Вернись домой, Землянин - Джеймс Блиш

Амальфи взглянул на нарочито равнодушное лицо Карста, и улыбка его стала еще шире.

— А может быть, — добавил он, — это просто тонкий способ заставить противника подставить себя под удар.

9. ДОМ

ГМТ оказался довольно приземистым городом. Он словно пустил корни в жесткую, каменистую почву, подобно целому лесу надгробий. Его тишина также напоминала кладбищенскую. Прокторы со своими жезлами, напоминающими вееры, перемещались по городу, словно монахи по пепелищу.

Тишина объяснялась очень просто. Сервам не разрешалось говорить на всей территории города, пока с ними не вступит в беседу кто-нибудь из Прокторов, а это случалось довольно редко. Амальфи же слышал в этом безмолвии вынужденное молчание миллионов мучеников далекой планеты Тор Пять. «Слышат ли Прокторы эту суровую тишину?» — задавал он себе неизбежный вопрос.

Ответ вскоре пришел сам собой. Проходивший мимо обнаженный, загорелый серв, взглянув на них украдкой и заметив Хелдона, поднес палец к губам, изобразив общепринятый жест почтения. Хелдон едва заметно кивнул в ответ, Амальфи сделал вид, что ничего не заметил, однако, про себя подумал: «Ш_ш_… _н_е _т_а_к _л_и_? _М_о_л_ч_и_т_е_ и _б_у_д_ь_т_е о_с_т_о_р_о_ж_н_ы_. _Я _н_е_ у_д_и_в_л_я_ю_с_ь_. _Т_о_л_ь_к_о _у_ж_е п_о_з_д_н_о_, _Х_е_л_д_о_н_. _С_е_к_р_е_т_ — _б_о_л_ь_ш_е _н_е с_е_к_р_е_т_.»

Карст ковылял вслед за ним, время от времени поглядывая на Хелдона из-под ветвистых бровей. Все его внимание было сосредоточено на Прокторе. Они пересекли пришедшую в упадок городскую площадь, в центре которой располагалась обветшалая скульптурная группа. Побитая ненастьем, она, казалось, давно уже утратила способность выражать первоначальный замысел своего создателя. «Цельность замысла — штука в скульптурной композиции довольно редкая» — размышлял Амальфи. Лишь знатоку скопление камней на пьедестале могло показаться чем-то большим, нежели довольно крупным метеоритом, испещренным изогнутыми канавками, характерными для сидеритов.

Цепкий взгляд Амальфи, однако, без труда выделил в очертаниях груды черных камней контуры разумного построения, когда-то давно исполненные глубокого смысла, который вложил в свое детище его создатель — известный на Земле скульптор по имени Мур. В центре композиции когда-то стояла огромная человеческая фигура. Гигант опирался ногой на шею поверженной им жертвы. Оба они, казалось, были врезаны в пространство, вне связи с окружающими их второстепенными деталями.

Хелдон тоже обратил внимание на монумент и, отступив, принялся рассматривать его со стороны. В душе его, казалось, происходила какая-то борьба. Амальфи не знал в чем именно тут было дело, но его догадка была правильной. Хелдон выглядел довольно молодо, так что явно стал Проктором совсем недавно. Из рассказа Карста следовало, что все остальные члены Большой Девятки — Азор, Бемаджи и другие — входили в ее состав с самого начала. Короче говоря, они не были потомками тех людей, которые растерзали планету Тор Пять, они сами являлись теми людьми, дожившими до сего времени благодаря интенсивному применению антинекротиков.

Хелдон пристально смотрел на монумент. Вся композиция, позы составляющих ее фигур совершенно отчетливо свидетельствовали о том, что когда-то ГМТ даже гордились своей победой над Тор Пять, и древние члены Большой Девятки, хотя уже могли и не гордится этим, все же были виновны. Хелдон, непосредственно не участвовавший в том преступлении, испытывал затруднения в определении своего отношения к нему: сделавшись Проктором, он косвенно уже связал с ним свое имя…

— Впереди нас — Храм, — неожиданно произнес Хелдон, отворачиваясь от статуи. — Оборудование находится под ним. Сейчас там, наверно, никого нет, но мне лучше все-таки проверить это. Подождите здесь.

Н_и_к_о_г_о _н_е_т_, — видимо, он говорил не о сервах, которые интересовали его очень мало. Хелдон как-никак был Проктором. Тор Пять запал в его голубиную грудь.

— А если нас кто-нибудь заметит? — спросил Амальфи.

— Обычно по этой площади никто не ходит. Все избегают ее. Кроме того, я расставил посты, чтобы они не пропускали сюда случайных пешеходов. Не отклоняйтесь от маршрута, и все будет в порядке.

Проктор подобрал полы своей длинной одежды и зашагал в сторону большого куполообразного здания. Подойдя к нему, он неожиданно исчез, скрывшись в узком проходе. Карст, следовавший позади Амальфи, вдруг запел скрипучим голосом и в то же время очень тихо — это была какая-то народная песня. Ее мелодия когда-то, очень давно, возникла в древнем городе Казани, однако Амальфи, даже если бы он и не был туг на ухо, вряд ли смог бы узнать ее. И тем не менее, мэр поймал себя на том, что он с интересом слушает Карста, пытаясь уловить каждый мельчайший оттенок звучания, подобно сове, которая в темноте по звуку выходит на затерявшуюся в траве полевку. Мелодия лилась из уст Карста:

Огненным факелом праведный гнев Маалвина

Ветер разнес.

В пламени диком весь город мятежников сгинул -

Не было слез.

Света звезды иль луны мрак непроглядный не ведал -

В злобе Торговцы обрушили небо!

Заметив, что Амальфи слушает его, Карст умолк, сделав извиняющийся жест рукой.

— Продолжай, Карст, — тут же произнес мэр. — Что там дальше?

— Пропеть все — времени не хватит. Там сотни куплетов. Каждый исполнитель прибавляет еще что-нибудь от себя. Считается, правда, что песня должна заканчиваться таким стихом:

Стылой кровью дышали могильные камни

Там, на холме.

Рухнули стройные башни, с высот низвергаясь,

В стонущей тьме.

Не было жизни тому, кто Маалвина прогневал.

В злобе Торговцы обрушили небо!

— Это прекрасно, — печально произнес Амальфи. — Мы попали в самую точку. Жаль, что я не слышал этой песни неделю назад.

— Она вам о чем-нибудь говорит? — удивился Карст. — Это ведь всего лишь старая легенда.

— Теперь мне понятно, почему Хелдон стремится починить городские спиндиззи. Я догадывался, что он чего-то темнит, но эта старая уловка Лапуты только сейчас мне вспомнилась — более современные города имеют недостаточно мощное основание для того, чтобы попробовать это проделать. Это айсберг имеет огромную массу, он может запросто раздавить нас. Если, конечно, мы будем сидеть на месте и ждать!

— Ничего не понимаю…

— Все очень просто. Ваш пророк Маалвин использовал ГМТ как щипцы для орехов. Он поднял его вверх, остановился над противником, а затем снова устремился вниз. Помнится, о подобном приеме любили рассуждать еще до начала космических полетов. Карст, держись ко мне поближе. Возможно, мне придется передать тебе кое-что прямо под взглядом Хелдона, так что следи за… Тсс… он идет сюда.

Проктор выскочил из внутреннего коридора, словно случайно выпущенное слово, и, перескакивая через камни, подбежал к ним.

— Я думаю, мэр Амальфи, — произнес он, — что теперь мы готовы принять вашу неоценимую помощь.

Хелдон надавил ногой на странный, напоминающий пирамиду, камень. Амальфи пристально следил за ним, однако, ничего не произошло. Он пробежался фонариком по монотонным каменным стенам подземелья и остановил зайчик на полу. Хелдон нетерпеливо стукнул по камню еще раз.

На этот раз послышался протестующий скрип. Очень медленно, с громким скрежетом пятифунтовый каменный блок начал подниматься, словно кто-то тянул его с одного конца. Луч фонарика скользнул в проем, выхватив ступени узкой лестницы.

— Я разочарован, — произнес Амальфи. — Я ожидал, что оттуда выйдет, по меньшей мере, сам Жюль Верн или Джонатан Свифт. Ну что ж, Хелдон, ведите нас.

Проктор принялся осторожно спускаться вниз, приподняв полы своего платья. Карст двигался последним, согнувшись под тяжестью ноши. Ступени показались Амальфи скользкими и холодными, он осторожно переставлял свои плетеные сандалии. С низко нависших стен ручейками стекала вода. Мэр ощутил непреодолимое желание закурить сигару, всем нутром мысленно впитывая в себя сильный аромат, пробивающийся через влажный воздух. Но ему были нужны свободные руки.

Амальфи был уже почти готов поверить в то, что спиндиззи давно разрушены под воздействием такой влажности, однако, отбросил эту мысль, едва она промелькнула у него в голове. Этот выход был бы слишком простым, и, в конце концов, мог привести к катастрофе. Если Бродяги когда-нибудь хотят назвать эту планету своей, необходимо заставить ГМТ снова взлететь.

Но как сохранить свой собственный город, как только ГМТ взлетит — на этот вопрос Амальфи ответа пока не находил. Сейчас он руководствовался, как это каждый раз случалось с ним, когда он попадал в сложное положение — лишь одной интуицией.

Внезапно ступеньки кончились, выведя путников в небольшую, холодную, сырую комнату, походившую на пещеру. Огонек фонаря нырнул вниз и остановился на овальной двери, окованной листами тусклого металла, напоминающего свинец. Значит, спиндиззи ГМТ были «раскаленными»? Это уже были плохие новости. Возраст спиндиззи на самом деле значительно превосходил ожидания Амальфи.