Швейцарский Робинзон - Йоханн Висс

На следующее утро, после завтрака, исполнив необходимое, ребята тотчас же обратились ко мне с просьбой не мешкая поехать за жемчужинами.

— Повремените, — посоветовал я, — следует запастись подходящими инструментами. Я не против экспедиции, но к ней нужно хорошо подготовиться.

Все принялись за работу. Я выковал двое граблей, снабдив их деревянными черенками, на которых закрепил по два металлических кольца. За эти кольца их можно было веревкой привязывать к лодке и во время плавания волочить по дну, где предположительно находились устрицы с жемчужинами.

Франц помогал матери в изготовлении длинного сетчатого мешка, который намечалось закрепить на больших граблях, — в него должны были попадать содранные со дна моллюски.

Фриц очень старался, но был молчалив и держался особняком, по собственному усмотрению обустраивая второе сиденье в передней части своей лодки. Он явно надеялся… Ничего не подозревавшие братья, правда, полагали, что это для них сооружается местечко для отдыха. Фриц же не возражал, но и не давал никаких пояснений.

Когда все было подготовлено и установилась благоприятная погода, мы отправились в путь. Дома на хозяйстве остались матушка и Франц. За довольно короткое время был проделан весь путь, описанный ранее Фрицем, и еще до наступления вечера мы прибыли в бухту с устрицами. Поужинав, приготовились ко сну. Собаки остались на берегу у разложенного для них костра. Сами мы спали в лодке, бросив, однако, якорь неподалеку от берега, чтобы в случае нужды защитить наших оружейным огнем. Спать было тепло и мягко. Беспокоил поначалу только вой шакалов, доносившийся с суши.

Днем мы причалили к берегу, съели холодный завтрак и без промедления погребли к устричной банке, где с помощью граблей с сетчатым мешком и других снастей быстро выловили множество моллюсков. Воодушевленные успехом, мы целых два дня занимались этим несколько однообразным делом. Потом разложили устриц рядами на берегу.

Вечером перед ужином состоялась прогулка по окрестным местам, сопровождавшаяся добычей устриц, ловлей птиц, похожих на куропаток или маленьких куликов. Ну а напоследок мы вознамерились посетить ближний лесок, где предположительно водились дрофы, павлины и другая живность. Первым тронулся в путь Эрнст в сопровождении шустрого Буланки, за ним, чуть позади, шел Жак с Поспешилкой. Я и Фриц задержались у лодки, чтобы привести в порядок снасти.

Вдруг раздался выстрел, крик и потом второй выстрел.

Билли и Каштанка сразу же помчались к месту происшествия.

— Без мужчины там не обойтись! — крикнул Фриц и бросился вперед, срывая на ходу повязку с орла. Вот он подбросил его в воздух, потом выстрелил из пистолета, после чего вместо прежнего крика о помощи послышался ликующий возглас: — Ура, победа!

Само собой разумеется, победоносный крик несколько успокоил меня, и я умерил свой стремительный бег. Не прошло и двух минут, как показался между деревьев Жак, поддерживаемый с двух сторон Эрнстом и Фрицем. Он какими-то странными жестами пытался что-то объяснить. «Слава Богу, может идти, значит, ничего страшного, — подумал я и решил: — Надо бы собраться всем вместе в лагере на берегу, где стояли сбитые стол и несколько скамеек».

Когда троица приблизилась ко мне и крутившемуся рядом Поспешилке, Жак стал еще жалобнее охать, стонать и с самым мрачным видом приговаривать:

— И тут болит, и там болит… Ни одного живого места на мне. Калека я!

Осмотрев сына, я, к счастью, не нашел ни ран, ни серьезных ушибов; на теле были заметны только несколько пятен — следов от сильного толчка или удара. Парень жаловался на боль в мышцах.

— Перестань, — попросил я, — ведь ничего страшного не случилось. Ты жив, ты вне опасности. Скажи лучше, что же произошло с бравым молодым охотником?!

— Да, я как пришибленный, — причитал Жак, — как через мясорубку прокрученный! Окажись зверюга хоть на сантиметр ближе, он вспорол бы мне живот, и тогда прощай молодой охотник… Но смелые собаки и гарпун Фрица показали чудовищу, где раки зимуют.

— Ну говори же яснее! Без всяких околичностей. Что случилось?!

— Страшный африканский кабан, — взял инициативу на себя Эрнст. — С отвратительными мясными наростами под глазами, с полуфунтовыми клыками до висков и пятачком размером в ладонь. Он пропахал землю точно лемех плуга, оставив после себя порядочную борозду.

— Теперь понимаю. Опасность была действительно немалая. Что ж, придется заняться несчастным пострадавшим. Помочь ему прийти в себя, восстановить силы…

Я дал больному бокал Канарского шампанского, еще раз осмотрел ушибы и отнес в лодку, уложив где помягче. Жак почти тотчас же заснул. Более о его здоровье нечего было беспокоиться.

Сойдя на берег, я обратился к Эрнсту:

— Ну, а теперь, расскажи все поподробнее, внеси наконец ясность!

— Когда я с Буланкой первыми вошли в лесок, — начал он, — собака неожиданно рванула в кустарник. Там, должно быть, и отдыхал этот зверь. Сильно хрюкая и сопя, он показался из-за кустов, остановился неподалеку и стал тереться клыками о дерево. Я рассмотрел его — страшилище. Между тем подтянулся и Жак. И как только Поспешилка с Буланкой учуяли поблизости дичь, они завыли и стали ходить кругами, примеряясь к нападению. Я осторожно перебегал от дерева к дереву, чтобы незаметно приблизиться к кабану на расстояние выстрела. Но Поспешилка вдруг неожиданно подскочил слишком близко к зверю и получил сильный удар, от которого с визгом перевернулся. Тогда Жак разозлился, прыгнул вперед и выстрелил, но то ли не попал, то ли слегка задел хряка. Тот, конечно, взбесился и помчался на обидчика. Жак бросился бежать. Чтобы помочь ему, я выстрелил, но тоже промахнулся и еще больше разъярил зверя. Наш отважный молодой охотник так быстро улепетывал, что споткнулся о корень и упал. Зверь мог наброситься на него, но Буланка и Поспешилка уже пошли в атаку, и кабану самому пришлось защищаться. А потом подоспели Билли и Каштанка. Они стали таскать зверя за уши, а сверху на него налетел орел. Оставалось только выстрелить и прикончить кабана.

Мы помогли стонущему Жаку подняться и возвратились с поля битвы как настоящие герои, хотя и пострадавшие.

При этих словах я не удержался и рассмеялся, вспомнив, как наш герой смело расправлялся с ужином.

Незаметно наступила ночь. Пора укладываться спать. Собаки остались лежать возле убитого кабана. Как всегда, мы разожгли костер, перекусили бутербродами, возвратились к лодке и спокойно проспали в ней до утра, так, словно ночевали в своем Скальном доме.

Утром встали, прихватили оружие и отправились к месту схватки, чтобы обследовать убитого кабана и решить, что же делать дальше. Жак остался лежать в лодке — герой явно нуждался в дополнительном отдыхе.

Едва мы приблизились к роще, как Поспешилка и собаки радостно бросились нам навстречу. Они, наши верные помощники, провели всю ночь на страже у туши кабана. Меня изумили размеры хряка и его устрашающий вид. Думаю, этот кабан мог бы оказать достойное сопротивление и дикому буйволу, и даже самому льву.

Пока я разглядывал добычу, раздался веселый голос Фрица:

— Вот и представилась возможность пополнить запасы вестфальской ветчины, которая уже на исходе. Неплохие окорока получатся. Большущие!

— Надо не забыть о голове, — заметил Эрнст, — Жак хотел использовать ее в качестве музейного экспоната. Давайте потащим тушу на берег и там разделаем ее.

— Я готов, — заявил Франц.

— Согласен, — отозвался я, — только, боюсь, мясо старого африканского кабана не годится для жаркого.

Между тем Фриц срубил с ветвистого, покрытого густой листвой дерева много веток. Мы соединили их в вязанки, разложили рядком на земле, перетянули веревками, прихваченными с собой в большом количестве. Договорились, что четыре окорока и голова будут для нас. Соорудили из ветвей пять волокуш. В три впрягли трех собак, я взял на себя четвертую, Эрнст и Фриц — пятую. Каждая собака тянула за собой окорок, достался и мне окорок, а братьям — огромная кабанья голова, которой они хотели порадовать Жака. Сказать откровенно, мы не особенно годились на роли тягловых животных, но в общем-то справились с заданием и без остановок дошли до берега. Распрягли себя и собак; собаки тотчас бросились назад, так как поняли, что остатки добычи — в их полном распоряжении.

Фриц быстро взял лопату и начал копать яму, ему помогал Эрнст.

— Мы хотим, — сказали они, — преподнести Жаку сюрприз и зажарить кабанью голову по-таитянски. Должно всем понравиться.

Молодые люди разожгли в яме костер и развесили над ним окорока, чтобы опалить щетину с помощью докрасна раскаленных металлических прутиков.

Жак между тем проснулся и включился в общую работу. В основном он занимался головой кабана. Очищать окорока от паленой щетины — занятие не из приятных! — взялся я.