она не одобряет его дурной вкус. Типичный американец или канадец, или кто он там есть на самом деле.