Рассвет 2050 года. Брат теней - Андрэ Нортон

Форс вышел на гладкий каменный уступ один — высоко подняв голову и выпрямив плечи.

— Форс из клана Пумы… — Это был Хорсфорд, Попечитель Эйри.

Форс вежливо отдал честь.

— Ты стоишь здесь, потому что нарушил традиции Эйри. Но твое основное преступление было совершено против Носящих Звезду. Поэтому Совет решил предоставить Звездным Людям право высказаться против тебя, и они поступят с тобой так, как сочтут нужным.

Коротко и по существу. И вполне справедливо, он ожидал иного. Так что же теперь Звездные Люди сделают с ним? Решать было Ярлу. Форс повернулся к высокому Капитану Звездных Людей.

Но Ярл смотрел мимо него на прыгающие огоньки пламени. И так они ждали в тишине некоторое время. Когда же Капитан Звездных Людей заговорил, это было не оглашением приговора, а привлечением внимания всех, кто собрался здесь.

— Мы, жители Эйри, пришли к тому месту, где перед нами расходятся две дороги. И от нашего выбора зависит будущее не только кланов, собравшихся здесь, но также и всех настоящих людей этого края, а быть может, и всей Земли. И поэтому сегодня я нарушаю торжественную клятву и обеты, данные мной в юности и раскрываю ту тайну, которая поставила особняком людей, подобных мне. Слушайте же, все вы, тайную историю наших Звезд.

Ныне мы, носящие их, — разведчики смутно различимых троп, искатели утерянных знаний. Но некогда это, — его рука поднялась к висевшей на его шее, ослепительно сверкающей в огне костра звезде, — имело и другое значение. Наши предки были свезены в это потайное горное убежище потому, что им было предназначено стать истинными людьми Звезд. Здесь их готовили к жизни, которая ждала их в других мирах. Наши записи говорят нам, что человечество находилось на заре завоевания космоса, когда на него обрушилось безумие и люди потянулись снова за смертоносным оружием.

Мы, кому было предназначено странствовать среди звезд, ныне ходим по опустошенной земле. Но над нами все еще висят иные миры, и они манят нас. И поэтому обещание все еще в силе. Если мы не повторим ошибки Древних, то мы со временем узнаем больше, чем ветры и тропы этой Земли. Теперь настала пора обнародовать широко эту тайну, чтобы все люди могли знать, что было потеряно нами из–за ужасного безрассудства Древних и чего мы сможем добиться, если не повторим в свою очередь эту же ошибку.

Пальцы Форса сжались, и ногти вонзились в ладони. Так вот, значит, чего лишился человек! Та же тоска, что терзала его на поле мертвых бомбардировщиков, снова охватила его. Они были так величественны в своих мечтаниях — Древние! Что ж, люди снова будут мечтать об этом!

— Перед нами, мой народ, две дороги, — снова медленно повторил Ярл. — И в этот раз мы должны сделать лучший выбор. Воля Звездных Людей состоит в том, чтобы Форс из клана Пумы, человек смешанных кровей и сын нескольких кланов, не считался больше существом, низшим, чем все мы, несмотря на законы наших отцов: пришло время нарушить эти законы.

С этого часа он будет выполнять иную миссию. Он будет тем, кто понесет знания от одного народа к другому, связывая вместе мечи, которые могут быть подняты в братоубийственной войне.

У любого мутанта могут быть умения, которые хорошо послужат его племени. И поэтому мы призываем принять новый закон: мутант должен считаться полноправным человеком. И если он рожден в клане, то он должен считаться человеком этого клана. Кто из нас может доказать… — Ярл повернулся лицом к толпе, от которой доносился все время усиливающийся гул бормотания (кто мог сказать, согласия или несогласия?). — Кто из нас может Доказать, что мы той же породы, что и Древние? Желаете ли вы быть такими, как Древние? Наши отцы лишились звезд — не забывайте этого!

Ему ответил Целитель:

— По законам природы, если ты говоришь правду, Предполагается, что люди ныне отличаются от тех, кто был раньше. Мутант… — Он поднял руку к лицу и прокашлялся. — Воистину, любой из нас в некоторой степени может считаться мутантом.

Хорсфорд поднял руку, чтобы успокоить невнятный гуд голосов. Его могучий голос грянул по всему кругу собравшихся.

— Братья, важное дело было сделано сегодня здесь Звездные Люди нарушили верность прошлому. Можем ли мы сделать меньшее? Они говорят о двух дорогах. Я же буду говорить о возрождении. Мы пустили корни на каменистой почве. И упрямо цеплялись за этот клочок земли. Но теперь пришла пора либо покинуть это место, либо умереть: остановка в развитии означает гибель! И от имени Совета я выбираю развитие. Однажды нам были обещаны звезды — и мы попытаемся снова достигнуть их!

Кто–то издал торжествующий крик — он исходил с другого края, где стояла молодежь. И в этом крике слышались голоса многих людей, и он становился все громче и громче. Люди уже все поднялись на ноги, в голосах их звучала страстность, а глаза сверкали. Никогда раньше эти степенные и слишком серьезные люди не казались столь похожими на своих собратьев из степей. Племя шло к новой жизни.

— Пусть будет так, — голос Ярла прорвался сквозь шум. Следуя его повелительному жесту, он стих. — С этого часа мы идем новым путем. И в память об этом выборе сейчас мы дадим Форсу звезду, не похожую ни на одну звезду, носимую раньше Звездными Людьми. А в свою очередь, когда настанет пора, он вырастит тех, кто будет носить ее после него. Таким образом среди нас всегда будут те, кто будет разговаривать с другими людьми, как друг, иметь нейтральное мнение и держать мир между всеми нациями в своих руках!

Ярл подошел к Форсу, держа в руках цепь со звездой, но не пятиконечной, как у других Звездных Людей, а многолучевой, показывающей все направления сразу. И ее, холодную и гладкую, он повесил на шею мутанта.

Затем племя издало крик, приветствуя нового члена Звездных Людей. Но это была не обычная церемония: только что родилась новая звезда, и то, что от нее родится, не мог предвидеть ни один из стоящих там той ночью людей — даже тот, кто принял ее как знак доверия и надежды.

Брат теней

1

Утренний ветер был леденящим. Небо над головами собравшихся отливало холодной сверкающей сталью. В Ложе Хо–Ле–Фар не было никакого признака течения времени.

Братья стояли во дворе с самого рассвета в позе «Лицом–к–большой–буре» с решимостью, которая была выше какой–то там боли в суставах, или судорог, или других проявлений бренного тела. Только их глаза светились пониманием, и устремлены они были на овал, венчавший арку над дверью в большой зал Магистра. То, чему надлежало излучать сияние, было безжизненно и так же тускло, как и камень, в котором оно находилось.