Фантастический Калейдоскоп: Йа, Шуб-Ниггурат! Том I - Владимир Михайлович Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну слава Богу, всё, похоже. Весь улов на хрен…
Щупальца взлетели все разом, одновременно, залпом ударили в опасной близости от «Кракена», не оставляя надежды на спасение. Андрей не тронулся с места, только пальцы, как абордажные крюки, крепче вцепились в борт.
Вокруг, в пене и брызгах, бесновалась тварь. Бирюзовое свечение разрослось до невероятных размеров, казалось, всё озеро светится изнутри.
– Прости, Андрюха, – дядя Миша говорил тихо, но его решительный голос заглушил остальные звуки. – Сегодня ты, завтра я. Не держи зла.
Сквозь окружающий шум, вновь потянулось низкое горловое пение. Андрей обернулся. Он еще успел увидеть весло в руках дяди Миши, короткий замах, успел взглянуть в холодные, ничего не выражающие глаза. А потом голова взорвалась багровым, стало тихо и темно.
***
Что-то тёплое плотно окутывало Андрея. Точно запелёнатый, он не мог пошевелиться. Было хорошо и уютно, как в материнской утробе. Боли он не чувствовал.
Сознание возвращалось нехотя, не спеша. Андрей открыл глаза, но разглядеть толком ничего не смог. Он словно смотрел через мутное, подсвеченное бирюзой, стекло. В ушах стоял сплошной, тяжёлый гул.
Вокруг, то тут, то там, спонтанно возникали и тут же устремлялись куда-то вверх бликующие пузырьки.
«Воздух», – понял Андрей. – «Я что, под водой?»
Он вспомнил, осознал, что произошло. И ещё он осознал, что именно так туго спеленало его.
Гигантское щупальце могучими кольцами обвилось вокруг тела. Парень чувствовал, как оно усиливает хватку, сдавливает всё сильнее и сильнее.
Андрей задёргался, пытаясь вырваться, но лишь напрасно израсходовал остававшийся в лёгких кислород. Он старался задержать дыхание, хотя понимал, что надеяться на спасение – глупо.
Тварь резко рванула, дёрнулась, увлекая парня навстречу источнику таинственного свечения. Он различал другие щупальца, постепенно опускающиеся под воду. Их движения стали текучими, гладкими, напоминали плавное покачивание гигантских водорослей.
Андрей взял себя в руки, пригляделся. Все щупальца сходились к ярко полыхающему столпу слепящего голубого огня. Глаза защипало так, что почти невозможно было держать их открытыми.
В бирюзовых всполохах медленно проявлялся грандиозных размеров силуэт. Объятый пламенем, он становился всё отчётливее, ясно проступили женские черты.
Хотя вся нижняя часть огромного тела скрывалась в огне, верхняя была хорошо различима: полная округлая грудь с устремлёнными вверх сосками, хрупкие плечи, тонкая шея, украшенная ожерельем тлеющих искр. Откуда-то из-за спины вырастали ветвящиеся щупальца. На некоторых ветвях виднелись небольшие прозрачные коконы. В них уютно устроились маленькие человеческие зародыши. Тонкие концы щупалец служили им пуповинами.
Андрей уже различал широкое скуластое лицо: узкий разрез полуприкрытых глаз, изогнутые стрелки бровей, тонкий нос. Губы плотно сжаты. Голову венчала корона из переплетающихся языков пламени.
Вода и огонь встретились в этом странном месте. Взаимопроникновение стихий, вопреки законам физики и мироздания. Горячая вода и холодный огонь.
Окаменевший от увиденного, парень забыл о дыхании. Опомнившись, он понял, что дышит уже давно. Дышит водой, не испытывая ни малейшего неудобства.
– У-май, – прошелестело у Андрея над ухом.
Из-за его спины робко выплыла тонкая призрачная тень.
– Умай… – за ней последовала другая.
– Умай… Умай. Умай! – всё громче и громче, наперебой, зашелестели детские голоса.
Один за другим маленькие фантомы выскальзывали из-за его спины, устремлялись к объятой огнём гигантской фигуре. Они обнимали её, льнули к груди, украдкой бросали на Андрея благодарные взгляды. Их лица лучились счастьем и умиротворением.
Раскосые глаза резко распахнулись, вспыхнули ярко-голубым. Вода вокруг ритмично завибрировала, точно под ударами кожаного бубна, низкий гул нарастал.
«Дети… Дети вернулись к матери…» – нежный женский шёпот звучал прямо в голове Андрея. – «Новый цикл… перерождение…»
Бледные детские силуэты таяли на груди исполина. Андрей заметил, как на концах ветвистых щупалец набухают, будто почки на деревьях, новые коконы. Один, два, три… Пятнадцать.
«Но твоё… Твоё время еще не пришло…»
Вибрация стала чаще, гул превратился в низкий утробный рык, потянулась монотонная, назойливая мелодия.
«Твоё время… Не наступит… Пока ты готов бороться!..» – шёпот сорвался на крик. Голос уже не казался нежным, он оглушал, расщеплялся, словно говоривших было несколько. – «Так борись же, дитя!»
Хватка ослабла. Парень судорожно забился, задергался, избавляясь от пут. Освободившись, Андрей с трудом скинул сапоги и широкими мощными гребками устремился к поверхности.
Когда он всплыл, озеро было спокойно. Неподалёку он разглядел примостившегося на корме «Кракена» браконьера. Дядя Миша напряжённо вглядывался в воду за бортом.
Озеро вспыхнуло холодной бирюзой внезапно, сразу, точно кто-то щёлкнул выключателем. Десятки щупалец взвились над поверхностью, вода забурлила, закипела, запенилась бурно.
Старый браконьер воздел руки к небу, запрокинул голову. Безнадёжный, полный страха и боли звериный рёв потонул в оглушительном плеске волн, в стоне водоворотов, в отчаянном плаче шторма.
Гибкое щупальце обвило ноги дяди Миши, взметнулось высоко в воздух, увлекая за собой, будто тот весил не больше рыбьей чешуйки. Другое щупальце обхватило плечи рыбака.
Рывок – и тело дяди Миши разорвано пополам, точно мягкая тканевая кукла. Кровь хлынула в пенящиеся волны, на барахтающегося в воде парня, окрашивая всё вокруг вызывающе яркими оттенками красного.
Напуганный и окровавленный, такой же, каким пришёл в этот мир, Андрей метался в бурлящей пучине. Щупальца взмывали в воздух и падали вниз, крушили беспомощный «Кракен», вздымались волны, вскипала вокруг вода.
Андрей барахтался, молотил по воде руками и ногами, захлёбывался, но оставался на плаву, стараясь покинуть разбушевавшуюся преисподнюю.
Откуда-то из глубины выплыл маленький лисий трупик, поблёскивая застывшими чёрными глазами. За ним, точно горящая погребальная ладья, последовал объятый пламенем автобус. Жестокие щупальца, фрагменты тела дяди Миши, клетки с мёртвыми птицами, памятники с могил одноклассников, блестящие чешуёй косяки рыб, петля с шеи учителя, шёпот, упрёки, насмешки, всё слилось в один ревущий водоворот.
«А ты живой…»
«…нужно перестать жить прошлым».
«Не держи зла».
Оглушённый стихией, Андрей плакал, кричал, надрывая связки. Казалось, лопнут залитые водой лёгкие. Силы оставляли его.
«Борись!»
***
Закрыв глаза, он лежал на холодном прибрежном песке. Мягче подстилки он и желать не мог. Накатывающие волны слегка щекотали босые ступни. Грудь высоко вздымалась, ветер выхватывал из приоткрытых губ и относил куда-то в сторону тихие хрипы.
Вместе с мягкими утренними волнами накатывались, заползали в голову отрешённые, чужие мысли. Как повернётся его жизнь, какая судьба его ожидает? Он не знал, что будет дальше. Но он точно знал, чего больше не будет никогда.
Не будет страха. Не будет чувства вины. Не будет самоуничижения и болезненной скромности, угрызений совести и зависимости от чужого мнения. Он будет свободен. Он будет бороться.
Андрей открыл глаза, увидел над собой стремительно светлеющее небо. Сел, помогая себе рукой, не обращая внимания на боль.
Насколько хватало глаз, раскинулась спокойная гладь озера. Над его блестящим зеркалом поднималось янтарное юное солнце. Золотая дорожка стелилась по воде, почти касаясь ног Андрея. Его время ещё не пришло.
«Живой!»
Откинув с лица упрямую седую прядь, он, улыбаясь, уверенно смотрел на рассвет нового дня.
Ошибка выбывшего
Павел Рязанцев
Неровное пламя билось об окна затопленной мраком комнаты. Семь зажжённых свечей окружали очерченный солью круг, в центре которого лежала обездвиженная жертва. Её беспомощные конечности были надёжно привязаны к перекрещенным доскам, словно развернувшееся действо было извращённой пародией на казнь Иисуса Христа. Извращённой и кошмарной до отвращения.
Страшно подумать, какие чувства переполняли несчастное создание, обречённое стать мучеником во имя возвращения сумрачного божества!
Перед жутким алтарём распластался служитель мёртвого культа. Его руки, казавшиеся жёлтыми на свету, высовывались из-под тёмного покрова и плыли
