Невеста-обманщица - Кэтрин Коултер

— Хорошо, я поговорю с Дэнверсом.

— Он — старший садовник?

— Нет, это мой адъютант. Его сейчас здесь нет. Он в Костмосе, навещает больного отца.

— Но, по-моему, ответственность за состояние сада должен нести старший садовник, милорд.

— Хорошо, ты можешь сама в любое время поговорить со Стрейсом. Скажешь ему, что я тебе разрешил. А теперь идем, ты должна привести себя в порядок.

— Это не займет много времени. Дуглас нахмурился:

— Каждый раз, когда я вижу твою сестру, я задаю себе вопрос, почему она всегда одета в такие потрясающие платья, а у тебя их нет.

— Если бы мы поехали в этом сезоне в Лондон, папа купил бы мне новые платья. Но поскольку Тони женился на мне для тебя, в этом отпала необходимость. И не думай, что Мелисанда такая уж избалованная и испорченная. Почти все ее платья остались с прошлого сезона.

— Понятно, — ответил Дуглас, и Александра задумалась, что же ему понятно.

Обед этим вечером, когда за столом сидели такие блистательные красавицы, стал для Алике настоящим испытанием. Джульетта говорила о лорде Мелбери, который был очарован ею, и при этом свысока улыбалась Мелисанде. Та в ответ лишь пожала плечами, заметив, что беседа с этим лордом всегда казалась ей слишком утомительной.

Затем стали обсуждать сочность винограда, который подали на десерт, и обсуждение затянулось на целых десять минут. Потом Джульетта рассказала, как отвергла предложение лорда Даунли и как сильно ранил его этот отказ. Мелисанда на это рассмеялась и сказала, что лорд Даунли делает предложение каждой женщине, за которой дают приданое больше тысячи фунтов. И так далее, и так далее.

В конце концов Александра была готова встать и предложить обеим леди удалиться из комнаты. Свекровь бросала на нее недовольные взгляды, но она их не замечала. Чтобы хоть как-то отвлечься от этих разговоров, Александра встала и подошла к фортепьяно. Сыграла несколько французских баллад, стараясь не прислушиваться к голосам у себя за спиной.

— Родители меня просто обожают, — щебетала Джульетта. — Они дали мне красивое имя. Лорд Блейсток говорит, что, должно быть, они уже тогда знали, что я стану красавицей.

Леди Джульетта остановила взгляд своих серых глаз на Александре, которая заиграла энергичнее. Леди Джульетта заговорила громче:

— Ваши родители, похоже, не догадывались о том, что из вас получится. И потому дали вам мужское имя. Вы согласны, миледи?

— Которая из леди? — спросила Синджен. — Их здесь так много.

— Мне кажется, вы еще слишком молоды, чтобы находиться среди взрослых. Конечно же, я обращалась к леди Александре. Я спросила, почему ей дали мужское имя.

— Ну и что? У меня был приятель, лошадь которого звали Джульеттой.

— Джоан! Прекрати и извинись перед леди Джульеттой!

— Да, мама. Простите меня, леди Джульетта. Но это была очень хорошая лошадь, точнее — кобыла. У нее был мягкий нос и длинный пушистый хвост, которым она отмахивалась от мух и жеребцов.

При этих словах Дуглас, который молчал на протяжении почти всего вечера, засмеялся. Оказывается, его сестра — самое мощное оружие в его арсенале, а он до сих пор об этом не догадывался. Он порадовался, что разрешил ей сегодня вечером спуститься в гостиную.

— Джоан! Дуглас, поговори со своей сестрой.

— Да. Синджен, будь добра, налей мне чаю. А ты продолжай играть, Александра. Я нахожу твою игру очень приятной.

Тони подошел к жене и сел рядом с ней.

Графиня, видя, что беседа направилась в нежелательное русло, предложила сыграть в вист. Дуглас улыбнулся и попросил Александру быть его партнершей. Против них должны были играть Тони и Джульетта.

"Интересно будет посмотреть, — подумал Дуглас, — так ли уж хорошо Александра играет, как говорила”. Он не долго оставался в неведении. Считала она не очень хорошо, но в ее игре были яркость и воображение, а стратегия очень походила на его собственную. Это его и задело, и порадовало одновременно. Они сыграли несколько партий, и большинство из них выиграли Дуглас с Александрой. Игра Джульетты временами была успешной, но как только удача ей изменяла, она начинала жаловаться, что ей сдали плохие карты. Тони только добродушно вздыхал.

Дуглас поднес свои карты к самому лицу, чтобы скрыть злорадную усмешку, когда Алике в очередной раз обыграла Джульетту. Вместо того чтобы благоразумно промолчать, на этот раз Джульетта громко запротестовала. Бросив карты на стол, она встала и топнула ножкой.

— Откуда вы могли знать, что у меня на руках король пик? Ведь это невозможно. Почему вы зашли с козырного туза, а не с другой карты? Конечно же, все это объясняется везением. А может быть, и зеркалом, которое я у вас заметила.

Это было уж чересчур. Дуглас поднялся и ледяным тоном произнес:

— Я думаю, вы просто устали. Ничем иным я не могу объяснить столь необдуманные слова.

Джульетта задержала дыхание и, сочтя за лучшее промолчать, позволила дяде Альберту увести себя из гостиной.

— Она красива, — беспристрастно отметила Синджен, — но непроходимо глупа. Жаль.

— Чего тебе жаль, малышка? — спросил Тони, улыбаясь.

— Какой-нибудь несчастный женится на ней, околдованный ее красотой, но в один прекрасный день проснется и поймет, что женат на неумной женщине, в которой к тому же нет ни капли доброты.

Мелисанда подошла к мужу и встала рядом с ним. Она положила руку ему на плечо и сказала:

— А мне жаль тебя, потому что против тебя играла Алике. Она же просто убийца. Папа научил ее играть. А Реджинальд пробовал учить ее блефовать, но это у нее плохо выходило. Она всегда начинала краснеть.

— Ей не мешает подучиться считать, — заметил Дуглас.

— Должен тебе сказать, что обучение Александры — теперь всецело твоя обязанность, кузен, — произнес Тони, поднимаясь. Затем он отвесил ей поклон и, пожелав всем спокойной ночи, покинул компанию.

Поднимаясь с Дугласом к себе в спальню, Александра вздохнула.

— Вечер был очень долгим, но я отблагодарю тебя за него, — сказал Дуглас.

— Да, — ответила Александра, и голос ее неожиданно осип. О Боже, подумала она, неужели он будет настаивать на том, чтобы провести эту ночь с нею? Она замедлила шаги.

Дуглас остановился посреди длинного коридора и, взяв ее за плечи, отчеканил:

— Я хочу, чтобы ты уяснила себе одну вещь и в дальнейшем уже не вздыхала. У тебя есть только один выбор. Чью кровать ты предпочитаешь, свою или мою?

И все-таки даже в этом он не оставил ей выбора. , Он мягко направил жену в свою спальню и, закрыв дверь, запер ее на ключ. Потом встал и задумчиво посмотрел на Алике. Слабый свет от камина освещал комнату.

— Я не напугаю тебя сегодня. Я буду спокойным и нежным. И ты получишь от этого такое же удовольствие, как и я. У меня большой опыт, очень большой. Я буду таким же неторопливым и медленным, как этот огонь. Ты веришь мне?