Покаяние. История Кейса Хейвуда - Меган Куин

громоздким телом. Его основная масса не определялась, поскольку он слишком любил

итальянскую стряпню своей жены, но под тонким слоем лазаньи было несколько мышц,

которые могли нанести приличные повреждения. Я кивнул другим двум мужиками,

которых Винни привел с собой.

– Новые головорезы?

– Познакомьтесь с моими племянниками, Джонни и Марко.

Я наклонил в их сторону подбородок, а потом повернулся к Винни.

– Приятно, что ты оставляешь работу в семье.

– Все для семьи, – ответил Винни, выкладывая весь свой сильный итальянский

акцент. – Покончили с чаепитием?

– Да, сделайте все хорошо. Они знают правила?

– Их проинформировали. Только несколько ударов в голову, в основном по телу,

и они понимают вашу способность драться в ответ.

– Тогда приступайте, блядь, – ответил я, раскрывая широко руки.

Марко и Джонни колебались, неуверенные в том, как справиться с ситуацией.

Они больше предпочитали думать обо мне, как о каком–то сумасшедшем, который платил,

чтобы ему надрали задницу, и да, это правда, но большую часть времени, люди хотели

быть спровоцированными, чтобы полезть в драку, поэтому я сделал то, что делал лучше

всего в эти дни: провоцировал.

– Ты просто будешь пялиться на меня, ты сучонок? – спросил я Марко. Он

попытался напугать меня небольшим шагом вперед, но я оставался непоколебимым. –

Хренов притворщик, ты, правда, думал, что твоя обманка на меня подействует?

Марко уставился на Винни, который стоял позади, дожидаясь своей очереди, и

задавался вопросом – должен ли он просто подойти ко мне?

– Твою мать, – сказал я, одновременно нападая на Марко и пришпиливая его к

противоположной стене. Джонни моментально оказался за моей спиной, защищая своего

брата. Именно то, что я ожидал от них.

Марко извивался под моей хваткой, а Джонни вцепился в мою спину, но не

впечатлил меня, поэтому я продолжил удерживать Марко, ударяя его об кирпичную стену,

пока колено не прилетело по моей печени.

– Бля, – я отпустил Марко и прислонился к стене. Именно тогда в мой глаз

прилетел кулак, отбрасывая мою голову прямо на кирпичи. В мгновение ока, мой глаз

отек, отчего мне стало труднее бороться, что стало более интересным для меня.

Называйте меня мазохистом, но я жил этим днем, днем, когда я мог вытерпеть

больше боли, чем может человек.

Моя голова кружилась, пульс зашкаливал, а желание драться ушло, когда я

попытался сориентироваться, где они были, но это было безнадежно. Они окружили меня

и использовали мой закрытый глаз в свое преимущество.

Удар за ударом, меня бросало по кругу, пинки в бок, удары по рукам, по ребрам,

по груди.

Высокая фигура Винни нависла надо мной, когда его кулак врезался в мой бок,

вынуждая меня согнуться как раз в тот момент, когда колено прилетело в мою голову,

отправляя меня спиной на землю. Один из новичков оседлал меня и пришпилил мои руки

своими ногами, отправляя удар за ударом в мои бока, а потом по обе стороны моей

челюсти.

Острая боль пронеслась по мне, мое зрение начало размываться, и теплые капли

крови поползли по моему лицу. Человек, который прижимал меня, исчез, и когда я

подумал, что они закончили, они начали пинать меня своими ботинками со стальными

носками.

Пинок за херовым пинком заставили мой желудок взбунтоваться, а грудь

вздыматься в поисках воздуха. Боль была невыносимой, и даже в моем бессознательном

состоянии, я все еще чувствовал каждый пинок, которым они замахивались в мою сторону.

Все вокруг меня уплывало в дымке, и я начал ускользать в темное забвение,

когда услышал отчетливый звук голоса Джетта.

– Думаю, достаточно, Винни.

Почему Джетт здесь? Он никогда не приходил в переулок, потому что не одобрял

моего избиения, он не верил, что это способ прожить мою жизнь, но что он, блядь, вообще

знал? Он не имел понятия, через какого рода боль я прохожу каждый день.

– Мистер Колби, какой приятный сюрприз.

Парни отступили, когда подошел Джетт.

– Винни, поздравляю с близнецами. Как дела у Терезы.

– Замечательно, спасибо, что спросили. Вы должны увидеть размер ее груди. Док

говорит, что я не могу подходить к ней прямо сейчас, но твою мать, она делает это

невыносимым для меня.

Джетт коротко рассмеялся.

– Прислушайся к доку. Ты не захочешь нанести никаких повреждений.

– Вы же знаете, что нет, – ответил Винни. – Думаю, мы закончили здесь. Вы

собираетесь собрать это месиво?

– Да, к сожалению. Может, в следующем году вы не появитесь.

– Он платит мне слишком хорошо, чтобы это случилось. Извини, мужик.

– Я заплачу вам больше, если вы не станете делать этого.

Тишина заполнила переулок, когда, как я предположил, Винни задумался над

предложением Джетта. Если бы мне не было так больно, а мой голос мог достигнуть их, я

бы запротестовал, но это было бесполезно.

– Вы сделали привлекательное предложение, мистер Колби, но я не могу

поступить так с мистером Хейвудом. Я вижу пустого человека внутри него, раненого

человека. Я понимаю, что такого рода боль делает с ним. Я знаю, что это помогает ему

забыть. Я не хочу забирать это у него. Он нуждается в этом.

Винни – мой человек.

– Жаль слышать это. Может, смогу убедить тебя в следующий раз.

– Не рассчитывайте.

Винни подошел ко мне, напоследок пнув в бедро.

– До следующего года, мистер Хейвуд. Берегите себя.

Винни и его племянники ретировались, оставив меня мучиться на земле Нового

Орлеана.

Джетт присел на корточки рядом со мной и повернул меня так, чтобы

посмотреть в мое лицо.

– Твою мать, блядь, – пробормотал он. – Зачем ты это делаешь, Кейс?

Я перекатился на живот и прижался ладонями к земле, чтобы приподнять себя. Я

оставался в таком положении, на четвереньках, еще немного, пытаясь перевести дыхание

и наблюдая, как кровь капает с моего лица, здоровым глазом.

Маленькие, алые кали стекали в лужицу и просачивались в брусчатку,

впитывались в улицу с еще одним грехом, который смоет позже.

Я пару раз кашлянул. Ощущение режущего стекла разрывало мои легкие, и я

знал, что как минимум несколько ребер сломано. Это будет длительный процесс

восстановления без обезболивающих. Я с нетерпением ждал этого.

– Отвези меня домой, – пробормотал я, позволяя Джетту подхватить меня под

руки и помочь встать.